Базыр Вампилов - От Алари до Вьетнама

Белогвардейцы подняли тогда мятеж против Советской власти. Юнкера штурмом брали штаб большевиков «Белый дом» {22} , здание бывшей резиденции иркутского генерал-губернатора. Здесь забаррикадировалась группа большевиков, руководителей Иркутского губкома партии, в состав которого входили: П. Постышев, Я. Янсон, Я. Шумяцкий, Н. Гаврилов, А. Ширямов и другие.

Большевики держались десять суток, но силы оказались неравными. Марии Сахьяновой удалось вывести П. Постышева из здания под видом медсестры. М. Сахьянова со своей подругой О. Иогансон сумели спасти и других защитников «Белого дома».

Г борьбе с юнкерами в Иркутске большую роль сыграл добровольческий Тихвинский красногвардейский отряд под командованием И. А. Каландарашвили {23} , впоследствии одного из выдающихся деятелей партизанского движения в Сибири и на Дальнем Востоке. В течение девяти дней его отряд вел жестокие уличные бои. При помощи красногвардейцев, прибывших из Черемхова и Красноярска, отряд Каландарашвили ликвидировал эсеро-меньшевистское контрреволюционное восстание.

Далее последовали трагические для Сибири события: в июльские дни 1918 г. вспыхнул контрреволюционный мятеж белочехов. 12 июля был сдан Иркутск, 20 августа — Верхнеудинск и Чита. Иркутские большевики ушли в подполье.

Летом 1918 г. возвращавшиеся с фронта и поднявшие мятеж против Советской власти белочехи внезапно захватили Казань, в их руки попала большая часть золотого запаса России на сумму 600 миллионов рублей, который они вывезли в Западную Сибирь, в Омск, ставший в то время оплотом контрреволюционных сил. В Омске была создана «Директория» как символ «всероссийской» власти. Но власть «Директории» оказалась недолговечной. 18 ноября 1918 г. в Омске с ведома и при поддержке представителей Антанты произошел переворот, приведший к власти Колчака. На русское золото Колчак стал закупать за границей, главным образом в Англии, Японии и Америке, оружие и военное снаряжение. За короткий срок им было израсходовано одиннадцать с лишним тысяч пудов золота на сумму свыше 200 миллионов рублей.

Приведем выдержки из докладной записки колчаковского министерства финансов:

«Уже в минувшем июне (т. е. в июне 1919 г. — Б. В.) явилась необходимость отделить около 12 тыс. пудов из хранящегося в Омске золотого запаса и направить его во Владивосток в целях уплаты по иностранным обязательствам, сроки которых приближались. Несмотря на строжайшую экономию, за истекшие три месяца пришлось продать свыше 3 тыс. пудов и заключить займы в Токио и Лондоне, с которыми пока связано расходование еще 2 с половиной тыс. пудов. Далее предвидится, в случае успешного заключения дополнительной части этих двух операций, дальнейшее расходование 5 тыс. пудов желтого металла. Уже совершенные операции были использованы главным образом на уплаты по закупке патронов, винтовок, предметов снабжения, упряжи, медикаментов и других предметов врачебного ухода в Японии и Америке, на закупку сахара, а также на оказание помощи генералу Юденичу. Предстоящие же необходимы для наступающих платежей по приобретению ружей, обмундирования и другого военного снаряжения у американского правительства, патронов и винтовок от фирмы „Ремингтон“, пулеметов „Кольт“ и так далее. К этому следует добавить ряд текущих расходов по содержанию за границей дипломатических, военных, торговых и других представителей, а также телеграфные и другие расходы» {24} .

Так обстояло дело с военной помощью интервентов Колчаку. Значение ее было велико: без иностранных войск в Сибири и больших партий иностранного снаряжения сибирская контрреволюция не была бы такой грозной силой.

Под нажимом союзников, главным образом англичан, Деникин, Юденич, Миллер один за другим признали Колчака «верховным правителем» и верховным главнокомандующим всеми вооруженными силами России.

В Алари председателем колчаковской земской управы стал кулак Иннокентий Гаврилович Салтыков. Среди купцов, золотопромышленников и чиновников Иркутска и Иркутской губернии Салтыков слыл состоятельным хозяином. В годы первой империалистической войны он выполнял для военного ведомства большие заказы. Доходы его возросли.

В 1917 г. Салтыков пристал к меньшевикам.

Он был высокого роста, толст, с бульдожьим лицом. Острый его взгляд сверкал из-под седеющих бровей. Подражая именитым русским купцам, он носил тройку из тонкого английского сукна. Салтыков имел хороших выездных лошадей, был большим любителем охоты. Став председателем управы, старался держать всех в страхе. Но его подводил голос, тоненький и писклявый. Салтыкова всегда сопровождал телохранитель — каратель из отряда Унгерна, человек недюжинной силы, высокий, сухопарый бурят. За поясом у него был револьвер, на боку — две гранаты, через плечо — японская винтовка. Он был откомандирован к Салтыкову из Черемхова в качестве связного.

Салтыков рьяно взялся за дело. Стараясь отличиться перед колчаковцами и карателями-белочехами, он добился разрешения на формирование отряда милиции при земской управе. Салтыков вызвал в управу всех кулаков и поручил им в течение десяти дней отрядить на службу в колчаковскую милицию тридцать-сорок молодых бурят. С трудом подручным Салтыкова, действовавшим с помощью кнута и пряника, удалось собрать около тридцати «добровольцев» и обманутых Салтыковым бедняков. «Не иначе как позарились на дармовой харч и обмундирование», — решил отец.

Подручный Салтыкова Григорий Балтырев был назначен командиром взвода, поэтому ему кроме винтовки с пятьюдесятью боевыми патронами выдали наган и две гранаты-лимонки. В его распоряжении оказалось двадцать хорошо вооруженных милиционеров.

Прапорщик Баланин обучил Балтырева азам Строевой подготовки, рассказал, как надо докладывать начальству. Когда Салтыков появился в отряде, Балтырев, красный как рак, пулей выскочил из строя и, приставив правую руку к голове — кепку он в горячке потерял, — залепетал что-то невразумительное под смех всего отряда. Салтыков рявкнул:

— Отставить! Доложите еще раз, как положено командиру, — а затем объявил перерыв на час.

Прапорщик гонял Балтырева по двору целый час, пока с того не полил пот градом, как с загнанной лошади. Остальные милиционеры испуганно наблюдали за этой сценой. Только один Бадрянов, прислонившись к бричке, спокойно раскуривал трубку: всем этим премудростям он был обучен еще на фронте.

В конце концов Балтырев построил свою «армию», подал команду «смирно» и сказал:

— Вот так учитесь, как я, чтобы оправдать казенный харч и обмундирование.

Вслед за ним выступил прапорщик Баланин и, в свою очередь, объявил, что новоиспеченные милиционеры теперь верные слуги «верховного правителя» Колчака, они во всем должны подчиняться Салтыкову — главному его представителю в Аларской управе.