Елена Первушина - Петербургские женщины XIX века

Но увлечение увлечением. Ему отдавались основные силы и время. И все-таки постоянно жило сознание того, что какую бы человек ни выбрал себе специальность, пусть даже самую узкую, он должен, он обязан иметь широкий кругозор. А где же, как не в Петербурге, можно его расширить. Все были любознательны, большинство из нас впервые попало в Петербург с его неповторимыми памятниками архитектуры, всемирно известными театрами и музеями. Мы отрывали от скудных средств несколько копеек, выкраивали вечера и бежали на спектакли с Шаляпиным, Собиновым, Баттистини, на концерты с участием дирижеров Никиша и Направника, старались ни в коем случае не пропустить гастроли знаменитой Сары Бернар.

Жили трудно и радостно, стремительно и напряженно. Хотелось все услышать, обо всем узнать. Нас одолевала страсть к познаниям. Мы бегали даже на лекции в университет, где можно было послушать любого профессора. Мне довелось слышать М. М. Ковалевского. Он читал на юридическом факультете „Парламентаризм в Англии“. Слушала я там же и курс профессора Петражицкого „Энциклопедия права“.

Тогда мы только пускались в длинный и трудный жизненный путь. Путь этот брал начало в великое время первой русской революции. Вот почему мы были буквально захвачены общим революционным подъемом, стремлением быть полезными своему народу. А для этого нужны были знания, очень много знаний, и мы, женщины, впервые получившие доступ в высшую школу, поглощали их с жадностью…

У нас на курсах читали лучшие профессора города, ученые с мировым именем. Хорошо помню лекции нашего бессменного ректора профессора Николая Леонидовича Щукина. Это был очень интересный педагог и замечательный человек. Занимая пост товарища министра путей сообщения, он упорно добивался для нас прав инженеров.

Перед экзаменами по теоретической механике у Николая Леонидовича мы все дрожали. Казалось, что он видит каждую из нас насквозь. Случалось, что, почти не спрашивая, он ставил пятерку или предлагал прийти к нему через месяц.

Одним из главных предметов на факультете считали курс мостов. Проект моста большого пролета был обязателен для всех, вне зависимости от темы дипломной работы. Читал этот курс профессор Григорий Петрович Передерни, известный уже в то время ученый. Слушать его лекции было трудно. Он не обладал ораторским талантом Н. Л. Щукина, в его изложении материала не было блеска, но мы с величайшим вниманием ловили каждое сказанное им почти шепотом слово. В аудитории стояла идеальная тишина. Его книга „Мосты“ многим из нас казалась увлекательнее любого романа.

Как руководитель проектов Григорий Петрович был незаменим. Его лаконичные, меткие замечания давали так много, как никакие многочасовые консультации с другими преподавателями. К проекту он предъявлял высокие требования, главное из них — выражение индивидуальности проектанта.

Задания по мостам были и интересными, и серьезными. Так, одна из наших курсисток, Саввина, делала проект Бородинского моста через реку Москву…»

Первый выпуск женщин-инженеров состоялся в 1912 году. До 1916 года курсы выпустили 50 женщин-инженеров. В своих воспоминаниях они мало пишут об учебе, больше о том, как проходили практику, а позже искали себе место, как устраивались на работу. Это понятно: на курсах они были среди единомышленников, позже им пришлось доказывать, что они не зря учились, бороться с предубеждениями.

Многие женщины-инженеры рассказывали, что им на работе коллеги устраивали «проверку на прочность» — заставляли пройти по тонкой балке на высоте, подняться на шаткие леса.

Уникальный опыт удалось получить Александре Ивановне Соколовой-Марениной. Она понимала, что для того, чтобы с гарантией найти работу, ей нужно овладеть знаниями, которых не было у большинства мужчин-инженеров. «Так родилась мысль подучиться сначала у американцев, у которых техника была бесспорно выше, чем во всех других странах. Я считала, что в Америке увижу и освою все, что было в то время передового в технике, и, если даже побуду там простым рабочим, вернусь в Россию с необходимым практическим опытом».

Приключения начались, стоило пароходу подойти к Лонг-Айленду. Александру отказались пускать на берег: у нее было мало наличных денег и ее никто не встречал. К счастью, за нее поручился кассир парохода и дал расписку, что при необходимости ее поддержит и не допустит, чтобы она нищенствовала. Работы для женщины-инженера не было ни в Нью-Йорке, ни в крупном промышленном городе Буффало. Александра Ивановна потратила первые несколько месяцев на изучение английского языка, одновременно давая уроки русского и зарабатывая деньги на жилье и еду. После этого она придумала хитрость, которая помогла ей найти работу по специальности.

«И тут я решила: если американцы не хотят дать работу женщине, надо превратиться в мужчину! При помощи моей новой знакомой достала мужское платье, переоделась и стала молодым человеком.

Как сейчас помню, чего мне это все стоило. Надо было постоянно следить за собой, чтобы вести себя так, как положено мужчине: уступать женщине место, ходить с краю тротуара, не стараться поддерживать сзади воображаемую юбку при спуске с лестницы, смело смотреть вперед, ничем не смущаясь.

По-видимому, роль мужчины я все же играла неплохо…

В отделе найма рабочей силы первого же сталелитейного завода, куда я обратилась, мне предложили зайти за ответом через два дня. Была заполнена короткая анкета, в которой требовалось указать адрес, возраст и специальность. Очевидно, сообщенные мною данные администрацию устраивали, поскольку через два дня, которые показались мне бесконечными, я получила положительный ответ: меня приняли в электромеханическую мастерскую. Здесь производился ремонт заводского электрооборудования — преимущественно мощных электромоторов и больших электропечей…

Первое время я очень боялась, что меня разоблачат. Но вскоре страх почти прошел. Американцы вообще не любопытны, да и темпы работы, ее напряжение не давали времени что-либо замечать. Тем более что никому не приходила в голову возможность такого маскарада. Но, конечно, я очень внимательно за собой следила, старалась копировать движения и манеры окружающих мужчин».

Александра Ивановна проработала в США два года и сменила несколько мест. С началом Первой мировой войны через Норвегию она вернулась в Россию, в Петроград, где начала преподавать на кафедре электрических измерений в Женском политехническом институте и руководила мастерской электроизмерительных приборов в Технологическом институте. После Октябрьской революции она получила медицинское образование, занималась электрофизиологическими исследованиями нервной деятельности, стала автором институтского курса и нескольких работ о физиологии гипноза.