Иван Кулаев - Под счастливой звездой

Полякам не к чему создавать среди русских возмущение против себя, тем более что Россия, по моим понятиям, должна, естественно, всеми силами охранять тридцатимиллионный польский народ от захвата его другими сильными государствами. России незачем захватывать Польшу и лишать ее независимости, ибо в России и без того земли много и в этой земле таятся великие богатства.

Надо просить Бога, чтобы Он помог нам наладить наш государственный строй и оберег нашу родину от таких беспочвенных самостийников, каковыми являются, например, малороссы или сибиряки.

Наша русская неурядица уладится своим внутренним путем без всякого внешнего вмешательства. Заблудившиеся русские люди, называемые коммунистами, вымрут естественным путем; коммунизм будет изжит, и люди поймут, что коммунистическое учение противоречит самой природе человека, которая не склонна к равенству. Каждому человеку свойственно бороться за свое лучшее существование — это неопровержимая истина; иначе не будет цели жизни.

Достаточно я попутешествовал за последние годы и по Канаде, особенно по южному тихоокеанскому побережью этой страны, побывал в городе Ванкувере и его окрестностях. Канада тоже напоминает мне несколько мою родину, Сибирь: та же тайга — непроходимые дремучие леса, те же климатические условия. Это в общих чертах. В частности, в районе названного выше побережья имеются свои климатические особенности; здесь благодаря близости моря существует значительная влажность, бывает много дождей, туманов. Эта влажность мной, как сибиряком-северянином, привыкшим к сухому континентальному климату, очень сильно ощущалась и неблагоприятно отражалась на моем настроении.

В Ванкувере, портовом городе, я не наблюдал большой активной работы; возможно, мне не представилось случая к тому.

Что заслуживает здесь особого внимания, так это замечательный загородный парк Ванкувера. Это большой парк, расположенный на высоком холме, вокруг которого проходит хорошая автомобильная дорога. Эта дорога идет среди величественного леса и культурно обработанных площадей, на коих ласкают глаз путника всевозможные цветы. В середине парка тоже находится дремучий лес, в своем диком первобытном состоянии. Всякий горожанин, побывавший в этом лесу, уносил с собой представление о настоящей дикой природе.

Высокий холм парка окружал с одной стороны крутой подковой морской залив, каковое обстоятельство придавало парку особую красоту. Вид с холма бывал восхитительный, в особенности вечером, когда можно наблюдать с него город и его населенные окрестности.

В районе Ванкувера расселилось много русских эмигрантов, среди которых найдется немало лиц, знакомых харбинцам и тяньцзиньцам. Некоторых из них я посетил, и не один раз; видел их фермы: куриные, молочные, смешанные. В первые мои посещения дела русских фермеров шли недурно, они хорошо зарабатывали и расширяли свои предприятия.

За самое последнее время разразившаяся повсюду общемировая депрессия отразилась весьма пагубно и на хозяйствах этих русских фермеров — много сильнее, чем в соседних Соединенных Штатах, — и разорила их: цены на молоко, яйца, кур снизились более чем наполовину по сравнению с ценами, бывшими до депрессии. Некоторые из русских фермеров побросали здесь свои домики и разделанные усадьбы, все свое с таким трудом налаженное хозяйство, и перебрались в город Ванкувер, перенося тяжелые материальные лишения.

В числе таких русских оказались здесь мои знакомые: Николай Иванович Зотов, генерал Митрофанов, Никандр Алексеевич Дуров, Андрей Алексеевич Балакшин, Иосиф Константинович Окулич, Владимир Иванович Александров. Последний разорился вдребезги.

Я знал Александрова еще по Харбину. Это был выдающийся адвокат, хороший оратор; в начальные революционные годы он состоял в Харбине председателем Дальневосточного комитета.

Окончил он свое существование в Канаде весьма трагически. Как-то ночью он купил в Ванкувере билет на пароход, отходивший на остров Виктория, всего в двух часах езды от порта; на пароходе его видели некоторое время, потом он исчез — значит, нервы не выдержали, и бросился он в море, не будучи в состоянии смириться с той тяжелой жизнью, которая ожидала его впереди. Еще накануне этой катастрофы, находясь в Ванкувере, Александров написал мне письмо с просьбой об одном лично его касающемся деле…

Мои наблюдения показывают, что ни один город в Европе и Америке не расцветает так быстро и богато, как Сан-Франциско. Восемнадцать лет тому назад, когда я в первый раз посетил Сан-Франциско, этот город не представлял ровно ничего интересного, сравнительно с другими городами Калифорнии. Это был, правда, большой, но серенький тихоокеанский порт.

За последние же годы Сан-Франциско стал неузнаваем. Около него выросли целые города, весьма красивого вида. В самой столице Калифорнии были построены сотни огромных зданий, в особенности в районе Президиума, с видом на океан. Берег залива здесь был еще не так давно совершенно пустынен мили на две, напоминая свалочное место; в данное же время он застроился великолепными домами, и жизнь на нем закипела, как и в центре.

В окрестностях Сан-Франциско, ранее пустынных, вы теперь повсюду встретите красиво построенные большие пригороды, украшенные садами, полными цветов и разных фруктовых и декоративных насаждений.

Не забыть мне знаменитого залива в Сан-Франциско, с его Золотыми Воротами и примыкающим к нему трехмильным парком Голден-Гейм. С этим парком, по его красоте, не может сравниться ни один городской парк во всей Америке. Особенно красив и наряден стал названный залив не так давно, когда он украсился двумя подвесными мостами, стоившими сотни миллионов долларов и представляющими собой сооружения, небывалые до сих пор в истории техники. Эти мосты переброшены через весь залив и связывают Сан-Франциско с Оклендом и Беркли. Окленд — это промышленный город, имеющий население 300 тысяч человек. Беркли — город поменьше, в нем 100 тысяч жителей; он славится красотой своего расположения и, помимо этого, известен своим университетом, который называется Калифорнийским. В этом университете обучается до 12 тысяч студентов; при нем имеется футбольная площадка, рассчитанная на 60 тысяч зрителей, и театр греческого типа на 12 тысяч человек.

Что меня особенно привлекает в американском народе, это его любовное и внимательное отношение к памятникам старины.

Милях в 60 от Сан-Франциско впадает в Тихий океан небольшая речка, протекающая среди весьма живописной природы. Речку эту американцы называют Рошан-Ривер, то есть Русская река. Такое название эта река получила потому, что когда-то, около ста тридцати лет тому назад, возле устья ее было построено русскими небольшое деревянное укрепление, получившее в Америке название форт Росс.