Михаил Сперанский - Партизанскими тропами

Сани партизаны пропустили. Ясно было, что это разведка. Если по этим саням в лесу стрелять никто не станет, значит, партизан здесь нет. Видимо, так должны были решить фашисты, если это на самом деле их разведка.

Когда утих топот конских копыт, в заснеженном лесу установилась мертвая тишина. Пока разведка не вернется, карательный отряд не пойдет. Партизаны могут покурить и погреться под елками прыжками да легкой зарядкой. А командиры могут поговорить между собой через дорогу.

- Леонид, что будем делать, когда разведка назад вернется? - спросил Марков.

- Ни в коем случае не трогать! - отвечал Баранов строго. - Ни в коем случае.

Через некоторое время в стороне Усох, куда уехала немецкая разведка, раздалось несколько выстрелов из винтовок. И вскоре взмыленные, изо всей силы погоняемые кнутом кони пронесли сани с разведчиками мимо безмолвной партизанской засады.

- Молодцы, ребята! - воскликнул с восторгом Баранов. - Сумели сдержать свои нервы! Ну, теперь будем ждать главных... Но тоже без команды ни одного выстрела!

Прошло три часа томительного ожидания, а каратели не шли.

- Может, отменили поход? - высказал предположение Баранов.

- Может, и отменили, - согласился Марков. - Но наше дело ждать.

- Тихо! - вдруг насторожился Баранов и подал команду приготовиться.

Быстро проскакали двенадцать всадников с автоматами и карабинами. В полукилометре за ними показались пароконные сани. За ними вторые, третьи. Они шли почти впритык.

"Хуже было бы, если бы они растянулись, - подумал Баранов, считая сани. - Любят немцы железный кулак". Он насчитал двенадцать упряжек, прикинул, втянутся ли все они в зону засады. "Лучше пропустить первые, чем задним дать возможность удрать". Но вот и задние сани, на которых, кажется, стоят минометы, втянулись в партизанскую зону. Немцы, закутанные платками, сидят в санях по двое, по трое. Их больше, чем партизан. Только дружный внезапный залп может принести удачу.

И первый залп оказался настолько дружным, что казалось, стрелял из десятка автоматов один человек.

Залп этот раздался сразу же, как Баранов бросил гранату в передние сани и нажал на спусковой крючок своего автомата.

- Огонь! - крикнул он, бросив гранату. И эта команда слилась с очередью его автомата и автоматов его товарищей.

Граната, взорвавшаяся на первых санях, уничтожила всех, кто в них сидел, ранила лошадей, и они шарахнулись с дороги, перевернув сани. Одна лошадь упала, загородив собою дорогу. Вторая упряжка, чуть не врезавшись в первую, вильнула было в сторону, чтобы объехать преграду, но автоматная очередь остановила и этих лошадей.

Часть немцев бросилась назад, в сторону от дороги. Отстреливаясь от невидимого противника, они стали углубляться в лес. Но один за другим падали в снег, роняя оружие. Это засевшие на двух деревьях партизанские снайперы останавливали беглецов. А фашисты, что оставались на дороге, старались укрыться за санями, метались туда-сюда, лишь изредка постреливая. Один из офицеров по кювету, заполненному снегом, уполз в обратную сторону и уже оторвался от того места, где стояли последние сани. Но и его догнала меткая партизанская пуля.

Через несколько дней после разгрома этого карательного отряда мы узнали, что Гофман концентрирует силы в Бацевичах для решительного похода на Усохи. Теперь мы решили дать отпор карателям объединенными силами трех отрядов - нашего, Изоха и Сырцова.

По предложению командира разведки Елецкого мы заранее оседлали все возможные пути наступления карателей на Усохи. И не ошиблись. Гофман, учтя недавний урок, разделил свой батальон на три группы.

Узнав от разведчиков о движении противника, наш отряд сделал бросок по лесу в северном направлении навстречу первой группе гитлеровцев. Фашисты были встречена шквальным огнем на лесной поляне, там, где нас совсем не ожидали.

Вторая группа бандитов Гофмана выступала по дороге Бацевичи - Усохи. И ее также в самом неожиданном месте партизаны обратили в бегство.

Третья группа направилась было в Усохи с юга. Но, увидев, что вторая группа попала в засаду, немцы бросились ей на помощь. Однако засевшие на этом направлении партизаны Сырцова неожиданным ударом разогнали их. Каратели бежали, даже не подбирая убитых и раненых.

Гитлеровцы отступили с большими потерями.

Однако мы понимали, что Гофман не остановится ни перед чем, будет продолжать наступление. Собрались на совещание и наметили план новой операции. Нам понравилась предложенная Елецким тактика встречных засад, и мы решили воспользоваться ею и на этот раз - опередить Гофмана, совершить за ночь двадцатикилометровый переход и занять кличевские дороги. Расчет был такой: Гофман теперь уже точно знает о сосредоточении партизан в Усохах и бросит на нас все свои силы. А мы его опять встретим на пути к селу.

Мы попросили жителей на всякий случай перебраться в лес. А сами в ночь накануне годовщины Красной Армии скрытно заняли удобные позиции далеко впереди села по дороге на Кличев. Отряд Изоха разместился на опушке леса вдоль дороги, что вела из деревни Заречье на Усохи. Взвод под командованием Владимира Романенко укрепился на кладбище в пятидесяти метрах от дороги. Наш отряд расположился в кустарнике возле деревни Березовки, по правому берегу реки Ольсы. Отряд Сырцова занял поселок Глинное.

Солнце поднялось, а местность словно вымерла. Прошел час, Другой, третий. По полю мела поземка. Партизаны стали мерзнуть в засаде. То и дело растирали прихваченные морозом лица, постукивали сапогами, чтобы не обморозить ноги. Мы со Свистуновым начали нервничать. Неужели враг не выйдет по намеченному маршруту? От нетерпения двое из нас поскакали по дороге в сторону Кличева, чтобы посмотреть, не двинулись ли каратели. Но вскоре вернулись обратно, чтобы не демаскировать засаду.

Наконец во втором часу дня поступило от разведчиков сообщение, что каратели выехали. Свистунов подал команду:

- Приготовиться к бою!

Все стали зорко всматриваться в дорогу, пересекавшую большое заснеженное поле. Я стоял на холмике, прикрытом заснеженными ольшинами, и вскоре увидел подводы, двигавшиеся со стороны деревни Заречье. Подводы растянулись по снежному полю. Я пробовал сосчитать, сколько их, но сбился со счета. Многие гитлеровцы были закутаны в одеяла. Это неплохо! Пока эта гадина выпутается из одеяла, ее можно уложить одним выстрелом.

- Не понимаю этого Гофмана! - сказал Свистунов, обращаясь ко мне. Двинул такую силу без разведки! Или мы прозевали разведку? - и он пытливо посмотрел на Елецкого.

- В последней нашей засаде им разведка только попутала карты, хладнокровно отвечал Елецкий. - Гофман, видимо, решил идти напролом. Любят они величать свои карательные отряды то железным кулаком, то железным батальоном...