Игорь Муромов - 100 великих путешественников

Зимой 1245 года Карпини прибыл ко двору силезского князя Болеслава Рогатки. Здесь к нему присоединился послушник Бенедикт из вроцлавского францисканского монастыря.

В Ленчице у князя Конрада Мазовецкого они встретили владимирского князя Василия, сообщившего им много интересных сведений о татарах.

Руководствуясь указаниями Василия, они приобрели меха бобров и других пушных зверей, чтобы принести их в дар татарским вельможам. С этими подарками Карпини продолжил путь.

До Владимира-Волынского послы добрались в свите Василия, который задержал их у себя на несколько дней, чтобы они немного отдохнули перед дальней дорогой.

От Владимира до Киева послы поехали под охраной княжеских людей.

Везде были видны следы страшного опустошения. Карпини пишет об этом так: «…Татары вступили в землю язычников-турок; победив их, они пошли против Руси и произвели великое избиение в земле Руси, разрушили города и крепости и убили людей, осадили Киев, который был столицей Руси; после долгой осады они взяли его и убили жителей города. Поэтому, когда мы ехали через их землю, мы находили в поле бесчисленное количество голов и костей мертвых людей. Этот город был весьма большой и очень многолюдный, а теперь разорен почти дотла: едва существует там двести домов, а людей татары держат в самом тяжком рабстве. Уходя отсюда, они опустошили всю Русь».

Из Киева 4 февраля 1246 года посольство проследовало далее на восток. В Данилове Карпини опасно заболел. Поправившись, он купил телегу и продолжал путь. Приехав в Канев на Днепре, послы очутились в первом селении Монгольского царства. Отсюда наместник хана, смягченный подарками, приказал проводить их в татарский лагерь.

4 апреля путешественники прибыли в зимнее кочевье Батыя – Сарай-Бату. Татары, встретившие послов весьма недружелюбно, направили их к своему начальнику, стоявшему во главе авангарда из шестидесятитысячного войска. Предводитель авангарда в свою очередь отослал их под стражей к Батыю, второму по своему могуществу вождю после великого хана, находящегося в Каракоруме.

«Прежде чем нас повели к хану, – рассказывает Карпини, – нас предупредили, что мы должны будем пройти между двух огней, так как сила огня очистит нас от дурных намерений и от яда, если мы имеем какой-нибудь злой умысел против хана, на что мы и согласились, дабы снять с себя всякое подозрение».

Хан помещался в великолепном шатре из тонкого льняного полотна, окруженный штатом своих приближенных. О нем говорили, как о человеке очень ласковом со своими и чрезвычайно жестоком на войне. Карпини и его спутник были приняты Батыем.

Папская грамота была переведена толмачами на славянский, арабский и татарский языки, после чего ее прочли хану. Батый приказал отвести папским послам особую палатку, где им был приготовлен обед, состоявший всего-навсего из маленькой мисочки вареного проса. На другой день Батый призвал к себе обоих послов и приказал им поехать к великому хану.

Приказание направиться в Монголию соответствовало желаниям монахов. В то же время неприятной неожиданностью явилось для них распоряжение отправиться в дальнейший путь только вдвоем. Их свита должна была вернуться обратно.

В апреле 1246 года Карпини и Бенедикт снова отправились в путь в сопровождении двух проводников. Дорога была очень изнурительной из-за скудной пищи и быстрой езды; путешественников все время торопили, по пять-шесть раз на день меняя под ними лошадей.

Путь их странствия лежал через Арало-Каспийскую впадину к бассейну Сырдарьи, затем вдоль западного продолжения Тянь-Шаня, мимо озера Ала-Куль и далее почти прямо на восток – к ставке монголов у Каракорума.

В течение длительного путешествия послы неоднократно убеждались, насколько хорошо организована и исправно действует транспортная сеть монголов. На гигантской трассе протяженностью около восьми тысяч километров были расставлены многочисленные станции, где ожидали лошади и подводы, приготовленные для лиц, спешащих по государственным делам.

В мае путешественники оказались в урожайных и лесных местах Ферганской долины. В течение нескольких дней они ехали вдоль берега какого-то «Малого моря». Возможно, это было озеро Иссык-Куль. Начальник провинции Каракитай принял их хорошо и, желая оказать им почести, заставил танцевать перед ними двух своих сыновей и знатных придворных.

Из Каракитая путешественники отправились дальше через гористую и холодную страну налманов, кочевого народа, жившего близ озера Улюнгур.

Миновав горы, путешественники оказались в самой Монголии, стране, лежащей у северного края пустыни Гоби.

Эту местность Карпини описал следующим образом: «…частью чрезмерно гористая, а частью плоская и ровная, повсюду она каменистая, местами глинистая, а большей частью песчаная и бесплодная… даже сотая часть ее неплодородна. Она не может плодоносить, если не орошается речными водами, но вод и ручьев там немного, а реки очень редки».

Только 22 июля 1246 года Карпини и его спутник прибыли в Сыр-Орду, главную резиденцию великого хана, находившуюся недалеко от столицы его империи – Каракорума. Все путешествие от Волги до Сыр-Орды заняло у них три с половиной месяца.

Монахи попали туда в то время, когда на трон великого хана должен был взойти Гуюк, преемник Угедея, умершего весной того же года. Со смертью Угедея власть над Монгольским царством перешла на время к его вдове, матери Гуюка. Она приняла францисканца и его спутника в белом шелковом шатре, который мог вместить до двух тысяч человек.

Из всех областей Азии, завоеванных монголами, в ставку новоизбранного великого хана Гуюка прибывали делегации от покоренных оседлых народов и кочевых племен. Было пригнано множество верблюдов и породистых лошадей. Вблизи кочевья на возвышенности стояло пятьдесят повозок, нагруженных ценными подарками.

Около четырех тысяч собравшихся посланцев принесли своему властелину присягу на верность. Папские послы здесь впервые познакомились с китайцами и искусством китайских ремесленников. В ставке Гуюк-хана Плано Карпини встретил группу русских, в том числе великого князя Ярослава Всеволодовича (который вскоре был отравлен), отца Александра Невского.

Миновал целый месяц, прежде чем Гуюк был провозглашен великим ханом и принял папских послов.

Прием у Гуюк-хана прошел довольно быстро. Переводчиком был какой-то боярин из дружины отравленного Ярослава. Через несколько дней, 13 ноября, Карпини вручили ответное письмо хана к Папе Римскому, которое кончалось словами: «Мы поклоняемся нашему Богу и с его помощью разрушим весь мир от Востока до Запада».

Карпини, живя в орде, изучал быт и нравы татар, и его описания обнаруживают большую наблюдательность.