Георгий Чернявский - Франклин Рузвельт

В Соединенных Штатах встречались лишь отдельные случаи заболевания до тех пор, пока летом 1916 года оно не поразило тысячи американских детей, вначале в бедных кварталах Бруклина, а затем распространилось вглубь страны. Первоначально причины эпидемии видели только в антисанитарных условиях перенаселенных районов Нью-Йорка; но вскоре стало ясно, что полиомиелит — не только болезнь бедняков, а распространяется и среди других слоев населения в результате несовершенства канализационной системы, вирусы переносятся насекомыми и даже домашними животными.

К декабрю эпидемия распространилась на 27 штатов восточного побережья и Среднего Запада. В течение семи месяцев из 27 тысяч зарегистрированных случаев полиомиелита шесть тысяч больных погибли, а тысячи других были парализованы или искалечены на всю жизнь. В США каждое лето возникали вспышки этой болезни, то сокрушительные, то более слабые.

В июле 1916 года Элеонора, отправившись с детьми в Кампобелло, приняла максимальные меры предосторожности. Окна, несмотря на летнюю жару, закрывались наглухо, чистота и санитарные профилактические меры стали чуть ли не манией. Паника стала еще большей, когда пришло известие из Гайд-Парка, что полиомиелитом заразилась дочь кучера экипажа, которым пользовалась Сара. И всё же, продержав свою семью в Кампобелло до поздней осени, Рузвельт переправил ее на военном корабле именно в Гайд-Парк, полагая, что в провинции возможность заразиться намного меньше, чем в большом городе.

К счастью, никто из Рузвельтов от полиомиелита тогда не пострадал. Думали ли члены семьи, что эта ужасная болезнь поразит ее главу? Такое невозможно было представить и в страшном сне.

Незадолго до болезни у Рузвельта произошла политическая неприятность, которая взволновала его значительно больше, чем поражение на выборах, и скорее всего явилась морально-психологическим детонатором недуга.

Еще в бытность его заместителем военно-морского министра на флотской базе в Ньюпорте (штат Род-Айленд), где находились центр тренировки моряков, морское училище и база подводных лодок, возникло подозрение, что среди юных курсантов довольно широко распространен гомосексуализм, считавшийся тогда страшным преступлением, особенно в вооруженных силах. В совращении молодых людей был обвинен местный священник Сэмюэл Кент.

Командование с санкции Рузвельта направило на базу следственную комиссию. Было решено застать виновных на месте преступления, для чего комиссия привлекла несколько человек из числа моряков, которые должны были притвориться пассивными гомосексуалистами, которых застали бы на месте преступления (им заранее были даны свидетельства, что они участвовали в раскрытии преступления и никакой вины за ними нет). Скорее всего в спешке, а может быть потому, что он уже почти распрощался с министерством, Рузвельт санкционировал этот не совсем законный, если не сказать грязный, способ расследования.

Однако ничего предосудительного комиссия не установила, обвиненные в преступлении, прежде всего Кент, обратились с жалобой на самый верх — в сенат США, который образовал специальный подкомитет для расследования дела. Если учесть, что в этом органе преобладали республиканцы — политические противники Рузвельта, вердикт нетрудно предугадать. После длительного разбирательства 21 июля 1921 года был опубликован пятнадцатитомный доклад объемом в шесть тысяч страниц, в котором Рузвельта обвиняли в злоупотреблении властью, нарушении моральных норм и отсутствии «нравственной перспективы», в том, что по его вине моряки были подвергнуты унизительным издевательствам, и, наконец, в том, что он лгал под присягой {151} 151 См.: U. S. Senate Committee on Naval Affairs. Report. Washington, DC, 1921.Vol. 1-15. .

Франклин воспринял этот доклад, немедленно ставший достоянием общественности, очень болезненно. Ему казалось, что атака на него совершенно несправедлива (это было верно только отчасти), что его гражданская репутация и политическое будущее висят на волоске.

Немного успокоившись, но всё еще находясь в состоянии стресса, которое он тщательно скрывал, Рузвельт 5 августа 1921 года отправился вместе со своим шефом по финансовой компании Ванлиром Блэком на его яхте «Сабало» на летний отдых в Кампобелло, где уже находилась его семья. В океане на корабль обрушился шторм. Не знавший точного места назначения, капитан передал штурвал Рузвельту, который отлично справился, но к пережитым ранее волнениям добавились новые. Наконец яхта бросила якорь в бухте поселка Велшпул, где ее встретили Элеонора и дети.

Вместе с детьми Франклин купался и загорал, ловил рыбу. Почти как обычно, только несколько более суматошно прошел день 10 августа. Франклин с приятелями и детьми ходил на яхте в ледяной океанской воде, принесенной каким-то течением. Один раз он даже упал в воду. Обычно любивший холодные купания, Франклин на этот раз сильно замерз и чувствовал себя неважно. Но, преодолевая недомогание, он по возвращении на берег еще раз выкупался в соседнем холодном озере. Заметив небольшой лесной пожар, взрослые принялись вместе с младшими тушить его, после чего вновь окунулись в ледяную воду, чтобы смыть грязь.

Вернувшись домой, Рузвельт, не снимая купального костюма, стал просматривать почту. На следующее утро он попытался встать с постели, но почувствовал, что ноги совершенно не слушаются. Температура повысилась до сорока с лишним градусов. В течение нескольких часов болезнь распространилась на другие органы. По всему телу разлилась страшная боль. Резко ослабели руки, перестала работать мочевыделительная система.

Прибывшие врачи не могли поверить, что человек в годах мог заболеть страшным недугом, поражающим обычно маленьких детей. Вначале, имея в виду обстоятельства предыдущего дня, была диагностирована простуда. Рузвельту прописали глубокий массаж, который причинял сильную боль.

В связи с тем, что болезнь усугублялась, а врачи не могли поставить диагноз, хотя исправно выписывали немалые счета за каждое посещение, по просьбе Элеоноры родные обратились к докторам из Гарвардской комиссии по детскому параличу. Один из ее специалистов, доктор Сэмюэл Левин, на основании симптомов заочно предположил, что скорее всего Рузвельта поразил полиомиелит.

Новые консультации и консилиумы убедили медиков, что неосторожное поведение накануне было только совпадением или способствовало развитию болезни, но не могло стать ее причиной. В конце концов был поставлен страшный диагноз — недуг, от которого не было полного излечения, который чаще всего обрекал пациента на пожизненную инвалидность. Более того, врачи пришли к выводу, что те методы лечения, которые применялись непосредственно после заболевания, лишь усугубили страдания, не способствуя даже минимальному облегчению состояния пациента. Окончательный приговор вынес приехавший в Кампобелло 25 августа знаменитый бостонский специалист по полиомиелиту Роберт Лоуэтт, который с этого времени регулярно консультировал больного.