Джон Эплби - Династия Плантагенетов. Генрих II. Величайший монарх эпохи Крестовых походов

Генрих написал папе, что не только заполнит все вакансии, но и сделает это в результате свободных выборов, чтобы никто не подумал, что он продвигает своих людей [247].

После этого он приказал кафедральным капитулам провести выборы епископов. Вот что он писал Винчестерскому капитулу:

«Генрих, король Англии, герцог Нормандии и Аквитании и граф Анжу, своим верным монахам Винчестерского собора шлет свое приветствие.

Приказываю вам провести свободные выборы, но запрещаю избирать кого-нибудь иного, кроме Ричарда, моего священника, архидьякона Пуатье» [248].

В конце апреля епископы и другие священнослужители собрались в Лондоне и приступили к выборам. Самая богатая из всех епархий, Винчестерская, досталась Ричарду Илчестеру, как и велел король. На пост епископа Линкольнского, второй по значению и богатству после Винчестерского, был избран Джефри, незаконнорожденный сын короля, которому в то время было около двадцати лет. Джефри Ридела, архидьякона Кентерберийского, наградили епархией Или, а Реджинальд, архидьякон Солсберийский, сын епископа Джоселина, получил Бат. Чичестерская епархия досталась Джону, ее декану, а Херефорд – Роберту Фолиоту, близкому родственнику Гилберта Лондонского.

Ни один из вновь избранных епископов не отличался святостью или ученостью, а некоторые прославились разгульным образом жизни и невежеством. Выборы, которые на самом деле стали простым утверждением кандидатур короля, показали, что Генрих ни в чем не раскаялся. Четверо из шести были явными врагами Томаса Бекета или близкими родственниками его врагов; никто из вновь избранных епископов не поддержал его в борьбе против короля. С другой стороны, ни одна кандидатура из числа друзей Томаса даже не рассматривалась, хотя Джон Солсберийский являлся одним из самых выдающихся людей Англии.

После этого духовенство приступило к решению вопроса о преемнике святого Томаса. После долгого обсуждения собравшиеся решили передать дело на рассмотрение короля, который еще не высказал своего пожелания. В Нормандию отправили двоих монахов, одним из которых был Ричард, настоятель монастыря в Дувре, которые должны были выяснить, чего хочет король. Одновременно с этим епископ Гилберт написал Генриху II письмо, в котором уверял его, что не имеет никакого желания становиться архиепископом Кентерберийским, хотя нет никаких свидетельств того, что кто-нибудь предлагал его кандидатуру.

Чтобы успокоить кентерберийских монахов, король разрешил им выбрать архиепископа из своей среды. Они избрали своего настоятеля Ричарда, получившего образование в Кентербери и не принимавшего никакого участия в травле Томаса. С точки зрения короля, это был вполне приемлемый выбор.

9 июня, в субботу, все епископы и вновь избранные руководители епархий проводили настоятеля Ричарда в Кентербери, где его встретила огромная процессия людей. Все было приготовлено для посвящения его в архиепископы на следующий день. В тот же вечер прибыл посол, который привез письмо:

«Генрих, милостью Божьей, король Англии, герцог Нормандии и граф Анжу, сын короля Генриха, шлет привет и любовь своему дорогому и преданному Одо, настоятелю кентерберийской церкви, и всему монастырю.

Из рассказов достойных доверия людей мы узнали, что мой отец собирается ввести в твою церковь, а также в церкви всей провинции некоторых неподходящих людей.

А поскольку этого нельзя сделать без нашего согласия, ибо, будучи помазанными на царство, мы получили государство и заботу о нем, мы в присутствии многих людей передали это дело на рассмотрение римского престола, известив письмом и с помощью посланника наших благословенных отцов и друзей, Альберта и Теодвина, легатов апостольского престола, что мы обратились к папе, и они, как и подобает благоразумным людям, прислушались к нашему мнению.

Мы также отправили письма с сообщением о передаче дела в руки папы нашим верным епископам: Лондонскому, Эксетерскому и Вустерскому. И таким же самым образом мы обращаемся и к вам» [249].

После получения этого письма отменили не только посвящение Ричарда в архиепископы, но и рукоположение шести вновь избранных епископов. То, что заявление молодого Генриха о том, что он «получил государство и заботу о нем», было воспринято как должное, а его требованию подчинились, говорит о том, что его заговор, как бы далеко он ни зашел на континенте, в Англии еще не воспринимался всерьез.

Генрих тоже, по-видимому, не особо встревожился побегом своих сыновей и доходившими до него сведениями о том, чем они занимались во Франции. Ральф Дицето пишет, что он провел это время в Руане, охотясь больше, чем обычно, радостно встречая всех приезжавших к нему и терпеливо отвечая тем, кто обращался к нему с просьбами. Он осознал всю серьезность сыновьего бунта только тогда, когда многие из тех, кого он вырастил, посвятил в рыцари и сделал своими спутниками и друзьями, начали его покидать.

От слов молодой Генрих и его сподвижники перешли к делу. В конце июня граф Филипп Фландрский вторгся с большой армией в Нормандию и осадил Омаль. Город сдался очень быстро, ибо граф Вильям Жирный, у которого Генрих II в самый первый год своего правления отобрал титул графа Йоркского, только сделал вид, что сопротивляется. Он никогда не был горячим сторонником короля, а сейчас, постаревший и погрузневший, не имел никакого желания воевать с фламандцами. Он и его рыцари сдались, и Филипп задержал их у себя, чтобы получить выкуп.

Через неделю молодой Генрих и его братья присоединились к графу Филиппу и его брату, графу Мэтью, и осадили замок Дрианкур в Нефшателе. Вполне возможно, что Генрих был посвящен в рыцари именно для такой войны. Кто-то сказал ему, что его друзья будут сражаться храбрее, если их поведет в бой рыцарь. Молодой человек с радостью согласился и сказал: «Истинно так, и меня опояшет мечом, если будет на то воля Божья, самый лучший рыцарь из тех, что были и еще будут, из тех, что сделали много и сделают еще больше».

Ему принесли меч, и Генрих, не обращая внимания на графов и баронов, подошел к своему другу Вильяму Маршалу, безземельному рыцарю, протянул ему меч и произнес: «От Бога и от тебя, благородный сэр, я приму эту честь».

Вильям опоясал мечом своего молодого господина и поцеловал его – так Генрих стал рыцарем [250].

В том же году, возможно одновременно со старшим братом, был посвящен в рыцари и Ричард. Его как своего вассала опоясал мечом король Людовик VII.

Осада Дрианкура продолжалась две недели. В перестрелке был опасно ранен граф Мэтью, и вскоре после падения замка он скончался от ран. Его жена Мария, дочь короля Стефана, которую Генрих II забрал из монастыря и выдал за Мэтью, родила ему двух дочерей. В 1170 году она ушла в монастырь в Монтрейле, а ее муж, неизвестно каким образом получивший развод, женился на Элеоноре, вдове графа Неверского. Она являлась дочерью графа Ральфа Вермандуа и сестры королевы Элеоноры, Петрониллы, а ее собственная сестра была женой брата Мэтью, Филиппа [251]. Поскольку Мэтью не имел сыновей, после его смерти его брат Пьер, избранный епископом Камбре, но еще не посвященный в сан, сложил его с себя, прошел обряд посвящения в рыцари и стал графом Булонским. Филипп после сдачи Дрианкура вернулся во Фландрию через О, ибо граф Жан д’О присоединился к молодому королю и передал ему свое графство [252].