Татьяна Таирова-Яковлева - Гетманы Украины. Истории о славе, трагедиях и мужестве

К тому же у Богдана начались домашние неприятности. Отношения его старшего сына Тимоша с мачехой давно не складывались. А теперь, возможно, на фоне неясной перспективы женитьбы на молдавской княжне резко обостряются его отношения и с отцом. Поляк, бывший в Чигирине зимой 1651 года, писал, что Богдан приказал привязать Тимоша «к пушке и крепко бить, пока тот не поклялся ему, что будет хорошим, степенным и только тогда приказал отвязать его» 80.

Вероятно, Елена и ее все возраставшее влияние при чигиринском дворе играли не последнюю роль в обострении отношений между Хмельницкими. Что в конечном счете толкнуло Тимоша на убийство мачехи – ненависть к ней, ревность или желание досадить отцу, – мы уже никогда не узнаем. Однако его роковая роль в судьбе чигиринской красавицы бесспорна.

Трагедия случилась в момент, когда Богдан находился в таборе, готовясь к генеральному сражению весенней кампании 1651 года. Елену обвинили то ли в супружеской неверности, то ли в контактах с Чаплинским (были перехвачены какие-то его письма к ней 81). Обо всем этом из Чигирина Богдану написал Тимош. Хмельницкий, поддавшись приступу ярости (они с ним случались), приказал повесить жену 82. Поляки-современники считали, что произошло это из-за подстрекательства Тимоша 83. Но когда к Хмельницкому пришла весть, «что не стало жены ево», «гетман зело был кручинен» и «впал в тоску». Такая реакция, безусловно, подтверждает, что Богдан был действительно влюблен в Елену. Тяжесть утраты была велика, и чтобы забыться Хмельницкий постоянно пил горькую на протяжении всего похода вплоть до самой битвы под Берестечко. Польские источники утверждали, что когда к казакам прибыл для соединения хан, Богдан лежал мертвецки пьяный и именно этот факт якобы сыграл свою негативную роль в отношении ислам-Гирея к походу вообще и к Хмельницкому в частности 84.

Тимош, прекрасно зная характер отца, избавился от ненавистной мачехи. А поляки, возможно, подстроившие всю эту ситуацию, были в восторге и открыто смеялись над горем своего врага. Так, имеются свидетельства, что историю гибели чигиринской красавицы, со множеством неприличных подробностей и злословия, рассказывал шляхтичам сам король Ян Казимир, «весьма потешаясь этим происшествием» 85.

Князь Януш Радзивилл. Портрет XVII в.

Как бы там ни было, Богдан очень любил Елену, и эта страшная трагедия на некоторое время деморализовала его. К тому же он потерял драгоценное время, ожидая подхода хана. Только в конце июня казацкие войска подошли к Берестечко. В распоряжении Хмельницкого имелось более ста тысяч казаков, но из них не более половины составляли опытные и соответствующим образом вооруженные. У хана ислам-Гирея было около сорока тысяч.

В разгар сражения татары отступили и захватили с собой пытавшего их остановить Хмельницкого. Вместе со своим верным помощником, генеральным писарем и. Выговским он более десяти дней находился в плену у своих бывших союзников, и дальнейшие события битвы разворачивались уже без них.

В ночь на 10 июля во время очередной вылазки в казацком таборе началась паника, спровоцированная «показаченными». Они кричали, что старшины их бросили. Люди начали беспорядочно отступать через болото, построенные на нем плотины проломились, и множество казаков утонуло.

Страшные дни плена, когда имелась реальная угроза быть выданным польскому королю, не прошли для Хмельницкого даром. У него было время продумать свои дальнейшие шаги. Вероятно, он вспоминал прошлое, анализировал настоящее. В любом случае, он вырвался от татар полный энергии и жизненных сил. Правда, он еще не мог представить себе весь масштаб случившихся бед.

Поляк-современник описывал встречу Богдана с полковником Хмелецким. «А табор где?» – «Уже у дьявола табор! Бежали мы с табора». – «Почему?» – «Молодцы биться не захотели». – «А как же хоругви?» – «И хоругви пропали». – «А пушки?» – «И пушка». – «А шкатулка с золотыми червонцами?» – «Про нее не знаю» 86.

Неприятности сыпались со всех сторон. Хмельницкий не успел вернуться из плена, как пришло известие о вторжении литовского гетмана Я. Радзивилла в Черниговщину. Литовцы разгромили казацкий полк М. Небабы, который погиб, и 6 августа захватили Киев. Киевский митрополит Косов и архимандрит Киево-Печерской лавры заняли предательскую позицию, пригласив Радзивилла в Киев и устроив ему торжественную встречу. Но их надежды остаться в стороне от борьбы рухнули. Литовские солдаты начали грабить не только мещан, но также киевские церкви и монастыри.

Катастрофическое положение ухудшало то, что казацкие полки после Берестечко были рассеяны. Однако многими овладело ожесточение и стремление скорее погибнуть, нежели покориться наступающим полякам. Полковнику Ивану Богуну удалось организовать сопротивление на Брацлавщине, формируя полки и направляя их к Хмельницкому 87. Массовым антипольским восстаниям придавали особый импульс универсалы Хмельницкого, рассылаемые им по всей Украине.

Пожалуй, наиболее сильной стороной Богдана было его умение владеть собой в самых тяжелых ситуациях. И именно так он проявил себя осенью 1651 года. А еще назло судьбе Хмельницкий в третий раз женился. Это было своеобразным символом того, что жизнь продолжается. Его супругой стала Ганна Золоторенко, сестра состоятельных братьев-мещан из Нежина и вдова полковника Пилипа. Видимо, это была умная зрелая женщина, она смогла стать подругой великого гетмана, поддержать и утешить его.

Оказавшись в критической ситуации, Богдан отправил посольство в Москву для ведения переговоров о принятии протекции царя. Но в августе случились и благоприятные для Хмельницкого события. Во-первых, от дизентерии умер фанатичный враг казаков иеремия Вишневецкий. А во-вторых, на помощь Богдану прибыл первый отряд татар Карач-бея.

Основные силы Богдана собрались под Белой Церковью. Укрепленный казацкий табор представлял собой мощную крепость, к которой подошла объединенная польско-литовская армия. Как признавал сам коронный гетман Н. Потоцкий, «добыть их табор было невозможно» 88. Силы казаков уже насчитывали около сорока тысяч.

Брацлавщина была в огне, на Черниговщине успешно действовал С. Подобайла, захвативший Любеч. В условиях начавшегося в Польше крестьянского восстания под руководством Костки Напирского 89, Яну Казимиру пришлось пойти на подписание нового Белоцерковского договора. Поляк-современник писал: «Вследствие того что враги успели собрать значительные силы и получить помощь от татар, наше войско, углубившись в страну, столь отдаленную, очутилось как бы в осаде. Враги захватили все дороги и пути сообщения, прервали все сношения, беспокоили наших частыми стычками и произвели в войске нестерпимый голод, не допуская в лагерь подвоза припасов. Хлопы в селах и местечках везде насмехались над нашими, восклицая: «Ляхи отрезали нас от Днепра, а мы их от Вислы!» 90.