Николай Скрипко - По целям ближним и дальним

В течение 20 и 21 июля наша метеорологическая служба усиленно собирала сведения о погоде на маршруте в районе цели. Поскольку линия фронта проходила довольно близко от границ Москвы, огромное пространство, находящееся западнее столицы, представляло для нас белое пятно. Мы имели не совсем полные метеорологические данные, поступавшие из нескольких пунктов на западной территории, включая Восточную Пруссию, куда вместе с разведывательными группами были заброшены и метеоспециалисты. Но для надежного прогнозирования погоды их отрывочная информация была недостаточной. Правда, поступали данные от англичан, характеризующие общую синоптическую обстановку. Присылали они порой в краткосрочные прогнозы погоды, но этого также не хватало для надежного суждении о возможной погоде на маршруте полета и над целью. Неполноту метеорологической обстановки мы стремились восполнить собственной воздушной разведкой погоды, посылая с этой целью наиболее подготовленные экипажи бомбардировщиков.

Несмотря на сложные метеорологические условия, 24 и 26 июля группа наших самолетов вновь бомбила военно-промышленные объекты Кенигсберга. В последнем налете участвовали 88 бомбардировщиков. К цели пробились 57. Остальные из-за сложных погодных условий бомбили запасные цели в Восточной Пруссии и Прибалтике.

В ночь на 26 июля удар наших бомбардировщиков по военно-промышленным объектам Кенигсберга оказался более внушительным, чем ранее. В восточной части города был взорван военный завод.

В июле АДД буквально каждую ночь совершала налеты на железнодорожные узлы Орел, Брянск, Курск, через которые тогда проходили все переброски немецко-фашистских войск на южное направление. Немцы заметно усилили противовоздушную оборону этих железнодорожных узлов. Так, например, Брянск прикрывался несколькими десятками зенитных орудий среднего калибра и 20-30 прожекторами. В районе Орла также наблюдалась значительная плотность зенитного огня. Многослойным зенитным артиллерийским огнем прикрывался и Курск. На перехват наших бомбардировщиков не раз поднимались Me-110.

В связи с непрерывными налетами АДД немцы подтянули к железнодорожным узлам значительные ремонтные средства, стремясь как можно быстрее восстанавливать разрушения на стрелках, железнодорожных мостах, различных путевых сооружениях. Чтобы вывести из-под наших ударов эшелоны, противник рассредоточивал поезда по мелким станциям и полустанкам, убирал с железнодорожного yзла составы с взрывоопасными грузами. Эта мера, конечно, затруднила боевые действия, но не избавила врага от ударов АДД.

Наши соединения вели предварительную воздушную разведку, кроме того, мы получали информацию от партизан. Экипажи "охотников" разыскивали неприятельские эшелоны на перегонах и полустанках, в местах выгрузки войск и техники и уничтожали врага с малых высот.

В сложных метеорологических условиях наносили точные удары по объектам глубокого тыла противника экипажи 752-го авиаполка, которым командовал герой боев в Испании подполковник И. К. Бровко, впоследствии генерал-майор авиации. Встретив однажды на маршруте мощный грозовой фронт, летчики поднялись на высоту более, чем 6000 метров, однако грозовую облачность перескочить не удалось. Тогда экипажи Дмитрия Барашева, Владимира Борисова, Ефима Парахина и многие другие, сделав поворот на север, отыскали в грозовых тучах коридор, по которому прорвались на запад. В совершенстве владея средствами радионавигации в сложных метеоусловиях точно вывели самолеты к цели штурманы Василий Травин, Василии Сенько, Алексей Кот, Федор Василенко, Артем Торопов и другие.

Экипаж Сергея Захарова, первым вышедший на цель, создал зажигательными бомбами очаги пожара, осветив объект, и подразделения авиаполка успешно нанесли бомбардировочный удар.

При налетах на военно-промышленные объекты, расположенные в глубоком тылу врага, экипажи смело и решительно преодолевали сильную противовоздушную оборону противника, проявляя при этом мужество, высокое мастерство. Вот что писали газеты летом 1942 года о гвардии капитане Романе Андреевиче Тюленеве, в прошлом летчике ГВФ:

"Однажды Тюленев посадил свою машину совершенно истерзанной осколками зенитных снарядов. В ней насчитали до трехсот пробоин...

Его штурман, капитан Абанов, сын казахского народа, человек горячего сердца и упрямой натуры, настойчиво искал цель. "Умру, но бомбы зря не брошу", - говорил он. И только тогда, когда точно в цель легли фугасы, он переменил курс"{38}.

Капитан Роман Тюленев с трудом удерживал самолет в горизонтальном полете: были пробиты плоскости, баки, повреждены некоторые тросы управления, с колес сбита резина... Но, несмотря на большие повреждения, командир экипажа довел корабль до своего аэродрома и мастерски приземлил самолет.

Не раз спасал боевую машину и гвардии капитан И.Ф. Андреев, многократно летавший в глубокий тыл врага. Однажды зенитка прямым попаданием вывела из строя правый мотор. На одном двигателе Андреев вышел на цель, штурман точно сбросил бомбы и, отлично выполнив боевое задание, экипаж вернулся затем на свой аэродром.

За подвиги, совершенные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, гвардии капитану Ивану Федоровичу Андрееву вскоре было присвоено звание Героя Советского Союза. Орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, другими высокими наградами в 1942 году были отмечены и мужественные дела гвардии капитана Романа Андреевича Тюленева.

26 августа 1942 года соединения АДД получили давно ожидаемый боевой приказ: в ночь на 27 августа нанести удар по военно-промышленным объектам Берлина. Это было воспринято личным составом как ответственное задание партии и правительства. Лучшие летчики, штурманы, воздушные стрелки-радисты, инженеры, техники, специалисты различных служб вступали в ряды ленинской партии, заявляя о своей готовности идти на боевое задание. С огромным подъемом и поистине трудовым героизмом работал технический состав и труженики авиационного тыла, готовя воздушные корабли к боевому вылету на Берлин. Прежде чем подвесить пятисоткилограммовые и тысячекилограммовые авиабомбы, вооруженцы писали на них: "По гитлеровскому логову!", "Смерть фашизму!", "За муки и страдания народа!", "За Сталинград!".

Эти слова гневно звучали и на митингах, проходивших в частях перед вылетом на задание.

"Нанесем сокрушительный удар по фашистской берлоге!" - единодушно заявляли выступавшие на митингах летчики, штурманы, члены экипажей боевых машин.

Уже сморкалось, когда корабли, перегруженные бомбами и горючим, взяли курс на запад. Они несли с собой и сотни тысяч листовок, в которых рассказывалась немецкому народу правда о войне, разоблачались кровавые преступления гитлеровской клики.