Николай Азаров - Украина на перепутье. Записки премьер-министра

Насколько я могу сейчас судить, никакой провинциальности для каждого, кто интересовался искусством, тогда не существовало. В советское время художественная жизнь была организована так, что жители малых и далеких городов могли видеть у себя самых знаменитых артистов. Иногда приходится слышать от некоторых знаменитых артистов, что их заставляли тогда за десять рублей давать представления на периферийных сценах и как это было тяжело. Не хочу спорить, наверное, надо было за счет государственной дотации увеличивать гонорары, создавать максимально возможные комфортные условия для великих артистов.

Помню, как один раз мы ждали у входа великого скрипача Леонида Когана. Он задерживался, шел дождь, и вот, наконец, у подъезда останавливается забрызганное грязью такси. Из него выходит народный артист Советского Союза со скрипичным футляром. Мы аплодируем, и через какое-то время начинается концерт. На нем присутствовало все городское начальство. Я тогда подумал, почему никому из них не пришло в голову — отправить свою служебную машину и привезти в филармонию этого великого человека.

Наверное, какие-то недочеты в той системе имелись. Но было главное — такие выступления были доступны для всех, кого это интересовало и увлекало. Стоимость билетов, по сравнению с нынешними ценами, была просто смехотворной. Зато какая буря положительных эмоций охватывала людей, собравшихся в зале! Какой мощный взрыв возвышенных чувств в их душах! Ну, наконец, и сами артисты получали от зрителей потоки любви и тепла. Ведь за деньги такое не купишь.

Многое мы утеряли за прошедшие годы. Борьба, скажем так, между силами зла и добра за души человеческие никогда не прекращалась. И надо признать, в этой борьбе мы пока проигрываем. Наша интеллигенция, заняв позицию «зарабатывания денег», тоже стала заметно проигрывать, мельчать. Где те моральные авторитеты, которым верят люди? И много ли великих имен наших современников можно сейчас назвать? Если критерием нашего успеха стали «Оскары» или кассовые сборы, то об искусстве говорить не приходится, можно говорить только о ремесле. Потому, что искусство — от Бога, а ремесло — от человека.

Я пошел в школу почти с 8 лет в сентябре 1955 г. и учился только на отличные оценки. Моя первая учительница, Мария Михайловна Слесарева, с большой любовью относилась ко всем своим ученикам, но мне казалось, что меня она особенно любила. Она всегда находила для меня доброе и ласковое слово. Мы, ее ученики, никогда не видели ее грубой и неприветливой. Кстати, в школе, где я учился, издавна жили хорошие традиции. Совсем недавно наша школа отметила свое 150-летие. В ней работали настоящие энтузиасты своего дела, педагоги с большой буквы.

Когда я учился в начальных классах, русский язык и литературу в школе преподавал Булат Шалвович Окуджава, затем он перешел на работу в редакцию областной комсомольской газеты «Молодой ленинец», где через какое-то время после него и мне пришлось поработать внештатным корреспондентом. Однако встретиться с ним лично мне довелось только в президиуме торжественного собрания, посвященного 125-летию школы. Мы сидели рядом и, чтобы не скучать, рассказывали друг другу интересные истории, связанные с историей школы и нашими знаменитыми учителями. Практически каждый учитель нашей школы был выдающейся личностью. Прекрасно образованные, интеллигентные, они хорошо владели своими предметами и умело прививали ученикам интерес к науке и искусству. Сейчас принято оценивать школы по рейтингам. Тогда этого не было, но из сорока выпускников моего класса все поступили в вузы и окончили их.

Всегда хорошо одетые учителя казались нам какими-то очень благополучными, обеспеченными людьми, но когда нам приходилось сталкиваться с их реальным бытом, а было это, как правило, когда мы их навещали во время болезней, мы видели, как тяжело и трудно им живется. И уважение к ним у нас только возрастало. Сравнивая нынешнюю систему образования и ту, что была в то время, можно однозначно сказать, что в те годы школа не только давала хорошее образование, но и действительно воспитывала, готовила к жизни. Она давала всем нам очень много, особенно детям из неблагополучных семей, которые получали здесь то, чего им не хватало в семье. Таким детям уделялось больше внимания. Тогдашние фонды материальной помощи обеспечивали то, чтобы у таких детей была форма как у всех, была обувь и одежда на холодное время года. Система завтраков и школьных обедов никого не оставляла голодными.

Имущественное неравенство, конечно, существовало и в то время, однако моральные нормы общества были таковы, что «богатством» не следовало кичиться. В семьях некоторых наших одноклассников были личные автомашины, родители некоторых пользовались служебными автомобилями, но я не помню ни одного случая, чтобы кто-то из учеников подъехал или уехал из школы на автомобиле. Все мы после школы, после занятий в многочисленных кружках гурьбой вываливались на улицу и топали к себе домой.

Разительное отличие от сегодняшних так называемых «элитных» школ и вузов, где учащиеся хвастаются друг перед другом айфонами, айпадами, машинами или даже тем, у какого из их охранников круче машина. Надо ли говорить, что такое, к слову сказать, убогое воспитание неуклонно готовит общество к социальным конфликтам. Давным-давно забытые понятия «чернь», «плебеи» и «быдло» или более современное — «биомасса» вызывают у тех, кому это адресуется, острую социальную ненависть. И эта ненависть обязательно найдет выход. Разрыв в доходах между бедными (а их, к сожалению, огромное количество) и богатыми достиг в постсоветских странах ужасающих размеров. Никаких так называемых «социальных лифтов» не создано. Как в таких условиях убедить народ, что надо потерпеть, подождать лет так эдак сорок, пока не возникнет «общество достатка» с более справедливым перераспределением доходов? И кто способен ждать так долго?

Вообще, детство и юность запомнились мне в основном радостными событиями. Наверное, были и какие-то и огорчения, и неудачи. Однако они как-то не запомнились. И когда я с высоты прожитых лет оглядываюсь назад, то детские, школьные годы вспоминаются мне одним большим праздником. Мы все с оптимизмом смотрели в будущее. И обстановка в стране к этому располагала. Наша страна первой начала осваивать космос. Первый атомный ледокол, первый сверхзвуковой самолет… Приоритет науки, поэтические диспуты. Активно строятся и благоустраиваются города. В нашей семье, и не только в нашей, появляются первый ковер, первый телевизор, первый холодильник, первая стиральная машина. В наш дом провели воду, газ, паровое отопление. Жизнь с каждым годом становилась лучше. И все эти изменения происходили на моих глазах.