С Штеменко - Генеральный штаб в годы войны

Военный совет 3-го Украинского фронта 15 октября обратился в Генеральный штаб с предложением перехватить пути отхода противника на север. Ф. И. Толбухин, В. М. Лайок и А. П. Тарасов доложили, что достигнутые 3-м Украинским фронтом, Народно-освободительной армией Югославии и болгарской армией рубежи западнее Южной Моравы уже сейчас дают возможность овладеть Чачаком и Кралево, захват которых поставил бы преграду немецко-фашистским войскам. Предлагалось теперь же нанести удар частью сил 57-й армии в направлении Горни-Милановац, Чачак с последующим развитием наступления на Кралево. Одновременно наносился бы удар на Крагуевац.

Мнение командования фронта разделял Верховный штаб НОАЮ и лично маршал Тито. Югославские товарищи вместе с тем полагали, что после взятия городов Чачак и Кралево врагу останется единственный путь отхода из Албании и Греции через Черногорию и Санджак на Сараево. "Дабы лишить противника этой возможности,- писал маршал И. Броз Тито командующему 3-м Украинским фронтом 18 октября, - считаю (нужным) основные силы Белградской группы вверенных Вам войск направить через Лазаревац, Валево, Зворник, Власеница и овладеть Сараево... Для совместных действий с частями 3-го и 5-го армейских корпусов НОАЮ по быстрейшему овладению Сараево предлагаю направить части 4-го гвардейского механизированного корпуса". Одновременно сообщалось, что районы, где должны были проходить советские и взаимодействующие югославские войска, освобождены от немецко-фашистских частей,

Однако ни тот, ни другой план не были осуществлены. Вопрос о перехвате путей отхода противника решили по третьему варианту: путем совместных операций югославских и болгарских войск в районе Приштина, где проходила последняя железная дорога, используемая противником для эвакуации немецко-фашистских войск из Греции на север. О плане операции и взаимодействии югославские и болгарские штабы быстро договорились, а затем провели успешное наступление.

В конце октября 1944 г. соединения и части 3-го Украинского фронта, выполнив задачу на территории Югославии, уходили в новый поход. Для дальнейшей помощи нашим югославским друзьям оставались только советские летчики, достойно продолжавшие военные и интернациональные традиции, окрепшие в славные дни Белградской операции. Наши авиаторы должны были поддержать войска НОАЮ в предстоящих операциях по окончательному разгрому противника: в стране еще оставались по крайней мере десять немецких дивизий и почти двести тысяч недобитых войск Павелича, Недича, Рупника и Михайловича.

В октябре 1944 г. более четко обозначился замысел немецко-фашистского командования в Югославии. Оно не только спешно отводило свои войска на север, но и форсировало строительство оборонительных рубежей по рекам Драва, Сава и Дрина. Эти рубежи, по-видимому, предназначались для того, чтобы прикрыть отход гитлеровских сил из Италии и Югославии в Венгрию и Австрию. На линии Триест, Марибор, Братислава тоже спешно готовились хорошо укрепленные позиции, или, как их называли сами немцы, "рубежи решительного сопротивления". Они должны были обеспечить сплошной фронт немецко-фашистских войск от Италии до Венгрии. Противник ждал, что советское командование будет вбивать клин в этот фронт, и готовился к противодействию.

В советском Генеральном штабе видели, что если врагу удастся вывести войска в оборону на триестско-братиславский рубеж, то обеспечивалось хорошее взаимодействие венгерской и итальянской группировок и выгодное фланговое положение в отношении войск 2-го Украинского фронта, которые резко выдвинулись на север. При этом между левым флангом фронта Р. Я. Малиновского и фронтом Ф. И. Толбухина существовало весьма значительное и слабо занятое войсками пространство примерно от Сомбора до города Новисад. Чтобы не допустить объединения пока еще разрозненных немецких группировок в сплошной фронт, следовало до наступления осенне-зимней распутицы перейти к активным операциям 3-го Украинского фронта. Основным направлением наступления могли стать доступные для всех родов войск долины рек Драва и Мура, где имелась наибольшая вероятность создания того самого клина, которого так боялся враг. Вот почему, выводя корпуса 57-й армии в район Сомбора, мы ориентировали командующего относительно возможности наступления в западном направлении.

В первой половине ноября в Ставке подводились итоги операций 1944 г. и разрабатывался замысел кампании 1945 г. Большое внимание уделили и войскам 3-го Украинского фронта, составлявшим левый фланг советско-германского фронта. В Москву тогда прибыл Ф. И. Толбухин с операторами и 7-8 ноября работал с нами.

В Ставке рассматривались две точки зрения. Одна, которую первоначально поддерживал Ф. И. Толбухин, состояла в том, чтобы наступать на Вену. Ожидалось, что при столь глубоком нашем ударе противник, обороняющий район Будапешта, сам оставит Венгрию под угрозой выхода советских войск ему в тыл. Другая точка зрения отрицала необходимость такого удара в данной обстановке. Ее сторонники, в том числе Генеральный штаб, полагали нужным прежде всего оказать непосредственное содействие 2-му Украинскому фронту под Будапештом, чтобы окружить и полностью разгромить здесь противника. В этом случае открывался бы путь не только на Вену, но и в Чехию, а оттуда через Рудные горы, Судеты и по долине Эльбы - в Германию. Победило второе мнение. Командующему 3-м Украинским фронтом было дано время на то, чтобы в этом плане отработать свои соображения.

С Верховным штабом НОАЮ поддерживались самые тесные отношения. Югославские товарищи тоже думали о том, как лучше разгромить противника в северной части страны, куда уже подтягивались новые гитлеровские войска. С 1 ноября в районе Чачак, Кралево разгорелись кровопролитные бои с крупными силами противника, отходящими на север. Ожесточенный характер боев в этом районе объяснялся тем, что здесь проходила железная дорога, остававшаяся пока в руках гитлеровцев. В этих боях покрыли себя славой 17, 23, 25 и 2-я Пролетарская пехотные дивизии Народно-освободительной армии Югославии. Они отбили атаки крупных сил пехоты и танков противника и сами перешли к наступательным действиям, опрокинули врага и мертвой хваткой вцепились в него, не давая планомерно отводить войска.

С разгромом белградской группировки противника НОАЮ приобрела для себя обширную и выгодную во всех отношениях территорию базирования, откуда она была в состоянии решительно влиять на ход операций в северной и центральной частях Югославии, где находились вражеские войска. Теперь Народно-освободительная армия стала действовать еще более активно. Характерным примером возросшего ее военного искусства становилось окружение значительных группировок немецких войск и полное их уничтожение в течение непродолжительного срока. Так, югославская приморская группа и 3-я пехотная дивизия окружили, а затем уничтожили противника в районе Даниловград, Скадар, Подгорица. Воины 8-го армейского корпуса создали котел для противника в районе Книна и полностью уничтожили здесь пехотный полк немецко-фашистских войск. 25-я дивизия НОАЮ окружила и ликвидировала врага в районе Гуча.