Ямвлих - О Пифагоровой жизни

(29) Поначалу он поселился в прославленном городе Кротоне, где нашел много последователей. (Рассказывают, что их было шестьсот человек, их привлекала не только философия, которую он излагал, но и предписываемый им совместный образ жизни,

(30) они были философами, а прочие слушателями — их называют акусматиками [28].) На одной только самой первой беседе, которую, как говорят, он провел перед широкой аудиторией сразу после приезда в Италию, он настолько увлек своим учением более двух тысяч человек, что они уже не ушли домой, но вместе с женами и детьми построили огромный дом для совместного слушания и организовали общину в той земле, которую все называют Великой Грецией [29]. Приняв от Пифагора законы и предписания, словно божественные установления, они неукоснительно им следовали и сохраняли этот образ мыслей вместе с множеством учеников. Все сообщество, прославляемое и считавшееся в глазах окружающих счастливым, имело, как уже было сказано, общую собственность и причисляло Пифагора к богам как благого и человеколюбивого демона. Одни считали его Пифийцем, другие — Аполлоном из страны гиперборейцев [30], третьи — Пеаном [31], четвертые — одним из демонов, населяющих Луну [32], пятые — одним из Олимпийских богов, говоря, что он явился людям в человеческом облике для пользы и исправления смертного рода, чтобы одарить смертную природу спасительной искрой счастья и философии. Никогда не было и не будет большего блага, чем то, которое было даровано богами через Пифагора. Поэтому до сих пор в поговорке с большим уважением говорится о длинноволосом самосце [33].

(31) И Аристотель в своем сочинении о пифагорейской философии [34]сообщает, что в глубокой тайне его ученики соблюдали такое разделение разумных живых существ — бог, человек и такое существо, как Пифагор. И совершенно понятно, что они его воспринимали именно так, ибо он предложил верное, соответствующее существу и не противоречащее ни явлениям, ни умственным понятиям представление о богах, демонах и героях [35], о космосе и всевозможных видах движения небесных сфер и светил, о заграждениях одних небесных тел другими, о затмениях, об отклонениях от правильного движения, об эксцентриситетах и эпициклах [36], обо всем в космосе, о небе и земле и о находящихся между ними видимых и невидимых творениях. Он положил у эллинов начало математике, философскому умозрению и наукам, которые делают душу истинно зрячей и исцеляют ум от слепоты, являющейся следствием других занятий [37]. И он дал эллинам возможность понять истинные начала и причины всего.

(32) Наилучшее гражданское устройство общины, совместное проживание, принцип «у друзей все общее», служение богам и почитание умерших, законодательство и воспитание, обет молчания и непричинение вреда другим живым существам, сдержанность и благоразумие, проницательность, религиозность и другие добродетели, — одним словом, все это благодаря Пифагору стало желанным и достойным стремления для жаждущих учения. Поэтому справедливо за все то, о чем я сейчас говорил, они почитали Пифагора столь высоко.

(33) Теперь следует рассказать о том, как он приехал, у кого он сначала остановился, что за речи были им произнесены, на какие темы и к кому он с ними обращался. Так нам проще будет понять содержание его занятий и его образ жизни. Итак, говорят, что по прибытии в Италию он увидел, какие города подчиняются другим городам, в течение многих лет или недавно. Он привил им свободомыслие через своих учеников, уроженцев этих городов, избавил от зависимости и сделал свободными. Это Кротон, Сибарис, Катана, Регий, Гимера, Акрагант, Тавромений [38]и некоторые другие.

Он дал им законы через Харонда из Катаны и Залевка-локрийца [39], благодаря чему эти города надолго обрели прекраснейшее законодательство и стали предметом зависти для соседей.

(34) Как рассказывают, он совершенно устранил смуту, разногласия и даже просто различие мнений не только среди своих учеников и их потомков на много поколений, но и вообще во всех городах Италии и Сицилии, как внутри них самих, так и в их отношениях друг с другом. Он часто произносил повсюду одно изречение, обращался ли он ко многим или к немногим слушателям, подобное наставляющему оракулу бога, своего рода квинтэссенцию его мыслей: «Любым способом следует избегать и отсекать огнем, железом и всеми другими средствами от тела болезнь, от души — невежество, от желудка — излишество, от города — смуту, от дома — раздор, от всего в целом — неумеренность». Этим изречением он напоминал всем о самом ценном в своем учении.

(35) Таковы были в то время общие черты его жизни в словах и в поступках.

Если же мы беремся излагать детально, что делал и говорил Пифагор, то следует сказать, что прибыл он в Италию в шестьдесят вторую Олимпиаду, когда победителем в беге был Эриксий из Халкиды [40]. Пифагор сразу стал вызывать восхищение и привлекать к себе людей как и раньше, когда плавал на Делос, где он, помолившись у одного только алтаря Аполлона-Родителя — единственного, на который приносили бескровные жертвы, — вызвал удивление у жителей острова.

(36) В это время, направляясь из Сибариды в Кротон, он остановился на берегу около рыбаков и, пока они тянули из глубины тяжелую сеть, сказал им, какой будет улов, и назвал число рыб. Когда рыбаки решили делать то, что он им скажет, если так и окажется, он приказал пересчитать рыб и отпустить живыми. И еще более удивительно то, что, пока он был рядом, ни одна рыба, находясь вне воды, пока велся подсчет, не задохнулась. Заплатив за рыбу рыбакам, он отправился в Кротон. Рыбаки повсюду рассказали о происшествии и, узнав его имя от слуг, поведали всем. Услышавшие пожелали видеть чужеземца, который с готовностью явился. Его внешность поражала каждого и позволяла понять, что это за человек.

Через несколько дней он пришел в гимнасий.

(37) Когда юноши обступили его, рассказывают, что он обратился к ним с речью, в которой призывал их почитать старших, показывая, что в мире и в жизни, в городах и в природе вызывает большее почтение то, что предшествует по времени: восход почитают больше, чем закат, утро — больше, чем вечер, начало — больше, чем конец, рождение — больше, чем смерть, и точно так же исконные жители предпочтительнее пришельцев, и то же касается основателей поселений и вождей колоний. В целом боги почитаются больше демонов, демоны — больше героев, герои — больше людей, а среди людей больше почитают прародителей, чем потомков.

(38) Так говорил он для того, чтобы убедить юношей почитать родителей больше, чем самих себя. Как он сказал, они обязаны им так же, как был бы обязан умерший тому, кто смог бы опять вернуть его на свет. Далее, справедливо было бы любить и ничем не огорчать предков и тех, кто сделал нам множество добрых дел. Родители предшествуют рождению своего потомства добрыми делами, и предки являются причиной всех хороших дел своих потомков, и нельзя грешить против богов, признавая, что потомки в благих делах не обязаны никому. И поэтому справедливо, что боги прощают тех, кто ничуть не меньше, чем богов, чтит отцов, ибо почитанию богов мы научились от отцов.