Мартин Гилберт - Черчилль и евреи

Новый 1947 год не принес ослабления террористической деятельности. 3 января 1947 года пятеро британских солдат были ранены, когда их джипы подорвались на минах. В тот же день скончался от ран арабский констебль, тяжело раненный за несколько дней до того. 12 января четыре человека были убиты при взрыве бомбы в полицейском управлении в Хайфе. 27 января британский судья Ральф Уиндхем был похищен шестью вооруженными еврейскими террористами из зала суда в Тель-Авиве; он был освобожден через два дня.

31 января 1947 года, вскоре после выступления Черчилля в дебатах по Палестине в парламенте, британское правительство официально объявило, что за предшествующий год еврейскими террористами были убиты: сорок пять британских солдат, двадцать девять британцев – сотрудников британской палестинской полиции, шестьдесят три еврейских гражданских лица, шестьдесят арабских гражданских лиц и четырнадцать британских гражданских лиц, включая двух британских евреев, служивших в британской администрации подмандатной Палестины.

Во время новых дебатов, состоявшихся в парламенте тот же день, 31 января, Черчилль с недвусмысленным негодованием отозвался об «этой серии отвратительных преступлений», но при этом он, выступая как лидер оппозиции, со всей ответственностью призвал своих коллег не применять и не поддерживать политику репрессий в отношении евреев и даже проявить определенную сдержанность в войне с террористами. Он сказал при этом следующее: «Для нас, разумеется, абсолютно неприемлема сама идея о том, что массовые репрессии по отношению к гражданскому населению и наказание лиц, не причастных непосредственно к совершению преступлений, наказание одних лиц в назидание другим могут быть созвучны с нашим общим мировоззрением, с нашим именем, репутацией и принципами. Подобная политика никаким образом не может быть принята. Поэтому мы испытываем большие сложности, когда вынуждены вести эту грязную войну с террористами. В этой связи я призываю палату приложить все усилия, чтобы не ввязываться в войну с террористами. И если все же война с террористами будет развязана, то следует приложить все усилия и принять все меры, чтобы положить ей конец».

Черчилль также настойчиво убеждал палату, как он это делал и во время своих предыдущих выступлений на тему Палестины, не отворачиваться от идеи создания еврейского национального очага в Палестине. Его друзья и коллеги по партии консерваторов, отметил он, «не согласны со взглядами, которые я высказывал по отношению к делу сионистов. Но ведь мы сами дали обещания, далеко выходящие за пределы того, на что может согласиться любое ответственное правительство. Что же возникло в результате? В результате возник вакуум, зияющая пустота, бессмысленная, немая бездна – возникло ничто». «Отвратительные акты еврейского террора» в Палестине, как указал Черчилль, являлись при этом делом рук «очень небольшого фанатичного отчаявшегося меньшинства».

Далее Черчилль рассказал об одном человеке из числа этого «фанатичного меньшинства» – Дове Грунере, приговоренном за свои преступления к смертной казни. Когда он ожидал казни, то в результате давления, оказанного британскими властями на Еврейское агентство, Грунеру предложили подать прошение о помиловании, дабы британские власти могли удовлетворить это прошение и тем самым обеспечить освобождение судьи Уиндхема, находившегося у террористической группы Грунера в качестве заложника. В обмен на то, чтобы Грунера не повесили, судья должен был быть освобожден.

Но Грунер отказался подавать прошение о помиловании, настаивая на том, что его смертный приговор должен быть приведен в исполнение. С восхищением говоря о позиции Грунера, Черчилль заметил своим коллегам-парламентариям: «Сила духа этого человека, хоть он и преступник, не должна остаться незамеченной палатой».

Далее Черчилль обратился к финансовым аспектам деятельности, связанной с управлением территорией Палестины. «Нам говорят, что есть горсточка террористов на одной стороне и 100000 британских солдат на другой. Цена поддержания порядка в этом регионе составляет от 30 до 40 миллионов фунтов в год – денег, в настоящее время попросту утекающих прочь, в то время как они могли бы оказать большую помощь в борьбе с безработицей на наших островах или могли бы быть возвращены в страну и приносить доход нашим гражданам». Сто тысяч солдат, расквартированных в Палестине, «составляют очень значительную часть нашей армии. Сколько еще времени они должны находиться там? И для чего находиться? Чтобы из-за угрозы убить заложников мы оказались неспособными привести в исполнение приговор, законно вынесенный компетентным судом? Этого не должно быть. Я никогда не видел, чтобы была получена меньшая отдача за приложенные усилия, чем это происходит в Палестине».

Черчилль был убежден, что у Великобритании больше нет средств, воли или морального права продолжать удерживать в своих руках мандат на управление территорией Палестины. Он не видел «абсолютно никакого смысла, почему обедневшая, перегруженная заботами и проблемами и тяжело пострадавшая в войне Великобритания должна продолжать выдерживать всю эту боль, труды, травмы и страдания». Пока Соединенные Штаты не готовы «встать рядом с нами на основе принципа равных усилий в проведении согласованной политики, принять на себя равную с нашей долю кровопролития, позора, забот, затрат и беспокойств, Великобритания должна сложить с себя мандат и положить его к ногам Объединенных Наций, – заявил он. – В то время как еще шесть месяцев назад я предложил, чтобы мы сделали это в течение последующих двенадцати месяцев, теперь я предлагаю сократить этот период до шести месяцев. Вызывает все больше беспокойства, что развенчание ложных надежд и послевоенные трудности, влияние которых нельзя недооценить, чересчур тяжелым бременем лягут на нас и расколют нацию, оставив глубокие шрамы в наших жизнях и чувствах».

Из всего этого Черчилль сделал недвусмысленный вывод: «Я верю, что наше правительство, раз уж ему приходится участвовать в грязной войне, совершенно ясно даст понять, что сила воли британского государства не сломлена разбойниками и бандитами и что если мы не получим помощи от Соединенных Штатов, то сама Великобритания в самом скором времени попросит освободить нас от ответственности, которую мы не можем нести и которая может покрыть нас лишь кровью и позором».

В результате дебатов 31 января 1947 года лейбористское правительство Великобритании приняло решение вернуть палестинский мандат в Организацию Объединенных Наций. Это решение кабинета было опубликовано две недели спустя. Великобритания должна была уйти из Палестины, как только будет закончен процесс передачи мандата ООН.