Владимир Фортунатов - Российская история в лицах

С 1911 г. Г. Е. Распутин (его «говорящая фамилия» отражала образ жизни) находился в постоянном поле зрения царской четы, так как проявил себя незаменимым целителем наследника престола. Цесаревич Алексей (1904—1918) болел гемофилией (несвертываемостью крови), от которой в то время не существовало эффективного лечения, и больные обычно умирали в молодом возрасте, часто не доживая до 30 лет. Распутин благодаря своему дару несколько раз останавливал кровотечения у несчастного мальчика, буквально спасал его от гибели. Царица, поглощенная тревогой за сына, все больше доверялась всесильному фавориту, готова была выполнять его разнообразные просьбы. «Лучше десять просьб Распутина, чем одна истерика императрицы», – говорил Николай II о подоплеке особой формы «гонорара» незаменимому целителю.

А тому, по-видимому, наибольшее удовольствие доставлял сам кураж, в состоянии которого он находился. В «погоне за адреналином» для Распутина уже не имело значения, кто стоит рядом с ним и за ним. А за ним стояла группа наглых, сверхжадных дельцов, жаждавших власти и обогащения. В политических верхах считали, что приказ об остановке наступления А. А. Брусилову весной 1916 г. царь отдал по совету жены после соответствующей просьбы «старца» и стоявших за ним лиц.

Народная молва объясняла влияние Распутина его близкими отношениями с царицей и другими членами царской семьи. Существует рассказ о том, как во время очередной попойки в одном из ресторанов с видного всем места Распутин потрясал своими обнаженными гениталиями и кричал: «Вот это и правит Россией». Это, конечно, указывает на то, что правление в России при Николае II стало совсем, как бы это выразиться, плохим. Но для объяснения феномена «распутинщины» вопрос о характере личных взаимоотношений Распутина и царицы большого значения не имеет.

Более важным является то, что история самодержавного правления в России есть одновременно история фаворитизма. Генитальный фаворитизм имел место со времен Елены Глинской (1533—1538) с Иваном Федоровичем Овчиной-Телепневым-Оболенским и, во всяком случае, до Екатерины II. Не все обладатели избранных гениталий были плохими людьми, а некоторые даже и неплохими государственными деятелями. Наряду с генитальным фаворитизмом можно говорить об интеллектуально-волевом фаворитизме.

В петербургской прессе публиковалась информация о том, что гениталии Распутина стали достопримечательностью одного из музеев.

К зиме 1916—1917 гг. все слои населения России осознавали неспособность царского правительства преодолеть политический и экономический кризис. Министры и даже премьеры сменяли друг друга, как в калейдоскопе. В обществе считали, что «министерской чехардой» заведовал Распутин… или люди, стоявшие за его спиной.

Убийству Распутина, происшедшему во дворце Φ. Φ. Юсупова на Мойке, уделено огромное внимание в литературе и кинематографе. Распутин от яда, подсыпанного в пирожные и мадеру, не умер не потому, что у него было противоядие. Участник событий врач Лазоверт почти в конце своей жизни признался, что вместо яда он положил безвредный порошок. Юсупову пришлось выстрелить, а Пуришкевичу пришлось стрелять еще, чтобы добить раненого Распутина, уже пытавшегося вырваться из ловушки. Распутина сначала похоронили, но затем выкопали и сожгли.

При жизни Распутин говорил царю, что тот увидит его деревню. В 1918 г. царскую семью перевозили из Тобольска в Екатеринбург, и дорога вела через село Покровское. Перед домом Распутина повозка царя остановилась сама собой. [104]Царю не разрешили осмотреть дом Распутина, но его родные приветствовали царскую семью.

Каждое историческое время рождает своих героев. И у каждого исторического периода есть свои антигерои, мерзавцы, негодяи. Такое неприятное, скользкое явление, как провокация, особо широкое распространение получило в правление последнего русского царя.

Службы безопасности во всех странах стремятся создать как можно более широкую сеть агентов, через которую идет сбор информации, позволяющей прогнозировать развитие ситуации. Провокаторы играют особую роль. Они своими действиями создают искусственную ситуацию, которая оценивается как угрожающая общественной безопасности и «развязывает руки» правящей власти. «Работа» у провокаторов тяжелая, нервная, требует определенной совокупности человеческих качеств. Люди, выбравшие для себя профессию провокатора, живут двойной и тройной жизнью, каждый день «ходят по лезвию ножа».

Георгий Аполлонович Гапон-Новых родился в 1870 г. в Полтавской губернии, в крестьянской семье. Он получил весьма хорошее образование. Он учился в духовном училище, в духовной семинарии и окончил Петербургскую духовную академию (3-й и 4-й курсы – экстерном) с защитой диссертации на тему «Современное положение прихода в православных церквах, греческой и русской». Он был земским статистиком, дьячком, затем дьяконом, давал частные уроки, имел репутацию блестящего оратора, пережил смерть жены.

Человек огромного честолюбия и амбиций, с явными задатками харизматического лидера, священник Гапон, перебравшийся в Петербург, в 1902—1903 гг.

привлек к себе внимание различных сил. Его проекты создания рабочих домов и колоний, предложения по улучшению деятельности сиротских приютов вызвали недовольство начальства. К тому же его обвинили в совращении малолетних в Детском приюте, где он подвизался в качестве священника. В то же время идея установления правительственного контроля над рабочим движением (уже реализованная в Германии, США и в ряде других стран) витала в воздухе, и предложения Гапона о создании рабочих кружков получили поддержку министра внутренних дел В. К. Плеве и начальника Департамента полиции С. В. Зубатова. Есть основания утверждать, что Гапон одновременно получал деньги от петербургского градоначальника Фуллона, от Зубатова за сведения о рабочем движении и от МВД за сведения о Зубатове. В правительственных верхах, как и среди предпринимателей, не всем пришелся по душе «полицейский социализм» С. В. Зубатова. А эсеры в окружение популярного попа внедрили инженера Путиловского завода П. М. Рутенберга.

В августе 1903 г. на средства из тайного фонда Департамента полиции Гапон снял чайную-читальню на Выборгской стороне. Здесь возникло «Собрание русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга». Гапон участвовал в разработке устава, программы и возглавил эту организацию. В декабре 1904 г. началась забастовка на Путиловском заводе. Гапон был противником забастовки, стремился взять ход событий под контроль. 8 января 1905 г. он уведомил Николая II и министра внутренних дел П. Д. Святополк-Мирского о предстоящем мирном шествии рабочих. 9 января 1905 г. в 12 часов Гапон отслужил молебен о здравии императора в часовне Путиловского завода. А вскоре во время расстрела демонстрации недалеко от Нарвских ворот его спас упомянутый Рутенберг. В марте 1905 г. Гапон был уволен со службы, лишен сана и исключен из духовного звания. Провокатор и агент полиции стал героем и символом начавшейся русской революции.