Игорь Мусский - 100 великих афер

Саломадин и Грузин отсидели (с учетом времени, проведенного в СИЗО) лишь половину срока, и в июле 2001 года вышли на свободу.

История «Берингс», одного из самых старинных банков Европы, восходит к 1717 году, когда Френсис Беринг переехал из Германии в Британию, чтобы заняться торговлей шерстью. В 1762 году его внуки, использовав накопленное семейное состояние, основали торговый банк. Благодаря безупречной репутации «Берингс» вскоре стал настоящим казначеем Британской империи. Наибольшего финансового могущества банк достиг во времена войны с Наполеоном, кредитовав военные операции Великобритании и России. Именно в эти годы один из известнейших политических деятелей Франции герцог де Ришелье сказал: «В мире есть только шесть великих держав: Англия, Франция, Россия, Пруссия, Австрия и “Берингс”». Банк упомянут в произведениях таких писателей, как Чарльз Диккенс, Жюль Верн и Александр Дюма. Последний, кстати, в сейфы именно этого банка поместил сокровища графа Монте-Кристо.

Банкирский дом Берингов соблюдал консервативные деловые принципы на протяжении двенадцати поколений. С 1985 года им управлял член старинной финансовой династии Питер Беринг. Под его началом трудилось более четырех тысяч сотрудников.

В 1989 году, принимая на работу 22-летнего Ника Лисона, Питер Беринг, конечно, не подозревал, что подписывает своему банку смертный приговор. Действительно, кто бы мог подумать, что молодой энергичный финансист приведет к краху величайший британский банк, в одночасье покончив с семейным бизнесом Берингов…

Ник Лисон родился 25 февраля 1967 года в Уотфорде, пригороде Лондона. Его отец Уильям был простым штукатуром и видел Ника инженером-строителем. Сын же выбрал стезю финансиста, хотя в школе математика ему давалась с большим трудом.

Ник Лисон

После окончания университета Лисон недолго стажировался в банковской группе Моргана, затем перешел в «Берингс». Ник взялся за дело засучив рукава и уже в 1992 году получил место трейдера Сингапурского отделения банка «Берингс», занимавшегося спекуляциями на биржах Юго-Восточной Азии. У Ника появилась возможность проявить себя на крупнейшем финансовом рынке мира.

Лисон выполнял заявки клиентов на покупку и продажу ценных бумаг и арбитражные операции с фьючерсными контрактами на японский фондовый индекс Никкей-225 на фондовой бирже в Осаке (OSE) и Сингапурской международной финансовой бирже (SIMEX). Арбитраж здесь подразумевает получение дохода за счет разницы в цене фьючерсов Никкей-225 на OSE и SIMEX, возникающей за счет разницы во времени работы этих торговых площадок. Иными словами, Лисон сначала покупал фьючерсы в Осаке, а потом продавал их подороже в Сингапуре.

Внешне дела обстояли просто блестяще. В 1993 году Лисон принес банку 8,83 млн фунтов, что составило около 10 процентов всей прибыли «Берингс» в Сингапуре. В следующем году Ник заработал уже 28,53 млн фунтов – больше половины прибыли филиала. А только за первые два месяца 1995 года – 18,57 млн фунтов. Казалось, деньги повиновались ему, словно искусному заклинателю змей, говорил коллега Лисона по бирже. Люди стремились заключить с ним сделки, ибо на Востоке принято верить в судьбу и каждый хотел иметь дело с человеком, отмеченным ее счастливой печатью. К годовому окладу 200 тыс. фунтов «Берингс» добавил своей «сингапурской звезде» 750 тыс. премиальных (в феврале 1995 года их размер увеличится до миллиона фунтов!).

А между тем дела «Берингс» на азиатских площадках шли все хуже и хуже, но знал об этом только Лисон. Он был слишком амбициозен, чтобы делать небольшие деньги на сделках с гарантированной доходностью. Буквально сразу после перевода в Сингапур Ник попытался провести несколько несанкционированных начальством биржевых операций и… проиграл.

Однако в глазах руководства Лисон оставался восходящей звездой финансового рынка. Вскоре он стал главным трейдером, а заодно и управляющим службы оформления сделок сингапурского отделения «Берингс». Ник Лисон сам совершал операции, сам вел всю бухгалтерско-учетную документацию. Его практически никто не контролировал. Он умел так запутать аудиторов, что те предпочитали не задавать лишних вопросов, чтобы не выглядеть глупцами. Почти три года никто из тысяч сотрудников банка и внешних аудиторов не замечал, что банк несет многомиллионные потери.

Система Лисона основывалась на встречных сделках банка с самим собой. Подобные сделки разрешены правилами бирж. Если трейдер получает заявки на покупку и продажу одинакового числа контрактов по одинаковой цене, он может провести взаимозачет по счетам своих клиентов. Ник проводил такие сделки между счетами по операциям с ценными бумагами.

Убытки от неудачных сделок он переводил на забалансовый счет 88888 «Невыясненные ошибки» (китайцы считают этот номер счастливым). В реальности задача Лисона была сложнее. Чтобы приписки не бросались в глаза, он дополнительно разносил параллельные операции по счетам во времени и представлял их неравными суммами. А внешним аудиторам он показывал так называемые представительские письма за подписью своего непосредственного руководителя Саймона Джонсона. Эти письма подтверждали легитимность проводимых Лисоном операций. Письма были поддельными, но это выяснится лишь после краха банка.

В 1992 году Лисон спрятал убытки на 2 млн фунтов. В 1993 году пришлось скрывать уже 21 млн фунтов, в 1994-м – 185 млн фунтов. Трейдер пытался побыстрее отыграться, но чем больше он рисковал, тем больше терял.

Лисон вначале осуществлял сделки только за личный счет клиентов. Через некоторое время он получил право на «очень большие деньги» и мог уже самостоятельно заключать контракты от имени банка. Пакеты с миллионами акций, на которые он делал ставку, были всегда крупными, а его предложения – рискованными.

Когда японский рынок покатился вниз, Лисон, стремясь восстановить его и компенсировать свои потери, решился на рискованную игру. Он начал скупать в огромном объеме фьючерсы на индекс Никкей-225. Поначалу казалось, что его расчет оправдался. Индексные арбитражеры бросились продавать дорогие фьючерсы и скупать дешевые акции. Причем в таких объемах, что цены на акции значительно повысились. То есть рынок стал восстанавливаться. В случае успеха Лисон получил бы очень большую прибыль.

Но он недооценил слабость японского рынка. Арбитражеры действительно толкали рынок вверх. Но как только арбитраж заканчивался, рынок снова устремлялся вниз. Ник Лисон напоминал неудачливого игрока в рулетку – пытался возместить потери за счет все больших ставок. Он опять ставил на растущий Никкей, но индекс после некоторого роста снова падал. И так день за днем.