Николай Минаев - Нежнее неба. Собрание стихотворений

Вторая Мещанская… Матрена и Фекла…
Бурое в синем… На улице июль…
Припрыгивает, упрыгивает… Собор в Реймсе…
Ударили к обедне… В занавесках тюль…
Если б я был маленький!.. Персей и Андромеда…
Мебель «рококо»… Ты как Мессалина…
Мякушкина поляна… Стихи Ратгауза…
Бордюр «трамблэ»… Душа без сплина…
Загнусила шарманка… Выругался кто-то…
О, Рыдвань!.. О, Рыдвань!.. О, Рыдвань!..
Восторг Мамая… После завтра – суббота…

Весна! Как счастлив я! Покончено с зимой…
Апрельский вечер тих и легкий ветер вея
Ласкает ветки верб; улегшись на траве я
Ему отдал себя, он – брат весенний мой.

Раскрыли облака свой веер с бахромой,
И от закатных стрел стыдливо розовея,
Юг весь заволокли, а выше и правее
Блестит звезда любви над алою каймой.

Резва и весела беспечная летунья
Юлит вокруг меня, и только нежно дунь я
Слетит с прозрачных крыл пыльца из серебра…

О, милая моя! Не избегай меня ты:
В душе как здесь – апрель, душа вдвойне добра,
Усталость и недуг с нее весною сняты!

Примите мои пожелания хорошие,
И в них я скромен, а не неистов,
Получить Вам желаю по карточке галоши и
Быть подальше от компании кокаинистов!..

Что такое жизнь здешняя наша?
Сегодня не то, что было недавно:
Вчера она – просто Наташа,
А нынче – Наталия Николавна!..

Нетропов и Мачтет давно друг другу любы,
Как тот, так и другой поэты «бламанже»!..
У первого в стихах гремят фанфарно трубы,
Второй поэт дзинь-дзинь с обоями драже.

Пусть разный вкус у них, для нас неважно это,
Пусть любит пиво тот, а этот хлебный квас,
Навек пленен Максим бессмыслицей Мачтета
И грохотом фанфар Нетропова – Тарас.

Хотя нехорошо хорошему поэту
На память о себе дать даже Кузмина,
Я все-таки прошу принять Вас книгу эту
Так как моя – увы! – еще не рождена.

Я знаю: завтра будет то же,
Что было нынче и вчера;
О, как неразличимо-схожи
Мои простые вечера!

Но ты, душа моя, ты рада,
Уверена ты свято в том,
Что зреет для тебя награда
В уединеньи золотом.

Среди членов Союза,
Что в кафе «Домино»,
Выделяется муза
Ротермунд де-Гурно

Начиная с походки
И кончая – увы! —
Всем обличьем кокотки
С ног и до головы.

Писать экспромты мне судьбою суждено!..
Явившись в этот мир с фамильей экспромтиста,
(Хоть в том, конечно, не вина его,)
Приходится сейчас обделать дело чисто:
Вам написать в альбом в мгновение одно,
Чтоб поддержать престиж Минаева!..

Качаясь вышел на крыльцо
И сел с трудом в авто граф…
Я сделал кислое лицо,
Внося в альбом автограф.

Вся жизнь – напряженье в прицеле,
Томление вечной жаждой,
И каждый стремится к цели,
Но цели достигнет не каждый.

И кто в свои силы верит,
Идет не колеблясь прямо,
Откроет заветные двери,
Войдет в святилище храма.

А тот, кто ищет проселков,
Обходит в пути преграды,
Страшится мнений и толков,
Никогда не найдет награды.

Иди дорогой любою,
Пути не ищи короче,
Никого не зови с собою,
Не бойся обманов ночи.

Доверяй лишь собственным силам,
И тогда – в расцвете ль, в конце ли,
Но ты окрепшим иль хилым
Достигнешь желанной цели.

Слегка трещит камин и золотистый блик
Бежит через ковер и прячется в портьере;
В раскрытом словаре пучок сухих гвоздик,
И милый голос твой доносится сквозь двери.

Массивный книжный шкаф уходит в потолок,
В нем собраны стихи поэтов разных вкусов,
Здесь к Северянину прижался плотно Блок,
И с Фофановым в ряд стоят Кузмин и Брюсов.

Волнует сердце рифм и образов игра,
И плавно и легко в ритмическом потоке,
Одна вслед за другой, скользят из-под пера
В раскрытую тетрадь ямбические строки.

А на дворе мороз и светлый диск луны
Взбирается в зенит, сквозь облака ныряя,
И траурная тень от каменной стены
Легла наискосок до ветхого сарая.

Откинешься на стул, закуришь не спеша
И позовешь тебя – счастливая минута! —
И грезу пережив приветствует душа
Покой и красоту домашнего уюта.

Два крепко спаянных звена,
Мы пополам делили годы
Все, чем любовь была полна
В минуты счастья и невзгоды.

И нам казалось, что вокруг
Ни у кого нет прав и власти
Разъять сплетенье наших рук
И разделить нас на две части.

Но камень брошенный судьбой
Нам доказал бесправность права,
И разлетелись мы с тобой
Налево ты, а я направо.

Подойдет недотрогой-царевной,
Свяжет сердце атласной тесьмой,
И промолвит с улыбкой полдневной:
«Улыбнись!.. На сегодня ты мой!..»

И посмотришь, не так уже хмуро
Стынет небо над садом нагим,
И лицо у хромого амура
Точно стало мгновенно другим.