Алексей Шепелев - В небе и на земле

Все самолеты взлетели четко. Построившись в полковые колонны, они, как на параде, направились к месту высадки десанта. Их надежно прикрывали истребители.

Я не вижу надобности в подробном описании учений по десантированию стрелковых подразделений. Отмечу только, что прошли они успешно и дали много полезного Сухопутным и Воздушно-десантным войскам, а также нашим Военно-Воздушным Силам. На разборе главный посредник генерал-полковник Г. К. Маландин дал высокую оценку действиям всех воинов, в их числе и инженерно-техническому составу ВВС.

В том же, хорошо памятном мне 1946 году были проведены сборы главных инженеров ВВС округов и авиации Военно-Морского Флота. Мы подвели итоги нашей деятельности на фронте, обобщили накопленный боевой опыт. В годы Великой Отечественной войны советская авиация совершила 3125 тысяч самолетовылетов, сбросила 30 450 тысяч бомб различного калибра, уничтожила в воздушных боях и на аэродромах 55 тысяч вражеских самолетов{33}.

В обеспечении боевых успехов летчиков, штурманов и воздушных стрелков-радистов немалая заслуга принадлежит инженерно-техническому составу ВВС. В книге "Советские Военно-Воздушные Силы в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг." об этом сказано так: "Своевременным и качественным выполнением всех заданий и работ, личным героизмом и мужеством, самоотверженным трудом инженерно-технический состав под руководством генералов А. В. Агеева, И. И. Бондаренко, А. В. Винокурова, З. А. Иоффе, В. Н. Кобликова, К. П. Моисеева, И. В. Маркова, П. Д. Невинного, И. П. Осипенко, Н. И. Плотникова, А. Г. Руденко, В. И. Реброва, А. Л. Шепелева внес достойный вклад в дело разгрома немецко-фашистских захватчиков"{34}.

Если мне память не изменяет, все перечисленные авиационные инженеры присутствовали на первых послевоенных сборах. Среди нас не было лишь генерал-полковника ИТС И. В. Маркова. Кроме названных товарищей обменяться опытом прибыли инженер-полковник Е. А. Марков, генерал-майор ИТС Н. И. Носкович, главный инженер ВВС Московского военного округа генерал-майор ИТС Т. Г. Черепов, главный инженер ВВС Приволжского военного округа генерал-майор ИТС Гуркович и главный инженер авиации ПВО генерал-майор ИТС П. Л. Каминский, сменивший на этой высокой должности моего сослуживца и доброго друга генерал-майора ИТС А. К. Васильева.

Все они плодотворно трудились на своих постах.

Даже те, кто не участвовал в боях, своей кропотливой работой внесли весомый вклад в победу над фашизмом. Одни из них готовили кадры для фронта, другие заботились о бесперебойном обеспечении боевых частей авиационной техникой и горючим.

На сборах я с особой радостью встретился со своим бывшим наставником генерал-лейтенантом ИАС А. В. Агеевым. Под его началом мне довелось служить в Ленинградском военном округе, участвовать в боях с белофиннами в 1939 - 1940 годах и в обороне Ленинграда во время Отечественной войны. Мы не виделись с ним четыре года, и нам было о чем поговорить. Сердечной была встреча с П. Д. Невинным, З. А. Иоффе и другими боевыми товарищами.

Главные инженеры съехались не только для того, чтобы обобщить опыт минувшей войны. На сборах речь шла и о перспективах нашей работы в мирное время, о будущем советских Военно-Воздушных Сил. Ведь в авиации в те годы уже наступила эра реактивных самолетов.

Нам дали возможность лично ознакомиться с некоторыми образцами новейших бомбардировщиков, штурмовиков и истребителей. Но пожалуй, самую большую пользу участникам сборов принесли встречи с ведущими советскими авиаконструкторами: А. Н. Туполевым, А. С. Яковлевым, С. В. Ильюшиным, С. А. Лавочкиным, А. А. Архангельским и О. К. Антоновым.

Много нового и полезного мы почерпнули из лекции А. М. Люлька - автора первых отечественных реактивных турбокомпрессорных двигателей большой тяги.

Первые послевоенные сборы явились хорошей школой. Они обогатили нас, авиационных инженеров, теоретическими знаниями и помогли уверенно приступить к освоению новой реактивной техники, которая вскоре начала поступать на вооружение авиачастей.

В 1947 году я расстался с ВВС Южной группы войск. Некоторое время служил в Одессе, а затем меня назначили в ВВС Воронежского военного округа. Работа на новом месте сразу же увлекла меня. Здесь шло переучивание авиационных кадров на реактивную технику. В части в основном поступали два типа самолетов: бомбардировщик Ил-28 и истребитель МиГ-15.

С этими новыми для того времени боевыми машинами нас, главных инженеров, неплохо ознакомили в Москве. Занятия с нами проводили видные авиационные специалисты. Однако я чувствовал, что полученных знаний все еще недостаточно для уверенного руководства учебным процессом и для контроля за изучением реактивной техники летным и инженерно-техническим составом.

По прибытии на новое место я снова проштудировал всю имеющуюся там литературу, а также ознакомился с ведомостями дефектов, выявленных в процессе эксплуатации новых боевых машин. По-настоящему постичь реактивную технику мне помогали и преподаватели теоретических дисциплин и техники, работавшие непосредственно на аэродромах. Особенно благодарен я инженеру по специальному оборудованию инженер-майору Куно.

А учебные будни шли своим чередом. Осваивая новую реактивную технику, советские авиаторы шли, можно сказать, по непроторенной дороге.

Зарубежные теоретики, например, туманно писали о невозможности выполнения сложных фигур пилотажа из-за особой специфики двигателя, большой скорости полета, чрезвычайных перегрузок и других различных причин. Но мы не обращали внимания на подобные замечания и выводы, а ориентировались на опыт наших крылатых новаторов. Ведь еще в начале 1947 года известный летчик-испытатель генерал П. М. Стефановский выполнил на реактивном истребителе комплекс фигур высшего пилотажа. В том же году на авиационном празднике в Тушине полковник Иван Полунин продемонстрировал индивидуальный высший пилотаж, а звено Николая Храмова - групповой. А годом позже пятерка реактивных истребителей, ведомая дважды Героем Советского Союза Е. Я. Савицким, поразила зрителей целым каскадом головокружительных фигур.

Правда, и у нас находились перестраховщики в этом вопросе. Помню, когда нам на сборах показывали реактивные истребители Ла-15 и МиГ-15, один из лекторов безапеляционно заявил: новые самолеты и двигатели требуют такого бережного отношения к себе, что содержать их можно только в ангарах. Не понравилось нам и другое его утверждение: поскольку, мол, при большой скорости реактивные двигатели не переносят пыли, то летать надо только с бетонных полос.

Никто из нас не возражал против бережливости и аккуратности в обращении с новой техникой. Но как можно было согласиться с мнением, что реактивные самолеты приспособлены лишь к тепличным условиям хранения и эксплуатации?! Ведь они предназначены для боя, для фронтовой обстановки.