Игорь Муромов - 100 великих путешественников

У юго-западной оконечности острова Росса, близ мыса, названного по имени лейтенанта Армитеджа, на берегу были построены вместительный дом – убежище для людей на случай гибели судна и домики для научных наблюдений. С первых же дней зимовки начались регулярные гидрометеорологические, магнитные и иные наблюдения, тренировочные санные походы, поездки на собачьих упряжках, работы по устройству вспомогательного склада на пути к Южному полюсу, куда намеревался идти начальник экспедиции.

К осуществлению своего намерения Скотт приступил только в начале весны. 2 ноября 1902 года Скотт, Уилсон и Шеклтон отправились на трех собачьих упряжках к полюсу. Две недели их сопровождала вспомогательная партия, но 15 ноября она возвратилась назад, а полюсная партия продолжала путь на юг. Продвижение шло очень медленно, давалось с большим трудом.

Последний день 1902 года застал группу Скотта на 82°15′ ю.ш., в восьми милях от Западных гор, против долины, прорезавшей хребет в западном направлении. Скотт назвал ее проход Шеклтона. Путь к горной цепи преградил ледяной обрыв.

Группа Скотта вынуждена была возвращаться. 14 января 1903 года путники добрались до склада. У всех троих обнаружились признаки цинги. Шеклтон кашлял кровью. С каждым днем ему становилось все хуже и хуже. Скотт и Уилсон взяли на себя труд везти сани, хотя сами также тяжко страдали. 3 февраля изнемогавших от холода и цинги путешественников встретила вспомогательная партия, которая и помогла им добраться до судна.

Состояние здоровья Шеклтона вынудило Скотта отправить его в Англию на вспомогательном судне «Морнинг», доставившем почту и запас свежего продовольствия и угля для второго года зимовки.

Впрочем, то, что Шеклтон считал неудачей, принесло ему такую славу, о которой недавний штурман «Карисбрук кастл» и не мечтал.

Непосредственный участник смелой вылазки к Южному полюсу, он был первым, кто поведал миру об открытиях экспедиции Скотта; ему и достались первые лавры. Доклады, сообщения Шеклтона в научных обществах, аристократических клубах, публичные выступления, собиравшие многочисленную аудиторию, статьи в газетах и журналах, способствовавшие повышению тиража этих изданий, – все это создало ему широкую популярность. Шеклтон получил звание лейтенанта флота и вместе с ним новое назначение – руководить подготовкой вспомогательной экспедиции для освобождения прочно вмерзшего в лед «Дискавери». Теперь посылалось два судна – «Морнинг» и вновь приобретенная деревянная шхуна-тюленебой «Терра Нова». Шеклтон принялся за дело с присущей ему энергией и отлично справился с ним: вспомогательная экспедиция была снаряжена и отправлена в срок. Позже она вызволила «Дискавери» из ледяных оков, и экспедиция Скотта возвратилась на родину.

К тому времени Шеклтон занимал должность, скорее, почетную, нежели доходную, – секретаря и казначея Королевского шотландского географического общества в Эдинбурге.

Друг Шеклтона – крупный капиталист Уильям Бирдмор (позже лорд Инвернэйрн) – предложил Шеклтону прилично оплачиваемую должность секретаря технического комитета в Глазго. Это было нечто вроде экспериментально-конструкторского бюро, которое занималось созданием новых типов экономичных газовых двигателей.

Спокойная, размеренная служба в техническом комитете не удовлетворяла Шеклтона, поэтому мысль о новом походе к Южному полюсу все настойчивее терзала его, еще больше разжигала его честолюбие.

Заручившись поддержкой своего друга Бирдмора, Шеклтон выступил с проектом новой экспедиции в газетах, а затем в «Географическом журнале», органе Королевского географического общества.

Весной (в конце октября) Шеклтон начал вместе с тремя спутниками поход к Южному полюсу на санях, запряженных выносливыми маньчжурскими пони. Он не рассчитал, однако, что пони нуждаются в объемистых кормах и, в отличие от собак, не могут питаться мясом павших упряжных животных. Все пони погибли при переходе через шельфовый ледник Росса к северу от 84-й параллели. На самом тяжелом этапе пути, когда оказалось, что для достижения полюса нужно подняться на высокое плато, Шеклтону и его спутникам пришлось самим впрячься в сани. С величайшими усилиями они медленно продвигались на юг на высоте около 3 тысяч метров – через абсолютную ледяную пустыню, над которой изредка возвышались горные пики. Тем не менее, находясь менее чем в 180 километрах от полюса, 9 января 1909 года отряд вынужден был повернуть обратно из-за нехватки припасов и сильнейших ветров. Все четверо благополучно, но крайне измученные вернулись в последний день на опустевшую базу и из записки узнали, что судно ушло два дня назад. Можно себе представить степень отчаяния, охватившего путешественников… К счастью, «Нимрод» вернулся и забрал «ледопроходцев». По расчету Шеклтона, они прошли в оба конца 2750 километров. Географические результаты похода оказались весьма значительными: открыто несколько горных хребтов (в том числе Куин-Александра) общей протяженностью более 900 километров, обрамляющих с юга и запада шельфовый ледник Росса.

Что из того, если он не достиг заветной цели, если «Юнион Джек», сшитый руками королевы Александры, оставлен на 88°23′ ю. ш., в каких-нибудь 97 милях от Южного полюса. У Шеклтона был другой козырь, ради которого Англия простила ему неудачу, – британский флаг, некогда воздвигнутый Джемсом Россом на Северном магнитном полюсе, теперь развевался и на Южном.

14 июня 1909 года Англия встретила Шеклтона и его товарищей как национальных героев. Отважных полярников приветствовали тысячные толпы лондонцев. Шеклтон был избран почетным членом 20 географических и иных научных обществ мира, награжден золотыми медалями этих обществ. Правительства России, Швеции, Дании, Италии, Германии наградили его орденами.

В Петербурге, куда Шеклтон прибыл по приглашению Русского географического общества, он встретил теплый прием. Его приветствовали Семенов-Тян-Шанский, Шокальский, другие видные ученые России. Царь Николай II, к которому Шеклтон имел рекомендательное письмо от принца Генри, соизволил дать аудиенцию, длившуюся около двух часов, а затем собственноручно приколол гостю орден святой Анны. Такой чести не был удостоен даже Нансен.

Но сколь ни значительны были научные достижения Шеклтона и Скотта, победа норвежцев, первыми достигших Южного полюса, сильно ударила по национальному самолюбию британцев. Чтобы вернуть «обиженному» английскому флагу былую славу, требовался какой-то необычайный подвиг, который удивил бы мир своей дерзостью, размахом и вместе с тем позволил бы Англии застолбить именем короля новые пространства ледового материка. Это взялся сделать Шеклтон.