Владимир Хазан - Пинхас Рутенберг. От террориста к сионисту. Том I: Россия – первая эмиграция (1879–1919)

32. О другом пасхальном седере в большевистском Петрограде 1918 г. рассказывал впоследствии другой житель Эрец-Исраэль (а в будущем Израиля) – врач и писатель Я.В. Вейншал (см.: Weinshai 1964).

33. Лейб (Лев Борисович) Яффе (1876–1948), сионистский деятель, поэт, редактор, переводчик. В начале 1920 г. поселился в Эрец-Исраэль. Как издатель и редактор был знаком и/или состоял в переписке со многими крупными деятелями русской культуры: И. Буниным, В. Брюсовым, Ф. Сологубом и др. (см.: Горовиц, Хазан 2005: 407-38), В. Ходасевичем (см.: Бернхардт 1974: 21–31; Копельман 1998), Вяч. Ивановым (Тименчик, Копельман 1995:102-18), М. Гершензоном (Горовиц 1998: 210-25; Копельман 2000: 311-20; Хазан 2005:101-05), А. Соболем (Хазан 2005:105-08).

34. Личный архив автора книги. Именно на этот визит, как видно, ссылается В. Ходасевич в письме к Л. Яффе от 23 марта 1918 г.:

Пожалуйста, выздоравливайте. Соболь говорит, что Вам лучше. Правда это? (Ходасевич 1996-97, IV: 411).

35. Маленький Марк, родившийся 4/17 января 1918 г., которому в это время было чуть более полугода, – будущий известный поэт Марк Андреевич Соболь (ум. 1999).

36. Речь, конечно, должна идти о выезде из Москвы, а не из России.

Неискоренимая антисемитская потребность в производстве мифов-фантомов воплотилась, в частности, в образе «царя Иудейского». Это таинственное создание, судя по описаниям авторов-юдофобов, обладающее земной, человеческой оболочкой, но более все-таки напоминающее химерический плод больного воображения, является якобы еврейским «выдвиженцем» в «правители мира». На эту роль ангажировались разные политические персоны – нередко Хаим Вейцман, президент Международной сионистской организации, а в будущем – первый президент Государства Израиль. Н.Е. Марков-2-й 3, один из столпов российского черносотенства, ставший притчей во языцех еще в России, а затем в эмиграции продолживший свою ответственную деятельность на посту хранителя святых обетов и заветов русского патриотизма, говорил о Вейцмане буквально следующее:

На сионистском конгрессе в Карлсбаде, куда собрались все грызущиеся между собой еврейские партии и масса социалистов <���…>, вдруг появился никому неизвестный таинственный «Вейзман» . Когда этот таинственный жид говорил, все, даже социалисты, слушали его стоя и пели еврейский национальный гимн. Одним своим словом он прекратил распри в еврействе, соединил всех и таинственно исчез. Кто он, и что он, и куда пропал, никто не знает. Для каждого ясно, что это был таинственный и невидимый царь Израиля (цит. по: Н. П. В<���акар> 1926: 4).

Другой знатный юдофоб Г. Бостунич 4произвел в «цари Иудейские» внука чаезаводчика В. Высоцкого, члена партии эсеров д-ра Я.О. Гавронского (1878–1948). По его утверждению, Я.О. Гавронского, который «был начальник Северн<���ой> дружины террористов, из компании Савинкова», евреи в 1905 г. «прочили открыто в русские цари» (Бостунич 1921: 38-9; то же: Бостунич 1922: 125).

Тем же путем, что Бостунич, а по времени – несколько раньше него, пошла деникинская контрразведка, которая заподозрила, что под личиной другого эсера-террориста, Петра Рутенберга, тогдашнего члена Совета (Комитета) обороны и снабжения Одессы, свято преданного антибольшевистской борьбе, на самом деле скрывается «тайный правитель мира»…

События в Одессе в биографии Рутенберга задокументированы плохо. Неслучайно у тех, кто писал о нем, они или не упоминаются вовсе, или упоминаются в неполном или искаженном виде. В биографической справке, приведенной в книге Э. Тальми о борцах обороны Эрец-Исраэль «Ма ve-mi be-hagana u-be-ma’avak», сказано:

<���…> Когда в 1917 г. в России произошла революция, <���Рутенберг> вернулся туда. Занимал важные государственные должности: являлся министром продовольствия в Одессе, помощником военного коменданта Петрограда (ныне Ленинград). После захвата власти большевиками был арестован <���…> (Talmi 1975: 331).

Впечатление складывается такое, будто бы Рутенберг оказался в Одессе до Петрограда и выполнял там функции, возложенные на него Временным правительством. Между тем в Одессу, как мы знаем, он попал уже после освобождения из «Крестов» и после того, как оставил навсегда обе российские столицы.

Еще более разительную неточность содержит в целом серьезная книга Л.Г. Прайсмана «Террористы и революционеры, охранники и провокаторы», в которой сказано следующее:

Отсидев 6 месяцев в тюрьме, он <���Рутенберг> летом 1918 года покинул Россию и уехал в Палестину… (Прайсман 2001: 171) 5.

Таким образом, этот хотя и непродолжительный по времени, но важный период в биографии Рутенберга игнорируется начисто. В Одессе, «вольном городе» («порто-франко») эпохи Гражданской войны, он пробыл 3 месяца: попал туда, по всей вероятности, в конце декабря 1918 г. или в январе 1919 г. 6, а в начале апреля эвакуировался вместе с союзными войсками и частями деникинской армии. Первоначально Рутенберг входил в состав городской управы, которой вроде бы принадлежала гражданская власть в городе, хотя сказать об этом с полной уверенностью вряд ли было возможно – такой беспредел беззаконий творился в городе. Переживший этот социальный и хозяйственный хаос современник, принадлежавший к левому крылу эсеровской партии, вспоминал, упоминая, между прочим, и имя Рутенберга, которого он называет «правым эсером»:

В чьих руках сосредоточилась гражданская власть, определить трудно. Была, во-первых управская пятерка, именуемая каким-то комитетом. Входил в нее и правый с.-р. Рутенберг, нашумевший в свое время в связи с убийством Гапона. Затем был ставленник Деникина Гришин-Алмазов в должности генерал-губернатора, по существу он вдохновлял всю реакционнейшую политику.

Был еще главнокомандующий французской армии д’Ансельм 7, который заявлял всегда, что он никакого отношения к гражданской власти не имеет. Это была разумная ложь.

Несмотря на такое количество властей, а может быть и благодаря ему, город находился во власти анархии. С пяти часов вечера обыватель прятался по квартирам. Если же находились такие смельчаки, которые рисковали после этого времени выходить на улицу, то их раздевали у дверей квартиры. Никогда еще так не торжествовала одесская «малина», как в эти месяцы (Алексеев 1922: 43).

Позднее Рутенберг вошел в созданный в середине марта 1919 г. Совет (Комитет) обороны и снабжения Одессы и Одесского района 8. Здесь он занял должность заведующего отделом продовольствия, торговли, промышленности и труда. Имел в своем распоряжении автомобиль, который был конфискован французами 5 апреля 1919 г., в последний день пребывания Рутенберга в Одессе. Позднее, находясь уже в Париже, он писал, обращаясь в русское посольство (письмо датировано 26 августа 1919 г.) (RA, копия):