Лев Маргулис - Человек из оркестра

30 декабря.

Проспав ночь в теплой постели, встал в 9 час. Зажег примус, там еще осталось немножечко керосина, подогрел суп и вчерашние жареные макароны. Наелся супу. Макароны уложил в банку и взял с собой. Пошел прямо к Любе. Ей Нюра послала немного макарон (гр. 300). От Любы пошел в ДКА, где съел суп с лапшой. Зашел в ТЮЗ и наконец получил расчет в сумме 232 р. Там были Шер и Шифман. Когда шел в ДКА, взял у Любы бутылки и чуть не получил пива, но, пока мыл их, мне уже не досталось. После репетиции взял опять у Любы большую бутыль и карточки на случай, если дадут конфет. Но ничего в ДКА вечером не было. Съел кашу и пришел к Любе. Здесь мне подогрели макароны (половину). Я поел и здесь же ночевал.

31 декабря.

2 хорошие ночи подряд. Тепло. В 8 утра пошел опять с бутылью в ДКА. Съел кашу, но ни конфет, ни пива не было. В вестибюле там лежала большая елка. Они собираются встретить Новый год по-настоящему {346} . Сегодня кончается туда мой пропуск. Очень жаль. Хоть бы получить пиво {347} и конфеты. Вчера читал мораль Бусе. Может быть, немного поможет, но пока лучше он не стал от этого. В ДКА пообедал одним супом. Кончились мои талоны, а вместе с ними пропуск в ДКА. К концу моего обеда стали давать монпансье {348} . Я взял для Любы этих конфет. Во время моего обеда был обстрел района. Как всегда, об этом было объявлено по радио с объявлением гражданам прятаться и прекращении движения post factum. Люба была очень довольна. Пива мне так и не удалось получить. Как потом выяснилось, у меня не было 4-го талона, по которому его получают, т. к. его мне отхватили, когда я получал у Елисеева конфеты. Встречал Новый год в Радио (в уборной) и в 10 мин. первого сидел с ребятами. Выпил 8 стаканов какао с кипятком (выдавали по случаю Нового года у нас в столовой). Дежурной команде выдали шпрот по 3 шт[уки], вырезая 50 г. мясных талонов, а я, Петя и Рубанчик <���…> получили по 100 гр. сыра с вырезкой 25 гр. тал[онов] масла. Тот самый эрзац (кстати, непохожий) сыра {349} , полкило которого мне дала Нюра без всяких талонов. Съел все это. Хлеб у меня был с кусочком соевой колбасы. Потом играли в лото, где проиграл несколько рублей. С 1-го января я начинаю дежурить в охране по-настоящему.

4-е января [1942 г.].

За эти сверххолодные и голодные дни не мог писать {350} . Нормы, конечно, не прибавили, наоборот, с хлебом стало ужасно {351} . Его нет в булочных, и народ целыми днями простаивает в очереди, чтоб получить свой несчастный паек. К счастью, мы на Радио получаем его утром в столовой. Холод на Радио ужасающий, всю ночь дрожу. Особенно закоченели и онемели ноги. Громоздкое здание не отапливается, света нет, и есть нечего. Живу эти дни на свои 200 гр. хлеба и тарелке жидкого супа. 29/XII умер старик (52 года) Брылев {352} , хорист, живший с нами в комнате. Он ушел домой и в этот же день скончался от истощения {353} . Значит, можно умереть не будучи опухшим {354} . Сведения о смертях знакомых следуют ужасно быстро. У Рубанчика грабители задушили тетку с двоюродной сестрой (мать валторниста Шапиро). Сегодня нас известили о смерти Срабова. Он вчера только шел, но не дошел на работу. А мы не верили, когда он жаловался. К вечеру свалился виолончелист Лейкин {355} . Его и какого-то Верховского {356} свезли в больницу, но можно их уже считать мертвыми. На Радио за эти дни умерло много народу, так что некому дежурить. Рубанчик уже 2-й день ходит опухшим. Опух также Ерманок. Увидев это, я испугался. Оркестр, очевидно, перестанет работать. Это решила дирекция, т[ак] к[ак] очень многие опухли и еле двигаются: Таракан {357} , Ананян, Лейкин и др. Умер фаготист Воробьев {358} (кажется, это его фамилия). Короче говоря, многие еле дышат и ждут смерти со дня на день. Я просился домой вчера и даже звонил Нюре, что буду, но меня не отпустили. Сегодня ночью я дома, но Нюры нет. Боялся, что ничего дома не застану, но, во-первых, нашел соленую помидору, во-вторых, отваренные макароны, полную большую кастрюлю, и потом уже в шкафчике хлеб и 3 оладьи. Спасибо, спасибо Нюре. Я так скоро не умру, если она меня не оставит и будет и впредь подкармливать. Я сегодня наелся досыта. Затопил печь, согрел макароны — суп. Сам себе сделал оладьи (Нюра натаскала муки). Завтра возьму их с собой. Из-за окна достал кусочек свиного сала, давно, давно принесенного Нюрой, поджарил (сжег) кусочек и сдобрил им свою тарелку густо[го] супа. Потом выпил 4 стакана чаю с сахаром и конфетами и съел гр. 50 шоколада. Я подкрепился на славу.

1-го числа играл по рекомендации Аркина шефский концерт по приглашению Шестаковой в госпитале. Далеко было идти на Биржевую линию, 16, на Васильевском у Малой Невки. Там были Вельтер, Ульрих {359} , Висневский {360} и ноющие родственники Шестаковой {361} . Главный врач госпиталя, очевидно, ее родственник или очень близкий человек. Ульриха не узнать, настолько он похудел и постарел. Угощали хорошим, жирным супом и немножечко каши манной с 4–5-ю черными макаронами, хлеба гр. 100 и полстакана вина. Хорошо, но я только после еды захотел есть. Надо зайти к Любе и узнать, как у нее дела. Так вот оно, начало 1942-го года. Все ждали прибавки продуктов. Она не состоялась. Вместо улучшения наступило ужасное ухудшение. Жиров не выдают за декабрь {362} , и смертность увеличилась донельзя. И неизвестно, когда наступит улучшение. Немцы нас потому, наверное, и не обстреливают часто, что знают, сколько народу гибнет и из них 90 % мужчин. На кладбищах трупы сложены штабелями, многие из них раздеты. Роют неглубокие траншеи и сваливают туда в братские могилы {363} . В городе совершенно нет топлива. Этим многие объясняют отсутствие хлеба в булочных, которое в последние дни навело на публику паническое состояние. Боже! Что ж это будет? К весне и оттепели ждут страшных эпидемий {364} . Начался переучет военнообязанных. Судя по вышесказанному, переполненным больницам и все ухудшающемуся пока продовольственному кризису, многих недостанет. Боже, упаси меня от военной службы. Нужно форсировать создание нашей бригады с Нечаевым и Шестаковой и закрепиться за политуправлением армии. Это при удаче могло бы спасти меня и наш квартет. Мусе не могу писать. Сегодня получил от нее еще одну идиотскую открытку. Она, очевидно, не получила моей телеграммы. Письма идут еще хуже, чем раньше {365} . Несмотря на победы(!?) на фронте, в стране увеличивается развал. Хухрины и Бан[н]овы {366} живут себе неплохо и создают невыносимые страдания огромному, подавляющему большинству.

9 [января]. [14]

4-го вечером нам наконец поставили печурку. Она внесла какое-то оживление. К нам переехало много народу: Кутик {367} , Бабаев {368} , Сафонов {369} и др. К нам отовсюду стали приходить погреться {370} . Первые два дня было хорошо. Мы играли в лото. Я играл 2 раза {371} . 1-й раз под Новый год я проиграл несколько рубл[ей], теперь выиграл руб. 4. Дежурства на вышке отменены. Теперь мы дежурим на внутренних постах: в студии и внизу у входа. Дежурим мы ночью по 2 часа. 6-го был на переучете. У меня отобрали военный билет и дали повестку на 8-е «на комиссию». Я уж думал, что все кончено. Надоедал Прессеру так, что он меня выругал. Ходоренко не взял мою повестку и сказал, что даст ответ 7-го.