Ханна Ротшильд - Баронесса. В поисках Ники, мятежницы из рода Ротшильдов

Подобных историй я наслушалась немало. Ника понимала, что Паркер – гений, но знала также о том, как он умеет выманивать деньги и стаскивать кольца прямо с пальцев и часы с запястья.

В отличие от многих друзей и сотоварищей Паркера, Ника умела сострадать одиночеству Птицы, его терзаниям. Годы спустя она написала несколько страниц для книги Росса Рассела «Птица жив!» (Bird Lives!) – сборника воспоминаний, подготовленного друзьями и близкими Паркера. Ника писала: «Фанаты и коллеги окружали его лестью, но Птица был одинок. Я увидела однажды, как он стоит перед „Бердлендом“ под проливным дождем, испугалась и спросила его, почему он не идет домой, а он ответил, что идти ему некуда. С ним часто такое случалось, и тогда он ночь напролет катался в метро. Доезжал до конечной станции, ему велели освободить вагон, он выходил, пересаживался и ехал в обратном направлении».

Вот почему, когда ночью 12 марта 1955 года Паркер постучал в дверь ее номера, Ника открыла ему. Потом по этому поводу будут высказывать различные подозрения, сложатся теории заговора, о Нике будут сплетничать и писать в газетах. А было так. В тот вечер Паркер должен был выехать в Бостон на концерт, но он был в ужасном состоянии. Незадолго до того дня он пытался покончить с собой, выпив йод, после того как его дочь При умерла, а жена его покинула.

Друг Ники критик и продюсер Айра Джитлер видел Паркера тем вечером в «Бердленде». «Я приехал в клуб рано и видел, как он принимал маленькие белые таблетки – вероятно, кодеин. Я заметил, что он в тапочках: ноги распухли». По дороге на вокзал Паркер решил заехать в «Стэнхоуп» в расчете выпросить у Ники еду, выпивку, а то и деньги. Ника, против своего обыкновения, проводила тот вечер у себя вместе со своей дочерью Джанкой [14].

Некоторые знакомые думали, что Чарли наконецто завязал с наркотиками, но его друг, барабанщик Фредди Грубер, которого я разыскала в пригороде Лос-Анджелеса, категорически отверг это мнение: «Дня за три-четыре до смерти Птицы я столкнулся с ним на Шеридан-сквер. Я стоял возле сигаретного киоска, ждал "друга" Джорджа Уоллингтона, с которым мы оба были знакомы. То есть ждал его по тому же поводу, что и Птица». Чтобы избежать недопонимания, я переспросила, подразумевается ли под «другом» наркодилер и употребляли ли они оба героин. Грубер ответил утвердительно.

В фильме Клинта Иствуда «Птица», который излагает эти события согласно версии Ники, Паркер является к ней насквозь промокший, присмиревший. Он укладывается на диван, смотрит телевизор, не отказывается от разговора с вызванным к нему врачом. Здравый смысл подсказывает, что на самом деле все происходило иначе. Если Паркер сидел на наркотиках, за три часа он должен был пройти через все муки абстиненции. Кроме того, он страдал циррозом печени и язвой желудка, то есть в любом случае испытывал сильную боль.

У Ники тоже ситуация была непростая. Ее всячески пытались выдворить из отеля. Продолжались переговоры с Жюлем об условиях развода и возможности видеться с детьми. Семья позволила ей жить так, как ей хотелось, но требовала соблюдать внешние приличия. Чрезвычайно беспардонный и назойливый журналист Уолтер Уинчелл уже писал о «Баронессе» в своей колонке. Его перо, можно сказать, нацеливалось на нее в ожидании очередного скандала. Ника не могла не понимать, как опасно укрывать у себя больного музыканта-наркомана. Она пыталась сохранить его пребывание в номере в тайне, поэтому обратилась не к гостиничным врачам, а вызвала своего личного врача доктора Фреймана. Доктор принял Паркера за шестидесятилетнего старика (на самом деле ему было тридцать четыре) и спросил, как у него обстоит дело с выпивкой. «Иногда стаканчик хереса перед обедом», – ответил Паркер. Здоровья он лишился, но чувство юмора все еще было при нем. Какое именно лекарство и лечение прописал Фрейман – неизвестно.

В ту субботнюю ночь Ника и Джанка устроили Паркера перед телевизором. Они все время наливали ему воду, чтобы утолить сжигавшую Чарли жажду. Началось «Шоу братьев Дорси», и, глядя на их трюки, Паркер сперва рассмеялся, затем начал задыхаться и вдруг умер. «В час ночи приехала "скорая" и забрала тело. Можете себе представить, каково оставаться в одной комнате с трупом. Вполне драматично и без спецэффектов, – рассказывала впоследствии Ника. – Но мне показалось, что, когда Птица отходил, послышался раскат грома. Я постаралась убедить себя, что сама это выдумала, но потом поговорила с дочерью, и оказалось, что она тоже это слышала». Этот раскат грома вошел в предания джаза.

Ника мгновенно приобрела не лучшего рода известность: ее имя отныне и навсегда оказалось связано с именем гениального и несчастного саксофониста, который не был даже ее близким другом. Размышляя об этом, Тут сказал: «Чарли Паркеру повезло, что Ника пожалела его и впустила, – он умер в постели, а иначе упал бы на улице, потому что никто другой не открыл бы дверь Чарли Паркеру».

Двое суток о смерти Чарли Паркера не сообщалось. Ника утверждала, что скрывала его смерть, чтобы сначала разыскать и предупредить бывшую жену Чарли Чэн. Но ее промедление объясняли и более темными, преступными побуждениями. Возможно, она заметала следы? Выносила наркотики из своего сьюта? Предоставила кому-то время сфабриковать алиби? Почему, спрашивали бдительные, судебно-медицинский эксперт явился, против обыкновения, в гостиничный номер? Почему труп отвезли в морг и оставили там лежать на столе под чужим именем? Почему возраст Чарлза указали 53 года? «Чарлз сам так мне сказал, – оправдывалась Ника. – Я же не знала, что он меня разыгрывает. Он с таким серьезным видом назвал свой возраст».

Появилась, разумеется, теория, будто отсрочка понадобилась Нике, чтобы спасти «любовника», Арта Блэйки, который якобы подрался с Паркером из-за нее и выстрелил – или нанес удар – сопернику в живот. Слухи не умолкают и по сей день. Недавно я получила по электронной почте письмо от известного американского ученого, чья знакомая уверяла, что оказалась на месте преступления сразу же после смерти Птицы и ей, дескать, известно, что Паркера застрелила Ника. Так что же, спросила я в ответном письме, ключевая свидетельница не выступила на разбирательстве? И с какой стати Ника стреляла в Птицу? На первый вопрос мне так и не ответили, а вот ответ на второй: «Ника недолюбливала наркоманов». После смерти Чарли Паркера прошло полвека с лишним, а сплетни о Баронессе и ее роли в этой истории все еще множатся.

Айра Джитлер видел Нику и Арта Блэйки в клубе на следующий день после смерти Паркера, но до того, как о его смерти стало известно. «Вошла Баронесса с Артом Блэйки. Отчетливо помню, что у нее при себе была небольшая кожаная сумка через плечо, а в ней – две пластиковые бутылки, наверное, с джином и виски». Ника и Арт в тот раз задержались в клубе ненадолго, а наутро Джитлер проснулся и увидел заголовки: «Чарли Паркер умер в апартаментах Баронессы в отеле "Стэнхоуп"». «Я подумал: ни фига себе, как она здорово держалась, а ведь только что прошла через такое!»