Евгений Додолев - Влад Лиsтьев. Поле чудес в стране дураков

Вместе с тем интересы „Премьер СВ“ на Первом канале рекламой не ограничивались. Агентство всегда являлось крупнейшим поставщиком кинопродукции, в том числе и дорогостоящей (им было организовано подавляющее число кинопремьер канала — „Фантомас“, „Терминатор“ и многие другие). К тому же после двух кризисных месяцев на рынке телерекламы „Премьер СВ“ понес существенные убытки. По информации „Ъ“, за январь — февраль московские рекламные агентства потеряли только на рынке телерекламы в общей сложности до $15 млн. Естественно, что львиная доля этих убытков пришлась на монстров рынка.

Однако решение об отставке „Премьер СВ“ с Первого телеканала было принято не сразу. До середины февраля велись активные обсуждения проблем, касающихся размещения рекламы. Первым, кого пригласили для консультаций, был Сергей Лисовский. Предлагалось три варианта. Первый: создание центра продаж силами своего канала и отсечение рекламных агентств от процесса перепродаж. Второй: создание консорциума, аналогичного „Рекламе-холдинг“ с контрольным пакетом акций в руках акционеров ОРТ. И наконец, третий: ограничиться заменой состава рекламных агентств, работающих с каналом, которые смогут предложить акционерам ОРТ такой механизм продажи рекламного времени, при котором акционеры смогли бы контролировать рекламные агентства. Агентство телекомпании „ВИD“ — „ИнтерВИД“ — пыталось в составе „Независимого информационно-рекламного альянса“ (где не присутствует ни один из прежних участников „Реклама-холдинг“, кроме самого „ИнтерВИДа“) разыграть последний вариант.

Ни один из вариантов принят не был. Следует также отметить, что накануне объявления решения совета директоров о приостановлении рекламы несколько десятков агентств, серьезно работающих на рынке телерекламы обсуждали ситуацию, складывающуюся на 1-м канале. Некоторые агентства договорились о том, что было бы разумно признать за „Премьер СВ“ главенствующую роль в лоббировании интересов рекламных агентств на ОРТ. Они изложили свои условия в письменном виде и направили их Листьеву. Видимо, эти письма и были найдены в портфеле журналиста после его смерти. Переговоры Листьева с Лисовским продолжались до последнего момента. Условия последнего приняты не были — по прогнозам экспертов ОРТ, стоимость всего объема рекламы на Первом канале в 1995 году должна составить $170 млн. Лисовский же гарантировал только $120 млн. Листьев дал ему отставку. В конфиденциальной беседе с корреспондентом „Ъ“ накануне убийства он сказал, что дважды отказался принять условия Лисовского. Этим, видимо, и объясняется то, что собравшиеся вокруг дома Листьева чаще других произносили фамилию „Лисовский“. В то же время сотрудники телекомпании „ВИD“, пожелавшие остаться неизвестными, заявили, что окончательный разговор между Лисовским и Листьевым состоялся 28 февраля. Лисовский получил последнюю отставку. После этого одному из помощников Листьева позвонили неизвестные и предложили встретиться, чтобы обсудить судьбу Влада. Помощник согласился. На встречу приехали двое. Один из них представился полковником ФСК, другой — неким начальником службы безопасности Бориса Березовского. Они сказали помощнику, что Листьев и Кобзон оплатили покушение на Березовского, что ему не стоит заниматься телебизнесом, а спокойно снимать „Поле Чудес“ и „Час Пик“. Помощник передал все Листьеву. Он ответил, что к подобным угрозам за последнее время уже привык, и внимания обращать на них не стоит.

Утром 1 марта Лисовский улетел в Санкт-Петербург. Впрочем, убийство Листьева заставило его вернуться в Москву уже на следующий день и выступить на пресс-конференции, организованной „Круглым столом бизнеса России“. Сергей Лисовский говорил мало. Он сообщил, что близким другом Листьева он никогда не был, но всегда сохранял с ним приятельские отношения. В гибели Листьева он обвинил его коллег-журналистов: „Вам всегда нужна сенсация“. Он напомнил о том, что убивают не только знаменитостей, но и простых сограждан: „Когда убили моего друга, простого человека, Листьев и Любимов передачу о нем делать не захотели. Никто не хочет разглядеть человеческой трагедии… Я могу убедительно ответить на все ваши вопросы, но ради памяти этого человека я не хочу это обсуждать. Это будет неуважение к нему, если я буду сейчас говорить и отвечать на ваши вопросы“».

Многие до сих пор подозревают Лисовского. Марк Рудинштейн, по-моему, до сих пор уверен, что так оно и есть, причастен. Он рассказывал мне, что накануне убийства был в приемной Листьева, видел, как оттуда вышел Сергей, и помнит, что там звучало. Но дело ведь в том, что решение о запрете на рекламу было коллегиальным, Листьев, повторюсь, его только озвучил и Лисовский не мог этого не знать. Это во-первых. А во-вторых, косвенное подтверждение невиновности Лиса: в день убийства у него в «пыточной» на Олимпийском находились два «клиента», с которыми его попросили разобраться за угон какой-то там машины. Да, да. В офисе Сергея Федоровича на Олимпийском проспекте было оборудовано особое помещение без окон, с привинченным столом, кольцами в бетонных стенах, с впечатляющим антуражем, где «специально обученные люди» вели беседы с провинившимися. По словам Разбаша, первым «клиентом» этого «заведения» был Юрий Грымов, который работал на Лиса, но в какой-то момент решил уйти, нарушив обязательства. С ним, правда, разговаривали без физического воздействия, давили на психику. В общем, если бы он заказал Листьева, то, конечно же, освободил бы помещение, понимая, что повальные обыски неминуемы. Вряд ли бы осмотрительный бизнесмен стал так подставляться, если бы планировал это убийство. Зачем дополнительный компромат?

Кого-то эти детали могут удивить. Но не надо забывать: время было такое, многие (если не все) серьезные бизнесмены имели подобные «переговорные».

Версия, обнародованная в «Московском комсомольце» Э. Николаевой (номер от 13 февраля 1997 г.):

«Трагедия Листьева началась, когда слабые в финансовом отношении компании „ВИD“ и „ИнтерВИД“, начав контролировать на основном канале значительный процент прайм-тайма, т. е. наиболее „смотрибельного времени“, стали опасны политически. Телекомпания „ВИD“ определяла и регулировала противостояние Верховного Совета и президента. Огромная политическая рекламная кампания Руцкого, Хасбулатова проходила по „Красному квадрату“. Неважно, кого они критиковали в этой передаче, а кого хвалили. Важно то, что они показали свою влиятельность. В тот момент, когда это их количественное влияние на телевидении (а они имели на останкинском канале 80 % наиболее важного времени) перешло в качественное, получилось, что это уже не Андрей Разбаш и не Влад Листьев, а чуть ли не главная группа на ТВ. Эта группа начала демонстрировать свое влияние. Она демонстрировала свою силу и до назначения Листьева, и после. Листьев стал мешать группе, которая пыталась подчинить себе политическую и экономическую ситуацию в стране. Как вы помните, сначала планировалось создать „президентское телевидение“ — это та же группа депутатов, только на телевидении. Она должна была снова привести Бориса Николаевича во власть.