Крис Хатчинс - Путин

Изгнанный олигарх Леонид Невзлин, замешанный в махинациях акционер «ЮКОСа», и двое других впоследствии предлагали вернуть свою долю в обмен на освобождение Ходорковского, но сам Ходорковский отказался от предложения прежде, чем кто-либо получил шанс обдумать его. Частичное объяснение этому нашлось позднее, когда он, отбывая восьмилетний срок в сибирской тюрьме, сделал заявление на своем веб-сайте – который ему каким-то образом удавалось поддерживать – о том, что он враг Путина, а не России.

Конечной целью Ходорковского было – и, возможно, все еще остается – достижение политической власти. Он нажил деньги, неописуемое количество денег, построив такой огромный бизнес, что его коммерческое предприятие стало четвертым по величине в стране. Одним словом, ему уже хотелось чего-то нового. Такой успех, кажется, выработал в нем презрение к тем, кто достиг вершин власти, но ничем не отметился в бизнесе.

Степень контроля Путина над Абрамовичем стала ясна мне и писателю Доминику Миджли, когда я передал в Кремль заявление, сделанное для нас Березовским в ходе исследования, проводимого для создания нами отдельной биографии Романа Абрамовича. В своем укрепленном офисе в Мэйфэре Березовский сообщил нам с Миджли, что Абрамович заставил его продать долю в «Сибнефти» за 1,3 миллиарда долларов, в то время как она стоила вдвое-втрое больше (заявление это с тех пор стало предметом битвы между этими двумя людьми в Высоком суде). Березовский также утверждал, что Абрамович объявился во время его французского «изгнания» и заявил, что если его требование не будет выполнено, то «Путин разрушит нашу компанию, и мы оба останемся ни с чем».

Вернувшись в тот вечер домой, я передал обвинение Березовского в Кремль, уверив, что, если скорого ответа не будет, вся история – явно порочащая президента – пойдет в печать. На следующее утро я получил из Москвы ответ – не из Кремля, а из офиса Абрамовича, который решительно отказался в какой-либо форме сотрудничать с нами в работе над его биографией. Олигарх беспокоился, что мы с Миджли получили «слишком много негативной информации», и отправил в Лондон одного из своих самых главных помощников для немедленной встречи с нами. Так и выяснилось, что Абрамович действует по приказу сверху.

Пока «ЮКОС» все глубже и глубже увязал в проблемах, Абрамович (или, возможно, его кремлевские спонсоры) пользовались этим для своей выгоды. Бывший менеджер «ЮКОСа» Невзлин попытался наказать своего нового партнера и освободить из заключения своего старого, но эти попытки в обоих случаях провалились (его руки были связаны тем, что он находился в добровольном изгнании), Абрамович свободно расторг контракт о слиянии и извлек из этого свои выгоды. Если Абрамович и подумал, что ему сильно помогло то, что Путин отправил в отставку своего премьер-министра Михаила Касьянова, преступление которого состояло в том, что он выразил «глубокую обеспокоенность» тем, как развивалось дело Ходорковского, он не рассчитывал выиграть что-либо от назначения на место Касьянова Михаила Фрадкова, бывшего главу Налоговой полиции. Абрамович не мог ожидать мягкого подхода со стороны нового главы правительства, который был так же крут, как и его шеф, когда дело доходило до олигархов, которые, как он считал, украли у народа 60 процентов национальных богатств. Если Путин искал бы возможности надавить на Абрамовича, то она была налицо. Но он ею, однако, не воспользовался. Абрамович продолжал свои операции, используя все известные ему приемы, чтобы выжать еще больше своих – и не только – денег из «ЮКОСа». В определенный момент той лондонской встречи, которую организовал Кремль, я спросил «правую руку» Абрамовича, почему бы попросту не вернуть «ЮКОСу» 3 миллиарда долларов, которые были получены за долю в «Сибнефти», и не называть это погашением. «Но они хотят больше!» – воскликнул тот.

Власти выжимали из «ЮКОСа» миллиардные суммы налогов и штрафов, а правительство заморозило его активы, не давая возможности никому заплатить.

К началу сентября 2004 года холдинговая компания Абрамовича вернула себе 57 процентов из тех 92 процентов, что она перевела в «ЮКОС», после того как суд постановил, что выпуск новых акций, который «ЮКОС» провел, чтоб профинансировать сделку, был незаконным. Другое судебное слушание принесло креатуре Путина еще больше хороших новостей: обязательство, требующее отдать 14,5 процента его компании за 8,8 процента активов «ЮКОСа», также было расторгнуто. Затем он предпринял дальнейшие шаги, чтобы вернуть остальное, за что в общей сложности получил 3 миллиарда долларов наличными. Почему так различна судьба этих двух олигархов и их компаний? В интервью газете «Известия» Павел Хлебников, американский редактор русской версии журнала «Форбс», сказал: «Я думаю, что один из них просто личный друг президента. А второй – независимый человек. Если закон так строго применяют к одному олигарху, то почему не применяют к другому, нарушающему общественную мораль куда более серьезно?»

Эта точка зрения была весьма распространенной: если они приговорили Ходорковского, то почему не сделали этого с остальными? Власть предержащие говорили, что если в адрес Потанина, Алекперова, Абрамовича, Евтушенкова или кого бы то ни было появятся доказанные обвинения в краже у государства больших сумм денег через уклонение от налогов и отсутствии, как у «ЮКОСа», намерения их возвращать, то Путин никогда этого не простит. Почему бы и нет? Сегодня президент со стальным лицом считается сильнейшим лидером России. Он может также заявить, что его политика не строится на безосновательных обобщениях, напротив – как и в любом цивилизованном государстве, проводятся необходимые расследования. Сразу после ареста Ходорковского сумма собранных налогов на нефть возросла в 15 раз, и хотя никто не может утверждать, что воровство полностью прекратилось, незаконное присвоение российских нефтяных денег значительно снизилось. Все же есть еще проблемы: например, некоторые компании выкачивают из российских скважин более дешевую нефть, в частности, из эвенкийских. Из тысяч нефтеносных скважин заброшена, как минимум, половина. Варварские методы добычи приводят к тому, что каждый год в земле остается около 25 миллионов тон нефти – столько же, сколько ежегодно добывает богатый нефтью Азербайджан. С начала своего президентства Путин поставил своей личной задачей преследовать компании, нарушающие правила природопользования. Всего через несколько часов после своего наводящего на размышления интервью «Известиям» Павел Хлебников был убит на одной из московских улиц по пути домой из офиса «Форбс» на улице Докукина. Это случилось около 10 часов вечера; в него четырежды выстрелили из проезжающей машины. Пять минут потребовалось «скорой» для того, чтобы добраться до него, и еще двадцать минут он, истекая кровью, ожидал хирурга в 20-й городской больнице, клинике с хорошей репутацией. Путин утратил полезного медиа-союзника.