Георгий Чернявский - Франклин Рузвельт

Правда, Рузвельт колебался, прежде чем согласиться на представление законопроекта, вносившего принципиальные изменения во взаимоотношения между трудом и капиталом в пользу рабочих. С одной стороны, он опасался, что эти новации могут испортить его отношения с большим бизнесом. С другой стороны, в США существовала только одна крупная профсоюзная организация — АФТ, объединявшая лишь квалифицированных рабочих, не допускавшая в свои ряды чернокожих и женщин и занимавшая довольно консервативные позиции по другим социальным вопросам, будучи целиком поглощена делами, связанными с рабочим временем, охраной труда и заработной платой.

К тому же АФТ строилась по цеховому принципу — она объединяла по профессиям, а не по месту работы. В результате на крупном предприятии могли существовать несколько союзов, которые вели между собой конкурентную борьбу. Попытки создания производственных союзов натыкались на решительное противодействие руководства АФТ.

Именно потому, что государственное регулирование трудовых отношений серьезно нарушало принцип свободной конкуренции, Рузвельт не включил такого рода акт в первые мероприятия «Нового курса». Однако влиятельные помощники — Г. Гопкинс, Ф. Перкинс, да и сам сенатор Р. Вагнер — склонили его в пользу этого закона. Рузвельт поверил, что рабочий класс, являющийся огромным резервуаром покупательского спроса и важной производительной силой, должен иметь мощные профессиональные объединения для возможности коллективного торга с предпринимателями по поводу условий труда. Общее повышение жизненного уровня рабочих, пришел к выводу Рузвельт, существенно повысит платежеспособность, усилит социальную стабильность, будет важным инструментом для недопущения или хотя бы максимального смягчения новых кризисов.

Если вначале законопроект Вагнера встретил у Рузвельта довольно холодный прием (Ф. Перкинс, великолепно знавшая эту сторону политики президента, писала, что он не рассматривал закон как составную часть своей программы {322} 322 См.: Perkins F. Op. cit. P. 239. ), то после доработки, смягчившей некоторые положения, он без колебаний 5 июля 1935 года его подписал. Правда, опять-таки ведя политическую игру, накануне голосования в конгрессе он заявил на пресс-конференции, что всё еще не определил своего отношения к законопроекту {323} 323 См.: Huthmacher J . Senator Robert F. Wagner and the Rise of Urban Liberalism. New York, 1968. P 191. .

Согласно закону Вагнера, миллионы неквалифицированных и низкоквалифицированных рабочих получили право создавать собственные профсоюзы, а АФТ вынуждена была принимать их в свой состав. Именно так возник ряд новых мощных союзов. Между 1935 и 1940 годами численность профсоюзов увеличилась с трех до пяти с лишним миллионов человек.

Закон вводил практику уже упоминавшегося «закрытого цеха»: предприниматели обязывались увольнять рабочих или брать новых только с согласия профсоюзов. Запрещалось уголовное преследование граждан за создание профсоюзов и участие в легальных забастовках. Создавалось Национальное управление по трудовым отношениям, обязанное следить за соблюдением указанных положений. Его сотрудники назначались президентом по согласованию с сенатом. Лица, препятствовавшие работе управления, подлежали штрафу до пяти тысяч долларов или тюремному заключению до одного года.

Правда, действие закона не распространялось на сельскохозяйственных рабочих — это была одна из уступок, сделанных энергичным сенатором президентской администрации.

В связи с тем, что руководство АФТ и прежде всего ее председатель Уильям Грин выступили против закона Вагнера, который расширял права объединения, но нарушал его замкнутость, в профсоюзном движении назрел раскол. На 55-м съезде АФТ в Атлантик-Сити в октябре 1935 года был образован Комитет производственных профсоюзов, во главе которого стал энергичный организатор рабочих Джон Льюис, поддерживавший связи с окружением Рузвельта. В 1938 году этот комитет порвал с АФТ и был преобразован в Конгресс производственных профсоюзов (КПП). Один за другим при благосклонном отношении президента создавались производственные союзы на предприятиях сталелитейной, автомобильной, химической, текстильной промышленности и в других отраслях. Монополия АФТ была, таким образом, ликвидирована. В США теперь были два мощных профобъединения, добивавшиеся улучшения условий труда, во многих случаях прибегая к стачкам, в ходе которых выдвигались требования признания предпринимателями новых союзов. Почти полмиллиона рабочих участвовало в забастовках с сентября 1936 года по май 1937-го {324} 324 См.: Wechsler J. Labor Baron: A Portrait of John Lewis. New York, 1944. P69. .

Определенное улучшение наметилось и в положении негритянского населения, численность которого в начале 1930-х годов составляла 12 миллионов человек. Правда, его почти не коснулись аграрные мероприятия Рузвельта, так как лишь незначительная его часть относилась к фермерам, остальные же являлись арендаторами и батраками, на которых нововведения не распространялись. Однако чернокожие имели право получать пособия точно так же, как и остальные граждане, а в кодексы честной конкуренции включались положения, требовавшие равенства белых и черных рабочих в вопросах зарплаты и других условий труда. Хотя предприниматели находили всяческие лазейки, чтобы обойти эти положения, всё же дискриминация была несколько ограничена. Негритянское население в основном позитивно относилось к Рузвельту и его реформам. На выборах 1936 года за него голосовал 71 процент черных избирателей, а в 1940-м — 67 процентов {325} 325 См.: Weiss M. Farewell to the Party of Lincoln: Black Politics in the Age of FDR. Princeton, 1983. .

Перечислив и обосновав все эти поистине эпохальные изменения в социальной системе страны, остававшиеся, однако, в пределах норм капиталистической конкуренции и частной собственности, Рузвельт говорил 28 апреля 1935 года, сидя у камина: «Еще никогда со времени своего вступления в должность в марте 1933 года я не ощущал в Америке столь явственную атмосферу возрождения. Дело не только в восстановлении материальной основы жизни каждого человека в отдельности. Возрождается доверие к нашим демократическим порядкам, к республиканским государственным институтам. Мы выстояли в величайшем экономическом бедствии, принесшем нашей стране много лишений и опасностей. В самые мрачные периоды национальных испытаний мы сохранили веру в нашу способность распоряжаться собственной судьбой. Страхи рассеиваются. В обществе растет взаимное доверие, крепнет обновленная вера в неисчерпаемую способность человека улучшить свое материальное и духовное состояние с помощью демократических форм правления. Эта вера уже получает заслуженную награду. За это мы должны быть благодарны Богу, который хранит Америку» {326} 326 Рузвельт Ф.Д. Указ. соч. С. 96. .