Ольга Власова - Рональд Лэйнг. Между философией и психиатрией

Этот крик души неизгладимо отпечатался в умах многих людей моего поколения, изо всех сил боровшегося с двухголовым дьяволом отчуждения и овеществления в области психического здоровья. Обращаясь к читателям «Политики переживания», Лэйнг несколько отчаянно и излишне критично говорил об ощущении возникающего возмущения и тщетности усилий, которое охватывало его всякий раз, когда он пытался передать безвыходность современной ситуации [324].

Лэйнг продолжает свою бурную деятельность. В начале апреля 1967 г. Лэйнг, Купер, Берк и Редлер начинают готовить собственную конференцию – конгресс «Диалектика освобождения».

Конгресс начался 15 июня 1967 г. и продолжался в течение двух недель. Он проходил в Раундхаусе, известном тогда центре британского андеграунда. Организатором выступал Институт феноменологических исследований, в который входили Лэйнг, Купер, Берк и Редлер. Это была значимая встреча левых активистов и контрлидеров со всего мира, которые, как отмечал Купер в предисловии к материалам, «были озабочены поиском новых путей, которыми интеллектуалы могли изменить мир…» [325]. Конгресс открывал Лэйнг со своей речью «Очевидность». Выступали также Грегори Бейтсон («Сознательный замысел versus природа»), Жюль Генри («Социальная и психологическая подготовка к войне»), Джон Джерасси («Империализм и революция в Америке»), Пол Суизи («Будущее капитализма»), Пол Гудман («Объективные ценности»), Люсьен Гольдман («Критика и догматизм в литературе»), лидер американского черного движения Стокли Кармайкл («Черная власть»), Герберт Маркузе («Освобождение от общества изобилия»). Завершал конгресс Дэвид Купер со своей речью «Без слов».

Выступление Лэйнга отмечало то же движение, которое было заметно в «Политике переживания» – от микроисследований отдельных социальных групп к макроисследованию и критике общественного функционирования. «Очевидное» – и название доклада, и его основной отнюдь не поэтический лейтмотив, хотя некоторые критики, к примеру, Хенрик Рутенбик, и называли этот доклад его основным идеологическим заявлением [326]. Лэйнг, по его собственному убеждению, стремился привлечь внимание общественности к тем особенностям европейского и североамериканского общества, которые поддерживают мировую социальную систему, но одновременно являются опасными и угрожающими для человечества. Он отталкивается от очевидных и несомненных фактов общественной и политической жизни. «Очевидно, что мировая социальная ситуация угрожает жизни на планете» [327], – подчеркивал он.

Очевидность – это то, что отмечает переход с одного уровня социальной системы на другой и позволяет обнаружить контекст внутриуровневого изменения. Очевидная нелогичность поведения в микроситуации может обернуться очевидной понятностью в макроситуации. Нелогичность поведения шизофреника может быть осмыслена в пределах семейного контекста, нелогичность семьи – в рамках сложных социальных сетей, социальные сети – в рамках социальных организаций и институций:

Ткань социальности – это переплетенная сеть контекстов, подсистем, сплетенных с другими подсистемами контекстов, сплетенных с метаконтекстами и метаметаконтекстами и так далее до достижения теоретического предела, контекста всех возможных социальных контекстов, объединенных со всеми входящими в них контекстами, что можно назвать всеобщей мировой социальной системой [328].

В этой социальной системе имеет место институционализированное и организованное насилие, особенностью которого является то, что его агенты (врачи, учителя и т. п.) не осознают себя его агентами: врачи заботятся о пациентах, проявляя искреннее беспокойство. В малых социальных группах насилие концентрируется на отдельных людях, например, на психически больных, в рамках обширной социальной системы насилие направляется на неопределенную массу, находящуюся вне этой подсистемы, – на Них. Очевидная нелогичность насилия в малой социальной группе при этом становится понятной в широком социальном контексте.

Промежуточные уровни и связи социальной системы, по Лэйнгу, имеют самое важное значение. Они соединяют уровни социальной системы между собой, обеспечивая связность контекстов. И самое главное, что именно «внезапными, структурными, радикальными качественными трансформациями» [329]идут революционные изменения: путем изменений на фабриках, в больницах, школах, университетах и т. д. Такие микрореволюции и проводил Лэйнг и его соратники.

Конгресс проходил в совершенно непринужденной обстановке без формальностей и официоза. С утра читались лекции, затем шли семинары, которые продолжались и после обеда. Вечером организовывали просмотр фильмов и поэтические вечера. Раундхаус заполнили толпы людей, которые знакомились друг с другом, общались, спорили, ели, занимались любовью и вели себя так, как им было угодно. Через год Джозеф Берк, вспоминая это мероприятие, окрестил его антиконгрессом.

Конгресс привлек широкое внимание и получил широкий общественный резонанс. В Америке был издан сборник докладов. Было записано несколько пластинок с выступлениями участников, был снят документальный образовательный фильм, присутствовала съемочная группа из Норвегии, вышло несколько статей и обзоров. Самой острой рецензией была рецензия Роджера Бамарда, опубликованная в «New Society» 3 августа 1967 г. Среди прочего он писал:

Я выдвигаю два следующих суждения: 1) сначала должна быть разоблачена несправедливость существующей системы и 2) необходимо развить новую политику, которая должна создать возможности для внедрения новой системы. Международный конгресс по «Диалектике освобождения» превосходно реализовывал первое положение. В отношении второго положения он был обречен на неудачу. И это реальная причина его провала [330].

Сам Лэйнг, несмотря на несомненное удовлетворение от проделанной работы, был конгрессом не очень доволен. Когда он вынашивал этот проект, он ставил перед собой другие задачи:

Так или иначе, но у меня была своего рода надежда или мечта, что некоторые из присутствующих там объединятся, и было бы неплохо создать таким образом долгосрочную сеть людей, которые будут заниматься беспристрастным, всесторонним, подробным исследованием наиболее важных проблемных областей функционирования человека. Но ничего подобного не пришло ни в одну умную голову [смеется]. Я имею в виду, что большинство участников находились в своем собственном панцире, они пропагандировали свои идеи, «бодались» с другими и отбывали восвояси. Так я понял, что пока это гиблое дело [331].

После проведения конгресса вдохновленный успехом Джозеф Берк привлек Лэйнга и Купера к реализации еще одного контркультурного проекта – Антиуниверситета [332]. Институт феноменологических исследований выделил беспроцентную ссуду в 350 фунтов стерлингов, на которые было арендовано помещение, напечатаны программы и наняты секретари. 12 февраля 1969 г. в Шордиче Антиуниверситет открыл свои двери для всех желающих. Антиуниверситет был ориентирован на изменение ролей и отношений: хотя по-прежнему сохранялся статус преподавателя и лектора, приветствовалось активное участие всех присутствующих. Он работал по принципу коммуны, и большинство участников проекта проживало там же. Экзамены отсутствовали, оплата обучения была минимальна–10 фунтов стерлингов за квартал и 10 центов на каждый курс, при этом вместо наличных приветствовалась оплата товарами и услугами. Слушателям предлагались разнообразные курсы: «Экспериментальная музыка», «Демистифицируя медиа», «Психология и политика», «Семья как контрреволюционная сила», «Политика малых групп», «Психология и религия» и проч. Преподавали ведущие лидеры антипсихиатрии, искусства и контркультуры – Лэйнг, Корнелис Кардью, Роберта Элзи, Дэвид Купер, Леон Редлер, Мортон Шатцман, Фрэнсис Хаксли, Йоко Оно и др.