Михаил Армалинский - Аромат грязного белья (сборник)

Я же считаю, что дизайн книги, идеально соответствующий её сути, должен был бы быть таким: на передней стороне обложки крупным планом анус Тони, а на обратной стороне обложки фотография крупным планом её рта, со сжатыми губами бантиком, подобно анусу. Тогда сердцевина – текст книги– оказывалась бы «телом» о двух концах: рта и ануса.

Разделив оргазм на клиторальный и анальный, Тони положила их на разные полочки: анальный на верхнюю, поближе к Богу, а клиторальный пониже, среди смертных. И это вместо того, чтобы их объединить с её новорожденной любовью к сосанию хуя. Надеюсь, в следующей книге Тони опишет, как она ещё теснее приблизилась к Богу, когда оказалась с двумя Мужчинами: одним, лижущим ей клитор, в то время как она сосёт ему хуй, и другим, заполняющим в этот момент хуем её всевозможные кишки.

В таком совокуплении, когда клиторальный и анальный оргазм подстёгивают друг друга, Тони познает уже не одного, а многих богов, покончив с монотеизмом, как она покончила с моногамией.

Слава богам!

Nell Kimball. Her Life As an American Madam by Herself; Edited and with an Introduction by Stephen Longstreet. New York: The Macmillan Company, 1970. 286 p.

Nell Kimball. Memoiren aus dem Bordell. Heyne, 2001. ISBN 3453177282.

Кимбалл Нелл. Записки из публичного дома: В 2 кн. / Пер. с нем. С. Варганова. Послесл. О. Воздвиженской. М.: ВРС, 2003. (Улица красных фонарей). Т. 1. Ч. 1–2. 150 с. ISBN 5-94451-026-9. Т. 2. Ч. 3–5. 163 с. ISBN 5-94451-027-7.

Впервые опубликовано в General Erotic. 2005. № 124.

Русское издание этой книги я получил в подарок на Новый год. Взялся читать и не мог оторваться, несмотря на то, что текст был полон смысловых тупиков и перевертышей вследствие дурного и тусклого перевода. Вопреки ему, Ольге Воздвиженской удалось в своём послесловии блестяще нарассказать о золотой эпохе борделей в США и о литературно-исторических реминисценциях, с ними связанных.

Русский перевод был сделан, увы, не с английского оригинала, а с немецкого перевода. Немецкий же перевод, судя по всему, был полон неточностей и ошибок, и они в естественном порядке перекочевали в русский текст, куда были включены собственные щедрые добавки. Но сила этой книги такова, что даже многочисленные ошибки и неточности не смогли исказить её дивный дух, светящуюся честность размышлений и человеколюбие автора.

Из воспоминаний Нелл Кимбэлл (1854–1934), несмотря на лингвистические препоны, следовало (я по ходу исправлял перевод согласно английскому оригиналу), что она, начав в 15-летнем возрасте работу проституткой в роскошном публичном доме в Сент-Луисе, прожила яркую и общественно-полезную жизнь, перепробовав почти все возможные амплуа женщины: от пылкой возлюбленной, роскошной проститутки и содержанки до любящей и преданной жены, скорбящей вдовы, заботливой матери и успешной предпринимательницы – владелицы лучших публичных домов в Новом Орлеане и Сан-Франциско.

Пожалуй, лишь одну женскую роль ей не суждено было сыграть – роль бабушки, потому что её единственный сын умер от дифтерита, будучи маленьким мальчиком.

Эта женщина была поистине самородком золота – и волосы у неё были золотые, из-за чего в борделе её называли «Голди».

Родившись в бедной многодетной фермерской семье, будучи полуграмотной девушкой, Нелл превратилась в проницательную и многознающую, тонко чувствующую женщину и, должен сказать, в замечательную писательницу. Она, например, находит такие слова:

Годы проносились, будто боялись, что мы можем их удержать.

Как и всякая хорошая книга, эта тоже наводит на размышления, которыми я спешу делиться с кем попало и незамедлительно.

Чтобы аргументированно объяснить, почему я влюбился в мёртвую проститутку, Нелл Кимбэлл, мне бы пришлось воспроизвести полный текст её книги, которая меня так проняла. Но тут возникают проблемы с авторским правом и с неустойчивым вниманием читателя, который больше заинтересован в просматривании, чем во внимательном чтении. Так что я решил сжато описать, почему я так охвачен безысходными чувствами к восхитительной проститутке, которая, увы, уже недоступна даже за огромные деньги. Которых у меня всё равно нет.

(Будучи великолепно продажной, Нелл пишет об одном клиенте:

Он был из тех, что считают, что за деньги можно купить всё.

Я не могу это отрицать. Но покупать нужно с чувством такта.

Эх, с каким бы тактом любовных телодвижений я бы её скупил на корню…)

Уж как любовью ни стращали: любовь и слепа, любовь и зла (то – про козла), любовь и отвратительна («love stinks») и вдобавок болезнетворна («love hurts»). Даже уточняли где: «любовь – это зубная боль в сердце». После таких ужастей любви надо бы сторониться, как несущихся правительственных машин. Но правит миром – она, а не правительство, и всё равно она собьёт тебя с ног или с панталыку. Причём совершенно безнаказанно. Как российское правительство.

И есть лишь одна форма самозащиты: осознать, что ебля и любовь – две разные вещи. Об этом говорили многие и в том числе я, пишет об этом и Нелл Кимбэлл, авторитет в обоих делах, посвятившая любви и ебле всю свою жизнь, сначала дилетантски, как большинство самок, а потом, как, увы, меньшинство – профессионально, да ещё с глубокой задумчивостью, чего уж вообще раз, два, и обчёлся.

В 15 лет Нелл была давным-давно в соку, высокая, выпукло-вогнутая и красивая. Она заимела взрослого любовника и всячески им наслаждалась, пока он её не бросил без копейки в кармане посреди Сент-Луиса, куда он её вывез из ненавистной деревни. Нелл послонялась по городу денёк, а потом отыскала бордель, где когда-то работала её тётка Летти, успевшая перед смертью нарассказать племяннице, на какой улице этот сказочный дом находится и как он выглядит. Хозяева борделя, пожилые муж и жена, вспомнили Летти и с радостью взяли её племянницу под свою опеку.

И вот в первый день работы солидно выглядящий клиент берёт Нелл, и она поражается, что ощущения с этим вторым в её жизни мужчиной весьма подобны тем, что она испытывала с её предателем-любовником, и Нелл легко достигает оргазма. С этого момента у Нелл и началось осознание независимости ебли от любви. С последовавшими четырьмя клиентами в этот вечер она уже научилась не кончать, как ей по-родительски советовали хозяйка и хозяин. Однако Нелл пишет, как много у неё было соблазнительных клиентов, с которыми она не сдерживалась, а давала волю своей богатой похоти.

Нелл утверждает, что секс и любовь существуют независимо друг от друга, тогда как секс и деньги неразлучны. И действительно, общество, борясь с проституцией, то есть с человеческой природой, создаёт великую порабощающую ложь: что ебля без любви, особенно для женщины, якобы унизительна, оскорбительна, вредна и вообще не должна иметь место. А ведь это и есть воспитание проституток, женщин, которые отдаются не по похоти, а за плату «любви». (См. мое эссе о проституции Спасительница в «кирпиче» Чтоб знали !)