Григорий Сивков - Готовность номер один

- Товарищ Мыльников, вы опять водку пили? Чтоб это было в последний раз...

Острый на язык Женя Мыльников, как его звали в эскадрилье ребята "светский парень", любивший водить компании, краснел и виновато молчал.

Мы всегда с большим уважением относились к капитану Ищенко, а особенно полюбили его после одного пятнадцатикилометрового марш-броска, в котором он шел вместе с нами, подбадривал веселой шуткой уставших, своим примером собранности и выносливости увлекал нас вперед.

Накануне войны, 21 июня, в субботу, ребята договорились с местными девчатами поехать в лес на пикник.

Воскресенье, 22 июня 1941 года. 7 часов утра. Проснулись. Лежим, балагурим. Слышим стук в окошко.

- Кого это спозаранку занесло? - ворчит Павел Старцев. - Поспать вволю не дадут... - Он отворачивается к стене и накрывается с головой одеялом.

За окном слышатся шаги.

- Кто там?

- Девушки, кто же еще, - рассудительно говорит Игорь Сократов. - Встретить бы надо выйти.

- Женька, это по твоей части! - кричит Юрий Мальцев.

Евгений Мыльников не спеша оделся и, пританцовывая, вышел на улицу.

Он скоро возвратился назад и тихо, спокойно сказал:

- Тревога.

А сам завалился на кровать. Мы тоже лежим. Он кричит:

- Тревога!

- Чего орешь?! - говорит ему Иван Краморенко.

- Тревога!!! Черт вас возьми! Вставайте!

- А сам чего развалился?

- Я-то уже одет...

Вскакиваем, быстро одеваемся и бежим в штаб. Там никого. Вскоре появился командир эскадрильи.

- Кто объявил тревогу?!

- Дежурный по части...

Мимо нас строем прошли саперы. От них узнаем о нарушении нашей государственной границы.

Позже, уже в 12 дня, по радио из речи В.М. Молотова нам стало известно, что фашистская Германия вероломно напала на Советский Союз.

- Война!!!

А день на редкость солнечный, безветренный. Кипенно-белые домики. Бледная зелень молодых виноградников. Упирающиеся в небо пирамидальные тополя. И жуткая, словно отстоявшаяся тишина, немая, как в картине "Над вечным покоем" художника Левитана. Ее режет возникший вдалеке глухой гул самолетов. Гул усиливается, и мы уже видим группу приближающихся двухмоторных машин. Вот они над нами, летят совсем низко, метрах в семистах от земли. И вдруг среди завывающего гула моторов раздается чей-то крик:

- Кресты на крыльях! Смотрите, кресты!

Отчетливо видим кресты с желтой окантовкой. Острой болью доходит до сознания: "Это чужие самолеты! Это враг!"

Какая-то чудовищная нелогичность: в нашем небе и вдруг эти черные кресты?! Зачем они к нам пришли?! Что им здесь нужно?! И словно в ответ слышится отдаленный раскатистый гром взрывов. Фашисты сбрасывают бомбы на станцию Бессарабская.

- Бомбят, гады!

- Эх, дать бы им сейчас прикурить!

А лететь не на чем. Эскадрилья ожидала новые боевые машины. На аэродроме было всего три учебных самолета...

Смешанное чувство ненависти и горечи.

В ту пору мне было 20 лет. И я как-то в тот день не сразу понял, что такое война хотя и готовился к ней, чувствовал, что предстоят большие боевые события. Но никак не думал, что се случиться вот так, как случилось.

Когда же увидел немецкие самолеты, идущие на бомбежку, во мне разгорелось чувство жгучей ненависти к врагу и было одно желание: как можно скорее вступить в бой.

Обращаемся к капитану Ищенко:

- Когда будут самолеты?

- Подождите трошки, хлопцы. Скоро будут...

На рассвете следующего дня на наш аэродром прилетели истребители И-16, перехватчики. Командует ими комиссар. Командир ранен во вчерашнем бою.

Вслед за истребителями сел связной самолет УТ-2. Прилетевший на нем молодой летчик-истребитель доставил пакет.

- Вызывают в политотдел, - говорит комиссар, вскрыв пакет и пробежав бумагу глазами. - Слетаю на твоем утенке", через час вернусь, - обращается он к молодому летчику и направляется к самолету.

Комиссар улетает. Мы продолжаем поджидать вчерашних бандитов.

- Идут! - кричит наблюдатель. - На этот раз вместе с "мессерами"!

- Запуск! - командует заместитель эскадрильи.

Закрутились винты истребителей. Через минуту они уже в воздухе и, делая на малой высоте пологий разворот, ложатся на курс перехвата.

Мы с завистью глядим вслед своим истребителям. Молодой летчик поглядывает на стоящий неподалеку самолет комиссара.

- Чего смотришь? - кричим парню. - Лети, твои друзья уже дерутся!

Парень надел парашют, мигом вскочил в самолет, запустил мотор и на взлет. Быстро набрал высоту и с ходу пошел в атаку на "хейнкель".

Тем временем другой, подбитый нашими "хейнкель" загорелся и упал неподалеку от аэродрома.

А парень вплотную подошел к первому "хейнкелю". Он, очевидно, решил бить наверняка. Раздаются пушечные очереди: ду-ду-ду... ду-ду-ду...

Но что это? Истребитель, окутанный дымом, валится на крыло. Парень выпрыгивает с парашютом. И вскоре приходит на аэродром.

- Что случилось? - спрашиваем парня.

- Своя зенитка била по "хейнкелю", а попала в мой самолет. Вот ведь какое горе случилось...

До 11 июля эскадрилья находилась в Чадыр-Лунге. Каждый день спрашиваем своего командира, когда же будут самолеты?

- Дайте нам любое оружие. Больше невозможно ждать. В воздухе не на чем, так на земле воевать будем!

Наконец выехали в учебно-тренировочный центр, переучиваться на новые самолеты СУ-2. Это ближний бомбардировщик, неплохой по тому времени самолет. Он был вооружен шестью пулеметами "шкас", имел скорость 400 километров в час и бомбовую нагрузку 600 килограммов. Маневренный, легкий в управлении самолет. Вот на нем то несколько позже и началась наша фронтовая летная жизнь.

А пока были учебные полеты. Мы осваивали новые самолеты и... отступали. Перелетали с одного аэродрома на другой, все дальше и дальше на восток. Остановились на станции Котельниково, между Сталинградом и Сальском. Оттуда после тренировочных полетов в декабре 1941 года несколько наших экипажей, в том числе Старцев, Мельников и я, получили назначение в 210-й ближнебомбардировочный авиационный полк.

На боевое задание нас сразу не пустили. Сначала надо было изучить район полетов и сдать зачет по знанию инструкции экипажу самолета. Затем проверили технику пилотирования и дали возможность потренироваться.

Полк был сформирован незадолго до начала войны из пилотов гражданской авиации. В основном это была молодежь. Ребята воевали с июля 1941 года, и весьма успешно. Они сделали уже много боевых вылетов на СУ-2.

Летный состав полка имел хорошую подготовку. Потери были сравнительно небольшими. Среди летчиков - много награжденных орденами, что тогда, в начале войны, было еще большой редкостью.

Командовал полком майор Володин. А когда его назначили командиром дивизии, обязанности командира полка временно исполнял начальник штаба майор Ильенко. Волевой, спокойный, умный воспитатель молодых летчиков. Правда отчитывал он нерадивых хлестко.