Вадим Эрлихман - Граф Дракула: Тайны князя-вампира

Один из животрепещущих вопросов — сколько людей погибло по вине господаря? Тогдашнюю Румынию населяло около полутора миллионов человек — примерно поровну в Валахии, Молдове и Трансильвании. Если правы те, кто приписывает Дракуле 50 или даже 100 тысяч жертв, то страна при нем должна была просто обезлюдеть. Но нет — возникали новые города (тот же Бухарест), старые расширяли свои границы, на месте вырубленных лесов появлялись новые деревни, а значит, население не уменьшалось, а росло. Правда, это всего лишь предположение — никаких переписей в Валахии, конечно, не проводилось, а к концу XV столетия ее население (по тем же косвенным признакам) все-таки сократилось. Но о этом логичнее упрекнуть не Дракулу, а несколько османских вторжений, в ходе которых многие валахи были убиты, угнаны в рабство или бежали из родных мест.

Еще труднее составить представление о числе казненных по противоречивым данным источников. Большинство из них неопределенно говорит о "многих тысячах" погибших, и только словоохотливый Бехайм обильно рассыпает информацию: 400 немецких студентов, 500 немецких же купцов, 500 валашских бояр, 600 заживо сожженных нищих, 30 тысяч убитых в первом походе в Трансильванию, 25 тысяч — во втором, еще 25 тысяч — в болгарском походе. Все эти цифры откровенно дутые и восходят к единственной сообщенной самим Дракулой — около 24 тысяч убитых им турок и болгар. И если в войнах с турками господарь и правда перебил до 50 тысяч врагов (включая подвернувшихся под руку мирных жителей), то вряд ли стоит ставить ему это в вину; законы войны тогда были суровы, да и сейчас не сильно смягчились. В Трансильвании, учитывая численность населения разоренных им областей (притом что далеко не все из них погибли), он мог истребить от силы 10–15 тысяч. А в Валахии, где его жертвами прежде всего становились непокорные бояре, "подозрительные" иностранцы и преступники, подлинные или мнимые, число его жертв вряд ли превысило 10 тысяч человек.

Много это или мало? Мало по сравнению с кровавым итогом деятельности современников Влада — султана Мехмеда II, чьи войны унесли полмиллиона жизней, или Генриха VIII Английского, истребившего до 200 тысяч собственных подданных. И много для маленькой страны, где до того наказания были не слишком суровыми, а нравы — простыми и патриархальными. Как бы ни тосковали потом румыны о "твердой руке" воеводы, об их подлинном отношении к нему говорит то, что именно после него слово dracul окончательно стало обозначать не дракона, а дьявола. И если современники и не считали Влада вампиром (вернее, стригоем), то наверняка в сердцах называли так, убедившись сперва, что их никто не слышит…

"Черная легенда" о Дракуле создавалась умело, целенаправленно и жила много веков после его гибели. Но то, что за это долгое время ей не противопоставили "белую легенду", весьма показательно — защищать господаря оказалось некому. Его друг (и враг) Стефан получил от своих подданных прозвище Великий, его союзник (и тюремщик) Матьяш Корвин — прозвище Справедливый. Владу досталось от истории только имя Колосажатель. И если вампиром его ославили незаслуженно и в общем-то случайно, то это имя он заслужил сполна, еще при жизни превратившись в страшную легенду Карпатских гор.

Здесь и далее цитаты из романа Б. Стокера "Дракула" приведены в переводе Г. Н. Красавченко.

Здесь и далее поэма цитируется в переводе В. Микушевича. В оригинале поэт называет своего героя Trakle Wakia — искаженное румынское "Дракула Водо".

Здесь и далее "Записки янычара" цитируются по переводу Л.И. Рогова.