Хью Тревор-Роупер - Последние дни Гитлера. Тайна гибели вождя Третьего рейха. 1945

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Прошло десять лет с тех пор, как была написана книга. За это время над одними тайнами Второй мировой войны туман рассеялся, а над другими стал еще гуще. Были написаны новые книги и статьи, в которых менялись или оспаривались старые суждения. Но ни одно новое откровение не изменило историю последних десяти дней жизни Гитлера, историю в том виде, в каком она была мной реконструирована в 1945 и опубликована в 1947 году. По этой причине я не вижу никаких оснований для того, чтобы исправлять текст книги в этом ее новом издании, если не считать, конечно, мелких исправлений, неизбежных при любом переиздании. Несомненно, я мог бы вставить некоторые добавления в разные места текста, но, поскольку в книге нет ошибок, подлежащих безусловному исправлению, и нет пробелов, которые надо было бы восполнить, я решил последовать мудрому примеру Понтия Пилата: что я написал, то написал.

Я посчитал, что любая книга, достойная переиздания, должна нести на себе отпечаток времени, в какое она была написана. Все новые комментарии, пришедшие мне в голову, я разместил в подстрочных примечаниях и в данном предисловии. В этом предисловии я попытаюсь сделать две вещи. Во-первых, подробно опишу мое исследование, которое привело к написанию книги. Во-вторых, подытожу некоторые данные, появившиеся после выхода в свет первого издания, данные, которые, не меняя сути всей истории, могут пролить свет на некоторые обстоятельства и факты последних дней Гитлера.

В сентябре 1945 года обстоятельства смерти или исчезновения Гитлера уже в течение пяти месяцев были окутаны непроницаемым мраком таинственности. Было обнародовано великое множество версий его гибели или его бегства. Некоторые утверждали, что он был убит в сражении, другие говорили, что его убили немецкие офицеры в Тиргартене. Многие полагали, что он бежал – на самолете или на подводной лодке – и обосновался либо на туманном острове в Балтийском море, либо в горной крепости в Рейнланде; по другим сведениям, он скрылся то ли в испанском монастыре, то ли на южноамериканском ранчо. Находились люди, думавшие, что Гитлер спрятался в горах Албании, среди дружественных разбойников. Русские, располагавшие самыми надежными сведениями о судьбе Гитлера, предпочитали нагнетать неопределенность. Сначала они объявили Гитлера мертвым, потом это заявление было опровергнуто. Позже русские объявили об обнаружении тел Гитлера и Евы Браун, опознанных по зубам. После этого русские обвинили британцев в том, что они спрятали Еву Браун, а возможно, и Гитлера в своей зоне оккупации. Именно после этого Управление британской разведки в Германии, сочтя, что вся эта мистификация создает ненужные трудности, решило собрать все данные и выяснить наконец истину, если это окажется возможным. Выполнение этой задачи было поручено мне. В британской зоне мне были предоставлены все необходимые полномочия, а американские власти во Франкфурте без промедления предоставили в мое распоряжение все имевшиеся у них материалы по данному вопросу. Мне было разрешено допрашивать пленных, и к тому же американцы обеспечили мне поддержку со стороны своей контрразведки.

Каково было в то время состояние дела? Единственным авторитетным свидетельством смерти Гитлера было выступление по радио адмирала Дёница, с которым он обратился к немецкому народу вечером 1 мая 1945 года. В своем выступлении Дёниц объявил, что Гитлер погиб в Берлине днем 1 мая, сражаясь во главе верных ему войск. В тот момент заявление Дёница сочли достоверным по сугубо практическим соображениям. Заметка о смерти Гитлера на следующий день была напечатана в «Таймс». Господин де Валера посетил в Дублине германского посла и выразил ему соболезнования, а имя Гитлера (в отличие от имени Бормана, о судьбе которого не было сделано никаких заявлений) было вычеркнуто из списка военных преступников, которые должны были предстать перед судом в Нюрнберге. С другой стороны, верить сообщению Дёница было отнюдь не больше оснований, чем некоторым другим утверждениям. Заявление Дёница было подтверждено неким доктором Карлом Хайнцем Шпетом из Штутгарта, который, находясь в то время в Иллертиссене (Бавария), под присягой показал, что лично осматривал Гитлера в связи с ранением грудной клетки, которое он получил в Берлине во время артиллерийского обстрела, и констатировал его смерть в бункере возле зоопарка. Это произошло якобы днем 1 мая. Однако в то же время в Гамбурге швейцарская журналистка Кармен Мори под присягой показала, что Гитлер, по неопровержимым сведениям, находился в одном баварском поместье вместе с Евой Браун, ее сестрой Гретль и мужем Гретль Германом Фегеляйном. Кармен Мори сама предложила расследовать этот факт, пользуясь ее собственными связями (она была отправлена в немецкий концентрационный лагерь за шпионаж и располагала неплохой агентурной сетью). Мори, правда, предупредила британские власти, что попытка найти Гитлера и остальных без ее участия может закончиться неудачей, ибо, заметив приближение людей в иностранной военной форме, все четверо немедленно покончат с собой. Обе эти истории с самого начала не вызывали никакого доверия, так же как и множество других устных и письменных показаний.

Всякий, кто проводит расследования такого рода, вскоре сталкивается с одним важным фактом: нельзя верить подобным свидетельствам. Любой историк испытывает стыд при одной мысли о том, сколь многое в истории зиждется на основаниях столь же сомнительных, как заявления адмирала Дёница, доктора Шпета или Кармен Мори. Если бы такие заявления делались относительно некоторых неясных обстоятельств смерти русского царя Александра I, то многие историки, пожалуй, отнеслись бы к ним со всей серьезностью. К счастью, в данном случае это были утверждения современников, а их можно было проверить.

Английский историк Джеймс Спеддинг говорил, что каждый его коллега, сталкиваясь с высказыванием относительно какого-либо факта, должен задать себе вопрос: кто первый это сказал и были ли у этого человека возможности это знать? Многие исторические свидетельства рассыпаются в прах, если подвергнуть их этому испытанию. Разыскивая доктора Карла Хайнца Шпета, я поехал по данному им самим адресу в Штутгарте. Оказалось, однако, что это не жилой дом, а здание технического училища.