Борис Соловьев - Полководец Сталин

Характерно, что первые сведения, поступившие о заговоре Тухачевского, были восприняты советской стороной с недоверием. Исследовавший обстоятельства "дела Тухачевского" историк из ФРГ И. Пфафф пишет: "Из категорических и кратких формулировок в записях, содержавшихся в канцелярии президента, как кажется, даже явствует, что первые две беседы с Александровским, 22 и 24 апреля, сопровождались возбужденными дискуссиями между советским посланником, который стремился опровергнуть обвинения против Тухачевского как абсурдные, и Бенешем, которому не удалось поколебать эту уверенность посланника, и что Александровский лишь 26 апреля и 7 мая капитулировал перед "обличающим материалом", предоставленным ему Бенешем".

Далее Пфафф пишет, что сведения, полученные от Бенеша, обсуждались на заседании Политбюро 24 мая 1937 года и из принятого там решения "можно по меньшей мере в общих чертах обрисовать обвинения против Тухачевского и других генералов. "Заговорщики" якобы планировали "во взаимодействии с германским генеральным штабом и гестапо... в результате военного переворота свергнуть Сталина и Советское правительство, а также все органы партии и Советской власти, установить... военную диктатуру". Это должно было быть произведено с помощью антикоммунистического "национального правительства", связанного с Германией и имевшего целью осуществить убийство Сталина и его ведущих соратников, "предоставить Германии за ее помощь особые привилегии внутри Советского Союза" и сделать "территориальные уступки Германии... на Украине", уже не говоря о расторжении союзов с Парижем и Прагой. Все это должно было бы произойти под лозунгом создания "национальной России", которая находилась бы под сильной военной властью".

И. Пфафф ссылается на документы, которые свидетельствуют, что Бенеш проинформировал о заговоре Тухачевского не только Сталина. Уже 8 мая он сообщил французскому премьер-министру о заговоре советского главного командования. А через два дня просил при осуществлении французских "связей с советским Генеральным штабом соблюдать максимальную осторожность, поскольку члены руководства советского Генерального штаба поддерживают подозрительные контакты с Германией". В конце июня 1937 года французский посол в Лондоне сообщил в Париж, что английское правительство получило информацию из надежного источника о секретных переговорах между германским генеральным штабом и советскими военными руководителями. В сентябре 1937 года Бенеш информировал о заговоре Тухачевского американского посланника в Праге. ("Военно-исторический журнал". 1988, № 11, с. 49, 50, 51, 54; № 12, с. 65).

Вполне очевидно, что в деле Тухачевского и его сообщников документы, присланные президентом Бенешем Сталину, сыграли важнейшую роль. Однако Хрущев на XX съезде партии умолчал об этих документах. Когда же слухи о наличии их просочились и стали будоражить общественность, он упомянул о них только через шесть лет на XXII партсъезде как о мелкой безделице. Вновь делегаты съезда были лишены возможности ознакомиться с содержанием этих документов. Объективной экспертизы этих документов не проведено до сих пор, политические же спекуляции продолжаются.

При экспертизе документов о деятельности Тухачевского, видимо, целесообразно учесть следующее свидетельство В. Шелленберга: "В свое время утверждалось, что материал, собранный Гейдрихом для дискредитации Тухачевского, состоял большей частью из заведомо сфабрикованных документов. В действительности же подделано было не больше, чем нужно для заполнения некоторых пробелов. Это подтверждается тем, что весьма объемистое досье подготовили и представили Гитлеру за короткий промежуток времени - в четыре дня" (Цит. по: Ю. Мухин. Путешествие из демократии в дерьмократию и дорога обратно. М., 1993, С.199).

Анализируя материалы по поводу Тухачевского и его группы, один из руководителей советской разведки генерал П. А. Судоплатов пишет: "Даже те из историков, которые горят желанием разоблачить преступления Сталина, не могут не признать, что материалы дела Тухачевского содержат разного рода документальные свидетельства относительно планов перетасовок в военном руководстве страны... Уголовное дело против Тухачевского целиком основывалось на его собственных признаниях, и какие бы то ни было ссылки на конкретные инкриминирующие факты, полученные из-за рубежа, начисто отсутствуют" (П. А. Судоплатов. Разведка и Кремль. М., 1997, с. 103, 104).

Решение вопроса о лояльности армии было тогда неотложной задачей, и решать ее можно было только проведением радикальных, широкомасштабных мер, путем очищения армии от сторонников Троцкого. С точки зрения и внутриполитической и укрепления обороноспособности страны в условиях надвигавшейся войны задача чистки армейских кадров выдвигалась как срочная, безотлагательная необходимость. Хотя это была, бесспорно, крайне болезненная и в определенной степени опасная задача.

И все же проводившаяся в армии чистка была необходимым актом. Она укрепляла обороноспособность страны, в корне подорвала троцкистское влияние в Вооруженных Силах, очистила их от изменнических и шпионских элементов. Так, английский посол У. Сидс сообщал в Лондон 6 июня 1939 года: "а) Красная Армия в настоящее время предана режиму и будет, если получит приказ, вести войну как наступательную, так и оборонительную; б) она понесла тяжелые потери в результате "чисток", но будет серьезным препятствием в случае нападения..." (Зимняя война 1939-1940. Кн. 1. Политическая история. М., 1998, с. 103). На сохранившуюся боеспособность Красной Армии указывали в донесениях из Москвы военные атташе Франции, а также США.

Через несколько дней после нападения Германии на СССР посол США в Советском Союзе в 1936-1938 годах Джозеф Дэвис, отвечая на вопрос "а что вы скажете относительно членов "пятой колонны" в России?", сказал: "У них нет таких, они их расстреляли". И продолжил: "Неожиданно передо мной встала такая картина, которую я должен был ясно видеть еще тогда, когда был в России. Значительная часть всего мира считала тогда, что знаменитые процессы изменников и чистки 1935-1939 годов являются возмутительными примерами варварства, неблагодарности и проявления истерии. Однако в настоящее время стало очевидным, что они свидетельствовали о поразительной дальновидности Сталина и его близких соратников".

Касаясь этих же вопросов уже в 1943 году, по сообщению американской газеты "Канзас-Сити таймс" от 26 мая, Дж. Дэвис заявил, что процессы в Москве имели своим результатом то, что "у немцев не оказалось "пятой колонны", чтобы оказать им содействие в осуществлении вторжения в Россию" ("Диалог". 1996. № 10, с. 72).

Ныне называют огромное число репрессированных и особенно расстрелянных в 1937-1938 годах командиров и политработников армии и флота. Так, А. Солженицын утверждает: "Только от террора коммунистического режима против собственного народа мы потеряли до 60 миллионов" (Цит. по: "Советская Россия". 1998. 24 декабря). Некая литературная критикесса А. Альбац считает, что уничтожено было 66 миллионов человек. Отдельные авторы, в том числе и историки, доводят эту численность даже до 80 и более миллионов человек. При этом игнорируются официальные данные и документы. Например, согласно переписи численность населения СССР на 17 января 1939 года составляла 170 467 186 человек. Спрашивается, откуда же могли взяться эти десятки миллионов?