Борис Фрезинский - Судьбы Серапионов

3.

23 мая 1932 Армавир [1148] Письмо написано на бланке газеты «Известия». .

писать о том, что было в Москве [1149] Имеется в виду роспуск РАППа и начало формирования единого Союза советских писателей. — очень трудно. Я думаю, что все это сейчас еще не доходит до нашего сознания в правильном виде. По крайней мере я до сих пор чувствую себя отодвинутой и совершенно выключенной из тока… Была на одном только собрании (первом после выбора оргкомитета), со мной сидели Зелинский [1150] Корнелий Люцианович Зелинский (1896–1970) — критик, литературовед, один из лидеров литературной группы конструктивистов. и Грудская и всё мне записали. Выступало множество писателей против РАППа. Сейфуллина сказала большую речь с интересными местами — сказала, что нужно пересмотреть «одиозные имена», нужно дать проявленье («дать выход») и Клычкову [1151] Сергей Антонович Клычков ((1889–1940) — репрессированный крестьянский поэт. ; затем сказала, что до сих пор «все мы дудели в красную дуду по принужденью» etc etc. Говорил Никифоров [1152] Георгий Константинович Никифоров (1884–1937) — прозаик; репрессирован. — сплошные издевки над РАПП (Сейфуллина еще сказала: до каких пор мы будем под мальчиками? Сперва были плохие мальчики, а сейчас дали хороших, а когда же мы сами будем справлять свои дела? Стецкий [1153] Алексей Иванович Стецкий (1896–1938) с 1929 г. зав. Агитпропом ЦК; бывший ученик Бухарина; расстрелян. ответил: Ив. М. Гронский очень польщен, что вы считаете его хорошим мальчиком, но это неверная квалификация). Вышел Буданцев [1154] Сергей Федорович Буданцев (1896–1940) — прозаик; репрессирован. и заявил, что он теперь и душой и телом, и что писатель должен быть партийным. Леонов стал так монументален, что не говорит, а цедит, упёрся в президиуме между Гронским и Стецким и там затвердел. В общем всё очень противно, очень провокационно, очень непонятно, стало ясно, что сверху не видели никого из нас как следует и не знают толком, что нужно. Я к Ив. Мих. (Гронскому — Б.Ф.)пошла один раз, он мне сказал о том, что они сейчас будут «развязывать», им нужна правда о стране, о положении вещей в стране и хотят, чтоб писатель не боялся и честно давал правду. Etc., etc.

Во всех отношеньях (материальных и прочих) писателю идут навстречу. Дают командировки заграницу, убеждают, обещают всякие блага, закупают оптом, мне очень жалко, что ты не в Москве, т. к. эта разница между запасом бумаги и количеством договоров поразила бы тебя, получается впечатление чего-то дутого. Одновременно Бухарин затеял новую газету по техпропаганде [1155] После разгрома правой оппозиции и исключения Н. И. Бухарина из состава Политбюро, он в 1929–1934 годах работал заведующим научно-техническим управлением, членом Президиума ВСНХ и начальником отдела производственно-технической пропаганды ВСНХ. , куда призывает писателей… Меня, как тебе известно, так демонстративно не выбрали в оргкомитет, что я вижу в этом известное влияние Правды и Мехлиса [1156] Лев Захарович Мехлис (1889–1953) — работник секретариата Сталина, с 1930 г. зав. отделом печати ЦК, редактор «Правды». (они сейчас — вершители — они меня не любят). Авербаху [1157] Леопольд Леонидович Авербах (1903–1937) — критик, генеральный секретарь РАППа; расстрелян. В 1932 г. был ответственным редактором книги Шагинян «Литературный дневник. 1917–1931» («Издательство писателей в Ленинграде», сдана в набор 16 мая 1932 г.). О «политически одиозных записях» этой книги начальник Главлита Б. Волин докладывал 9 апреля 1933 г. в Политбюро (Власть и художественная интеллигенция. М, 1999. С. 196). я звонила — убит и истеричен. Совершенно убит и матерьяльно разорен Серебрянский [1158] Марк Исаакович Серебрянский (1900–1941) — критик, литературовед; один из активных рапповцев. (наш сосед). Налитпосту у них взят [1159] Главный рапповский журнал «На литературном посту» был закрыт в мае 1932 г. , это был их хлеб. Коле и Мише [1160] Видимо, Тихонову и Слонимскому. я об этом сказала, они говорят, что такое положение вещей ненормально и что их попозднее втянут в работу. Сейчас я еду на Дзорагэс. Здоровье поправилось (лечусь гомеопатией), но настроение очень плохое, смертоубийственное.

В июле Ив. Мих. (Гронский — Б.Ф.)посылает меня в Германию и Америку, но честно говоря ехать не тянет и боюсь. Прочти в мартовском Новом мире Пильняка О‘кей (об Америке) совершенно замечательная вещь. Но она меня здорово напугала, боюсь туда ехать. Линуху [1161] Сестра писательницы. устроила в Малеевке на 2 месяца. У нас в Москве сейчас тетя Саня с Муркой и Павликом, страшная теснота, мне было жалко оставить Лину на растерзание хозяйством. Из Дзорагэса напишу еще. К тебе 2 просьбы:

1) позвони Зощенке, скажи, чтоб выслал мне мою книгу насчет молодости. Скажи ему, что я буду в 20-х числах июня в Москве, если на Урал выедет не раньше, пусть зайдет.

2) Пойди в ГИХЛ к Гореву и потребуй на основании этого письма (которое я полностью подпишу вместо доверенности), чтоб они тебе немедленна выдали рукопись «Путешествия в Веймар» (в ней кроме него Лит-дневник, Уильки Коллинз, критич. статьи «Новый быт и искусство» и пр. и портрет Гете работы Доу). Эта рукопись продана «Федерации», а у меня на руках документ, что ГИХЛ от неё отказался.

Целую крепко тебя и твоих

4.

7 августа 1936.

Твои воспоминания об Ильиче настолько хороши, что тебе следовало бы как-нибудь это напечатать! Я никогда его не видела ни вдали, ни вблизи. А пишу только о молодости, кончая самарским периодом. Вернее не пишу — готовлюсь писать. Настроение твое (как и мое) от возраста. Мы все время жили нашей эпохой, т. е. эпохой нашего поколения, думая, что мы как бы во фронте жизни, сейчас нас смыла новая эпоха, новое поколение, мы отстаем в тетушки, мамушки, дядюшки, в тех людей, которых в ложе бельэтажа не сажают спереди и которые сами уступают место другим, помоложе. Сознание новых людей начинает быть фронтовым, а наше — тыловым. Это было бы неплохо, если бы мы могли отдохнуть. Ужас в том, что мы даже еще не дожили до пенсии и что на пенсию отдохнуть нельзя. Впрочем это все постыдная мерехлюндия.

5.

23 июля 1960.

5 дней сижу в Ленинграде и сегодня должна была поехать на машине в Псков-Печоры-Тарту-Эльва — и обратно, чтоб на часок заглянуть к тебе и поздравить лично [1162] 26 июня 1960 г. Полонской исполнилось 70 лет. . И вдруг — заказ статьи на Пушной аукцион, открывающийся сегодня, и все полетело в трубу. (Не могу не прервать здесь Шагинян. Какие планы, интереснейшее путешествие, возможность поздравить с 70-летием близкого друга — и все псу под хвост. Чего ради? Заказ редакции писать о пушном аукционе? — можно ведь отказаться. Боязнь, что если откажешь, в другой раз не закажут статью? Или это рефлекторная исполнительность железного бойца партии? Или природа оголтелого репортера? Не могу понять — Б.Ф.).Завтра стрелой еду обратно, купленные тебе последние пирожные и торт Севера [1163] Знаменитая кондитерская (б. Норд), в Питере. , закрывающегося на ремонт, — пойдут неизвестно кому, а книжки свои (Чехосл. Письма и Месс-Менд тебе и Алекс. Григорьевичу вместе) — пошлю почтой. Очень жалею, друг дорогой. Имею тебе кое-что сообщить: на приеме говорила с Эренбургом, который по-моему необыкновенно похорошел, сказала о твоем юбилее и о тебе вообще, — он вдруг заволновался и ответил: «Я ей послал письмо, но сейчас непременно напишу опять» и вообще проявил самые нежные чувства к тебе. Мы с Ворошиловым ½ часа убеждали его бросить курить, но он не поддался ни на какие. В Ленинграде холодно и мокро, у вас наверное тоже. Говорят, Черкасов собирается меня бить за статью [1164] М. Шагинян. Ленинградские вечера // Огонек. 1960. № 25 — критическая статья о спектакле ленинградского Пушкинского театра. . Посылаю тебе свою последнюю в Известиях об учительском съезде. Целую тебя, мое золото драгоценное, крепко, крепко, молодей, а брови не выщипывай, становишься похожей на индийского божка.