Наталья Болотина - Потемкин

Все современники отмечали, что при истинной страсти к литературе, искусству, коллекционированию Екатерина напрочь была лишена чувства понимания музыки. При дворе постоянно собирались музыкальные вечера, давались концерты, но душа императрицы не откликалась на изящные сочетания семи нот. Потемкин, напротив, слыл большим любителем и ценителем хоровой и инструментальной музыки. Его музыканты, среди которых был известный русский скрипач И.Е. Хандошкин, исполняли симфонии, отрывки из опер композиторов: Дж. Сарти, служившего в 1787–1791 гг. у Потемкина капельмейстером, И.-С. Баха, Ф.-И. Гайдна и др. Композитор Сарти произвел на чужестранца Миранду благоприятное впечатление, они долго говорили о музыке, достоинствах Боккерини и Гайдна, беседовали о Генделе, приводящем в восторг потемкинского капельмейстера. Иностранцу показалось, что Сарти прекрасно разбирается в теории музыки и композиции, а особо его поразил следующий случай: «Князь ради развлечения поставил на нотной бумаге наугад несколько закорючек и, указав тональность и темп, предложил Сарти сочинить какую-нибудь музыку, что тот и сделал с ходу, доказав свои способности и мастерство». Об удивительной способности потемкинского капельмейстера к композиции вскоре стало известно, и императрица обратилась к князю: «Если бы были так добры доставить арию Сарти, сочиненную на точки, случайно поставленные вами же, — здесь же она передавала Потемкину строки из письма барона Гримма, — …принеся вам большую благодарность за оперу “Армида”, просит меня достать ему эту знаменитую арию, о которой он слышал».

В одном из писем к светлейшему граф А.К. Разумовский в сентябре 1791 г., зная любовь князя к музыке, даже предлагал пригласить в Россию «одного из лучших композиторов в Германии, именем Моцарт». Как писал русский вельможа, живший в Вене: «Он не доволен своим положением здесь и охотно предпринял бы это путешествие… Если Ваша светлость пожелает, я могу нанять его не надолго, а так, чтобы его послушать и содержать при себе некоторое время». Как знать, если бы не смерть светлейшего, Россия могла бы стать прибежищем для великого композитора.

Пушкин, собравший Table-talk (застольные разговоры) о Потемкине из рассказов и исторических анекдотов, бытовавших в начале XIX в., записал следующую историю. Потемкину доложили, что некий граф Мор, житель Флоренции, превосходно играет на скрипке. Ценитель музыки, князь захотел его послушать и отправил одного из адъютантов курьером в Италию. Тот явился к графу М. и, объявив ему приказ светлейшего, предложил тотчас садиться в тележку и скакать в Россию. Благородный виртуоз взбесился и послал к черту самоуверенного русского вельможу и курьера с его тележкой. Делать было нечего, но адъютант не мог приехать к Потемкину, не исполнив его приказания. Догадливый юноша отыскал в городе какого-то бедного, но способного скрипача, и легко уговорил его ехать в Россию под именем известного виртуоза. Потемкин остался доволен его игрой, принял в службу как графа М., и тот даже дослужился до полковничьего чина.

Любитель и ценитель хоровой и инструментальной музыки Григорий Потемкин приобрел у фельдмаршала А.Г. Разумовского великолепный оркестр музыкантов за 40 000 рублей, ему пришлось заплатить по 800 рублей за каждого. При этом светлейший был щедрым хозяином и платил своим певцам большое жалованье: 27 музыкантам «большого хорового» оркестра — от 8 до 12 руб. в месяц, 20 музыкантам «малой роговой музыки» — 5 рублей «порционных денег». Каждый год Потемкин тратил немалые деньги на содержание оркестра, покупку роговых инструментов, струн, ноты; а кроме этого, в счетах князя есть записи о жалованье и порционных деньгах капельмейстерам, музыкантам, певчим, суммы на кареты, наем квартир. Словом, прихоть и любовь князя к услаждению себя и гостей музыкальными вариациями стоила ему довольно дорого.

В 1777 г. Авраам Романус рекомендовал князю вызвать в Петербург музыканта Блазиуса Антона Сартори, служившего при варшавском французском театре. С 1779 г. по 1782 г. он был преподавателем вокальной, инструментальной клавирной музыки и композитором в Академии художеств. Потемкин особо интересовался духовной музыкой, и среди его обширной библиотеки были «Октоих нотного пения» (1772) и «Праздники нотного пения» (1772).

Внимательный читатель помнит, что с детства Потемкин был дружен с книгой, любил с карандашом в руках перелистывать страницы в поисках новых неведомых открытий. На протяжении всей жизни светлейший не забывал этого увлекательного занятия, со временем оно стало для Потемкина необходимостью. Новые знания способствовали формированию его мировоззрения, нередко помогали в практической административной работе, как ни скучно это звучит. Действительно, Потемкин был именно чиновником, администратором высокого ранга, и не всякому суждено было достигнуть таких результатов, как он в своей деятельности. Свое образование Потемкин получал уже во время непосредственной государственной службы из чтения книг и в общении с интеллектуальной элитой. Путешественник Кокс заметил эту особенность многостороннего образования князя. По его мнению, светлейший «отличался быстрым пониманием и редкою памятью, имел общее, хотя поверхностное понятие о литературе. Его начитанность ограничивалась французской беллетристикой, русскими духовными писателями и переводами классиков, особенно Плутарха; но масса сведений, приобретенных им от лиц различных профессий, с которыми он сталкивался, была изумительна».

В «Уведомлении» известного сочинителя А.П. Сумарокова, приложенном к его «Оде Григорию Александровичи Потемкину…» (1774), он рассматривал вопрос о рифме вообще и о возможности трагедии на русском языке, написанной белым стихом. При этом поэт ссылался на свои беседы с Потемкиным: «Обещал я по требованию некоторого знатного господина и искусного в российском языке и во словестных науках человека сочинити трагедию без рифм». Интересуясь теорией стихосложения, фаворит приобрел для ее изучения «Правила пиитические» Апполоса (А.С. Байбаков. М., 1774). В 1775 г. Сумароков, испытывая материальные затруднения, обратился к Потемкину с предложением купить у него книги для библиотеки, в том числе оперы, комедии, трагедии. По каким-то причинам князь не приобрел эти книги, но у него были тома из «Полного собрания всех сочинений А.П. Сумарокова» (М., 1781–1782), изданного Н.И. Новиковым.

Ранее упоминалось о дружбе Потемкина с его товарищем по Московскому университету поэтом Ермилом Костровым. Приятельские отношения Потемкина со многими литераторами, зародившиеся в годы учебы в университете, сохранялись и в дальнейшем. Еще в юности Потемкин сблизился с поэтом Василием Петровым. Страстно любя греческую и латинскую словесность, Петров занимался со своим юным другом языками и чтением классических авторов: