Наталья Болотина - Потемкин

Заботясь о создании сильного флота, Потемкин вкладывал даже личные средства в строительство кораблей, используя ресурсы своих белорусских имений. Верфи были построены в селе Дорогокупове на реке Двине, в Полоцком наместничестве и в городе Кричеве, где также располагалась парусная фабрика и канатный завод, работающие на нужды флота. В Дорогокупове строились военные корабли — «канонерские лодки с одним на носу двенадцатифунтовым единорогом» и десантные суда, где «помещалось с гребцами по осемнадцати человек», а в случае надобности «можно было поставить на носу трехфунтовую пушку». В Велиже (согласно ведомости по Полоцкому наместничеству) суда строились «близ самого города Велижа при реке Двине, остродонные, называемые волны, разных мер по древнему заведению обычаем… в Крическом старостве купеческие суда, называемые бандаки, кои поднимают по 5 и 10 тысяч пуд». Делали корабли крестьяне князя Г.А. Потемкина, а отправляли их от местечка Кричева рекою Сожем, «а из оной Днепром в город Херсон с пенькой и канатами, а оттоль, — как сказано в документе, — возвращаются с крымской солью».

Находившийся в 1787 г. в свите императрицы французский посол Сегюр отмечал, что «несколько зданий для складки товаров, адмиралтейство, городские укрепления, 400 домов, толпы рабочих, сильный гарнизон, госпиталь, верфи, пристани торговая и карантинная — все придавало Севастополю вид довольно значительного города».

Особое значение приобрел город в период Русско-турецкой войны 1787–1791 гг. В 1786 г. был составлен план работ по строительству Севастополя, рассчитанный на 10 лет. В первый год предполагалось перевезти сюда из Херсона припасы и инструменты на первое время, построить жилье для команд, устроить кирпичные и известные заводы для обеспечения планомерной постройки замка, линий главной крепости, водопровода и водохрана, подземных стрельниц, ходов и подкопов, плотины с ее замком и маяком; к концу года закончить замок для обороны судового прохода. К четвертому году работ планировалось завершить каменную отделку крепости со всеми подземными ходами и подкопами. В девятый год необходимо было возвести публичное строение: церкви, гостиные дворы, комендантский дом и проч. Этим грандиозным планам Потемкина не суждено было сбыться: помешали постоянная нехватка средств, людей, а затем и вторая русско-турецкая война. Но город, несмотря ни на что, рос и развивался, превращаясь в могучий военный порт.

Возглавивший строительство города Ф.Ф. Ушаков в 1789 г. учредил контору Севастопольского порта. В своей записке 1792 г. он отмечал: «Госпитали на открытом же возвышенном месте и чистом воздухе вновь ныне построены… продолжают строение казарм, к ним разных пристроек… По неимению покоев для жилья господ штаб- и обер-офицеров и некоторых разных чинов служителей при Севастополе сделаны многие собственные разные строения, а также купечество российское и иностранное, большей частью из греков, имеют дома и лавки для торговли и от времени до времени умножаются».

После окончания войны Севастополь превратился в один из крупнейших городов Крыма. В 1792 г. здесь проживало уже 15 тыс. человек. Проезжавший по Тавриде в самом конце XVIII в. известный писатель Павел Сумароков оставил колоритное описание Севастополя на рубеже веков: «Ахтияр (Павел I переименовал город в пику матери. — Н.Б.) очень хороший город, построенный в наши времена на глухой степи в новейшем европейском вкусе… Стоит на берегу Южной бухты, к которой склоняются амфитеатром несколько рядов улиц, одна другой выше с преизрядными каменными добрых фасад домами. Ахтияр есть настоящий военный город; гарнизон, морские батальоны, матросы и другие команды составляют жителей онаго, а обывателей в нем самое небольшое количество». В1799 г. в городе было «две церкви, русская и греческая, 610 морских, 45 отставных штаб- и обер-офицерских, 68 купеческих, мещанских, поповских и 18 невольничьих домов, что всего составит, не считая казарм, 741 дом, притом 86 лавок».

Труды основателя города-порта и устроителя Черноморского флота Потемкина, его сподвижников и помощников увенчались скорым успехом. Уже через 20 лет после основания, 23 февраля 1804 г., Севастополь указом внука Екатерины Великой Александра I был назначен «главным военным портом» России на Черном море, а купеческим кораблям разрешалось заходить в него только во время шторма или поломки.

Предназначение и весь смысл существования Севастополя — это корабли и море, весь город повернут к морским просторам. Уже когда корабль огибает маяк на мысе Херсонес, вдали появляется громадное скопление построек, и взору предстает величественный город, основанный нашими предками. Дома раскинулись по медленно поднимающейся от моря равнине Гераклейского полуострова. Равнина сменяется каменными холмами, берег опоясывают обрывы, проплывают белая колоннада и развалины большого собора. Это древний Херсонес, откуда первые строители брали камень для зданий. Городские дома тянутся все выше и выше, располагаясь террасами, соединенными между собой лестницами. Днем при ярком солнце ослепительно сияют белые фасады, а вечером холмистые дали покрываются разноцветными огоньками: бухта превращается в широкий освещенный проспект. Таким вспоминается современный Севастополь, когда перелистываешь старинные архивные фолианты в массивных кожаных переплетах, повествующие о первых годах жизни города, слава которого — слава великого Потемкина. Уже только за этот могущественный порт, принесший гордость и богатство России, мы можем говорить о светлейшем в превосходной форме.

Во время войны 1787–1791 гг. строительство кораблей не прекращалось, причем для большей безопасности этих работ был создан новый порт с адмиралтейством и верфями — Николаев. Он расположился в устье реки Ингула и был назван в память штурма Очакова 1788 г., происходившего в день святого Николая Чудотворца.

Уже в конце 1787 г. под руководством адмирала Н.С. Мордвинова трижды промерялись глубины Бугского лимана и устья Ингула. В июне 1788 г. по распоряжению Потемкина, заметившего во время осмотра очаковской степи достоинства указанного места, штурман Гурьев вновь измерил глубину и изучил пределы судоходности Ингула, а полковник М.М. Фалеев начал строить походный лазарет в селении Витовке, расположенном в урочище на берегу Бугского лимана, в нескольких километрах южнее будущего города. Вскоре при устье Ингула были заложены эллинги для строительства кораблей. В октябре 1788 г. в Витовку для проектирования дворца Г.А. Потемкина прибыл архитектор В.В. Ванрезант. 27 августа 1789 г. Г.А. Потемкин распорядился «Фаберову дачу именовать Спасское, а Витовку — Богоявленское, ново заводимую верфь на Ингуле — город Николаев». Обращалось внимание на то, чтобы строительство основных сооружений велось компактно. Нельзя не заметить, что при устройстве Николаева Потемкин действовал несколько иначе, чем при постройке Екатеринослава и Херсона. Здесь было меньше желания произвести эффект, больше исполненных практичных проектов. Устроителей города волновали вопросы планировки территории, но чертеж города 1789 г. свидетельствует о том, что застройка велась еще достаточно стихийно. Несколько небольших строений было разбросано на возвышенном плато между устьем Ингула и лиманом. И только к западу линия укреплений охватывала сравнительно небольшую территорию для адмиралтейства. Она разделялась ровными улицами и образовывала сетку небольших кварталов.