Владимир Хазан - Пинхас Рутенберг. От террориста к сионисту. Том I: Россия – первая эмиграция (1879–1919)

С этими умными и исполненными нравственного пафоса словами нельзя не согласиться. Но одно дело участвовать в истории так, чтобы не обременять своей биографии ни одним безответственным поступком, и совсем другое – участвовать в величайших событиях истории лишь «на предмет» обогащения своей биографии. Это второе деланье биографии вместо истории нечто совсем иное, чем первое. В нем пафос уже не этический, но артистически снобистический. Этическим пафосом у Шкловского исполнена только одна фраза; артистическим снобизмом пропитана вся его талантливая, умная, захватывающая, но отвращающая от себя и вызывающая страшный протест книга (Степун 1923: 413).

4. Потому столь опытному сыщику-профессионалу, как генерал A.B. Герасимов, не составляло большого труда понять, что Гапон, как он писал позднее в своих воспоминаниях, «просто болтает вздор» (Герасимов 1985/1934: 64).

5. Это звучит столь же странно, как объяснение в той же книге используемого Савинковым слова «балагула». Описывая свое нелегальное пересечение границы с помощью евреев-контрабандистов, Савинков пишет:

…И мы, заплатив ему <���фактору> каждый по 13 рублей, в тот же вечер тряслись на еврейской балагуле по направлению к немецкой границе (Савинков 2006: 28).

По-видимому, оттого, что Савинков с попутчиком трясся, «балагула» ничтоже сумняшеся определяется комментатором как «телега без рессор» (там же: 581). Между тем «балагула» указывает не на вид повозки, а представляет собой метонимию ее принадлежности именно еврею: от ba’al agala (евр.) – ‘хозяин повозки’, ‘извозчик.

6. Из-за некоторых произвольностей существующего перевода в: Кац 2000,1:118 даем это место в нашей редакции:

В 1905 г. Рутенберг принимал активное участие в российском социал-революционном движении, и бытовало мнение, что он был причастен к убийству попа Гапона как правительственного агента.

7. По тому, как Розанов величает Рутенберга, может сложиться впечатление, будто он полагал, что Мартын – подлинное имя, а не партийная кличка. Однако в более раннем фельетоне, «Почему Азеф-провокатор не был узнан революционерами?» (1909), Розанов демонстрирует полную осведомленность в этом вопросе (Розанов 2004: 46).

8. NUL Arc. Ms Var 322/4. Поверхностное понимание (и неверное изложение) Грузенбергом всех обстоятельств казни Гапона, а также общественных и личных мотивов пошедшего на нее Рутенберга наглядно демонстрирует то, что адвокат писал по этому поводу далее:

Гапон после общей амнистии вернулся в Петербург. Революционного в нем ничего не осталось: по-видимому, он всего себя издержал на своем историческом подвиге 9-го января. Пробудилось желание жирно и сладко поесть: он стал плутовать, эксплуатируя глупость охранного отделения. Никакими революционными тайнами он не располагал, стало быть, никого предать, если бы и желал, он не мог. Характерно, что своих сношений с охранкою он от Р<���утенберга> не скрывал и говорил ему с умилением обжоры: «Если бы, Максим , ты видал, как вкусно они едят и пьют. Хочешь, я тебя с ними познакомлю».

Р<���утенберг> притворно согласился, пошел вместе с ним на свидание с охранниками и вкусил их яства. Тут же у Р<���утенберга> созрел жестокий план: убить Гапона. Наняв дачу в Озерках, он заманил туда Гапона. Не спрашивая разрешения партии (для террористических актов требовалось постановление боевой организации), Р<���утенберг> возложил на двух преданных ему и партии рабочих привести в исполнение свой самовольный приговор (там же).

9. Луи Липский (1876–1963), журналист, писатель, деятель международного сионистского движения. Родился в семье польских эмигрантов в США. Редактор журналов: «Americam Hebrew» (1899–1914), «Macabien» (1901-18), «New Palestine» (1921-28). С 1903 г. член исполкома Федерации американских сионистов (основана в 1898 г.), с 1911 – ее председатель.

10. Насколько эти два мира – мир русской революции и мир сионистов, даже тех, кто родился на территории Российской империи и знал русский язык, были далеки друг от друга и зачастую не имели ясного представления один о другом, лишний раз доказывают воспоминания X. Вейцмана. Будущий президент Всемирной сионистской организации и первый президент Государства Израиль, человек, безусловно, образованный, знающий и информированный, признается в них (этот фрагмент приведен в II: 4), что когда осенью 1914 г. Рутенберг пришел к нему в его манчестерскую квартиру, имени убийцы Гапона он не знал. Ср., в противоположность этому, приводимую в I: 1 новогоднюю открытку жены Рутенберга О.Н. Хоменко, которую она отправила в Швейцарию супругам Рубакиным и поверх текста которой рукой H.A. Рубакина была сделана надпись «для памяти»: «Жена инженера<,> убившего Гапо-на<,> издательниц<���а> Рутенберг».

11. Перевод:

Настоящим извещаю Вас, что Ваше имя включено в издание «Кто есть кто в коммерции и индустрии» за 1938 год, в котором представлены биографии крупнейших бизнесменов и финансовых деятелей с мировым именем. Мне доставляет искреннюю радость сообщить, что Ваше имя вошло также в «Международный справочник по бизнесу», который только что увидел свет.

Я хотел бы, чтобы Вы имели эти нужные книги, и я предлагаю их обе по цене одной «Кто есть кто в коммерции и индустрии».

Книги будут отправлены Вам морем сразу, как только Вы заполните и вернете прилагаемое требование.

Искренне Ваш <���…>

12. Исаак Адольфович (Ицхак-Ашер) Найдич (1866–1949), промышленник, еврейский общественный и сионистский деятель, член Комитета еврейских делегаций на Парижской мирной конференции; член Всемирного еврейского конгресса; один из основателей Керен ха-Иесод (основного финансового фонда Всемирной сионистской организации и Еврейского агентства), идею которого он долго вынашивал вместе с Г. Златопольским (см. о нем прим. 4 к VI); входил в его правление; в 1920–1927 гг. председатель финансово-экономической комисии Всемирной сионистской организации. Отец художника Владимира Найдича (1903–1980). Происходил из хасидской семьи. Родился в Пинске, где еще в юности познакомился и подружился с X. Вейцманом (их дружба, несмотря на разницу в возрасте – Найдич был старше на 7 лет, – продолжалась всю жизнь). В детстве получил традиционное еврейское и общее образование. В 15 лет примкнул к движению Ховевей-Цион (доел.: ‘Любящие Сион', палестинофилы). В 1903 г. основал в Палестине еврейскую колонию Мигдаль. В 1911 г. был избран в Центральный комитет сионистской организации России (Шескин 1980: 30). Во время Первой мировой войны был представителем русского правительства по торговле с Западной Европой промышленным спиртом. Бежал из Москвы летом 1918 г. на юг, с помощью Рутенберга отплыл из Одессы в Константинополь, оттуда – через Италию – во Францию, где жил до Второй мировой войны. При этом практически потерял все свое состояние, вновь восстановив его в изгнании (эта история повторилась еще раз после эмиграции в Америку). Один из тех, кто широко поддерживал беженскую русскую и еврейскую культуру. Проявлял глубокий интерес к литературе: среди его близких друзей и приятелей было много литераторов, сам всю жизнь писал стихи на иврите, основная часть которых пропала вместе с его богатейшим архивом и библиотекой в оккупированном немцами Париже. Оказал финансовую поддержку О.О. Грузенбергу в издании его книги «Вчера» (Париж, 1938), см. об этом: Грузенберг 1991: 80-100 (ему принадлежит одна из вступительных статей, «О.О. Грузенберг и русское еврейство», к кн.: Грузенберг 1944: 32–44). См., к примеру, написанный им некролог крупнейшего еврейского поэта Саула Черниховского (Найдич 1944: 428-32). «Старый сионист, – писал о нем М.В. Вишняк, – он выделялся из своей среды склонностью к поэзии и литературе, общался с видными представителями русской и еврейской интеллигенции» (Вишняк 1970: 37). 1 апреля 1925 г. присутствовал на открытии Еврейского университета в Иерусалиме. Был одним из тех, кто финансировал рутенберговский проект электрификации Палестины, а также предприятие по добыче калия на Мертвом море, которым руководил другой известный инженер, близкий в России к эсеровским кругам, М.А. Новомейский. После войны вернулся в Париж, где и умер в госпитале после операции. См. о нем в кн.: Naidich 1955; Новомейский 1960: 29–30. Часть архива Найдича находится в New York Public Library. В израильском архиве Рутенберга имеются письма к нему Найдича.