Петр Люкимсон - Моисей

Таким образом, даже в этой, может быть, и не самой эстетичной, но неотъемлемой части человеческой жизни Моисей тоже умудрился совершить «маленькую революцию».

Начать, наверное, следует с того, что в еврейском национальном сознании неотъемлемое право евреев на клочок земли между Средиземным морем и Иорданом, называемый ими Святой землей, землей Израиля и Землей обетованной, неразрывно связано с представлением о существовании Единого Бога, который и обещал им эту землю в вечный удел (потому- то она и обетованная).

Первый, кому Всевышний дал это обещание, был праотец еврейского народа Авраам.

«И прошел Авраам по стране этой до места Шхема, до Элон- Морэ — а кнаанеи уже были тогда в той стране. И явился Бог Аврааму и сказал: "Потомству твоему отдам Я эту страну"...» (Быт. 12:6-7).

Земли, тянущиеся за рекой Арнон, на самом деле не были исконно аморрейскими — эта полоса длиной около 90 километров была отвоевана амореями (эмореями) во главе с их царем Сигоном (Сихоном) у тех же моавитян. Так здесь, на восточном берегу Иордана, возникло новое государство со столицей в большом и хорошо укрепленном городе Есевоне (Хешбоне). На севере царство Сигбна граничило с царством Васан (Башан), простиравшимся до Галлада (Галаад, Гиллад, на еврейском — Гилъад), от которого Васан отделяла гора Хермон. По Иосифу Флавию, царство Ога включало в себя и Галлад, то есть современные Голанские высоты.

Согласно еврейской легенде, Сигон и Ог были братьями- великанами, родившимися еще до Всемирного потопа от одного из ангелов, принявшего человеческий облик и жившего на Земле. Они с двумя другими великанами уцелели во время Потопа, уцепившись за Ноев ковчег. По другой легенде, великаном был только Ог, а Сигон был простым человеком, его другом. Если принять на веру первую из этих легенд, то и Сигону, и Огу было в то время по 700—800 лет. Чтобы читатель получил представление об их росте (согласно легенде, разумеется), скажем, что длина легендарной железной кровати Ога составляла больше четырех метров. Об этой кровати мельком упоминается в завершающей книге Пятикнижия — Второзаконии: «Ибо только Ог, царь Башана, уцелел из всех исполинов. Вот колыбель его, железная колыбель, та, что в Рабат-Бней-Амоне: девять локтей длина ее и четыре локтя ширина ее, по локтю мужескому...» (Втор. 3:11).

Верный установленным им законам ведения войны Моисей направил к Сигону послов с предложением мира и просьбой дать ему беспрепятственно пройти со своей армией через его земли, чтобы выйти на восточный берег Иордана.

«И отправил Израиль послов к Сихону, царю эмореев со следующим посланием: "Дай нам пройти через твою страну. Не свернем мы ни к полям, ни к виноградникам и не будем пить из колодцев воды. Мы проследуем Царским путем, пока не пройдем через твои пределы"» (Чис. 21:21).

Таким образом, Моисей снова гарантирует (на этот раз уже далеким от евреев по крови амореям), что его народ пройдет через их страну, не причинив ее жителям никакого материального ущерба. Однако, очевидно, Сигон к тому времени уже был связан некими обязательствами с царями стран, расположенных на западном берегу Иордана и потому на просьбу Моисея ответил резким отказом. Сразу после этого Сигон направил Огу и царям Заиорданья письмо с просьбой о помощи и выступил со своей армией в поход против начавших наступление на его страну израильтян. Две армии столкнулись лицом к лицу у Яаца — небольшой крепости, расположенной в десяти километрах от Есевона.

По мнению ряда библеистов, в этом и заключалась стратегическая ошибка Сигона: ему ни в коем случае нельзя было встречаться со значительно превосходящим его в численности противником на открытой местности. Лучшее, что он мог сделать в сложившейся ситуации, — это попытаться отсидеться за мощными стенами Есевона-Хешбона. У израильтян, как наверняка помнит читатель, на тот момент не было никакого опыта штурма крепостей, так что у Есевона они бы увязли надолго. А к этому времени к городу подошли бы армии союзников Сигона и ударили бы по армии Моисея с тыла. Однако Сигон, как уже было сказано, вывел армию в поле и тем самым обрек себя на поражение.

По всей видимости, очень скоро израильтяне смяли первые ряды армии Сигона и обратили ее в бегство. По другой версии, аморреи бросились бежать, даже не вступив в битву — ужаснувшись численности надвигающейся на них армии. Преследование отступавших амореев продолжалось до Васана, то есть заняло путь в десять километров, и тут начало сказываться то, что привыкшие к долгим странствиям по пустыне евреи оказались куда выносливее. Нагоняя аморейских воинов, евреи безжалостно убивали их, не обременяя себя пленными. В итоге, когда жалкие остатки аморейской армии добежали до Васана, они не успели захлопнуть за собой ворота и в город ворвались солдаты Моисея. Началась страшная резня, в результате которой — если верить Пятикнижию — все местное население было уничтожено. Сам Сигон погиб в городе во время уличных боев.

Это истребление заиорданских амореев продолжалось и дальше, до тех пор пока армия израильтян не подошла к реке Ябок, с севера отделяющей царство Сигона от Васана, а с востока — от родственных израильтянам аммонитян, с которыми Моисей воевать не собирался.

Опустошив аморейское государство, евреи стали его полновластными хозяевами. По существу, у них впервые появилась земля, на которой они могли осесть: «И поселился Израиль в стране эмореев» (Чис. 21:25).

Однако Моисей решил не останавливаться на достигнутом и послал небольшой отряд дальше, на север, приказав ему разведать местность и составить подробное описание. Но разведчики не ограничились этим поручением, а продолжили громить все встречающиеся на пути аморейские села и вырезать людей и в итоге захватили все земли вплоть до городка Язера, расположенного в нескольких километрах от столицы аммонитян Раввы (в еврейской традиции — Рабат-Аммон, что в буквальном переводе означает «столица Аммона»).

Вероятный маршрут продвижения израильтян в Ханаан по М. Гилберту (Гилберт М. Атлас по истории еврейского народа. Иерусалим, 1990. С. 20)

Устное еврейское предание, разумеется, изображает Сигона и его подданных амореев как законченных, коварных злодеев, что как бы оправдывает их полное уничтожение. При этом рассказ об этой войне сопровождается описанием различных чудес, призванных свидетельствовать о том, что этот народ на самом деле был уничтожен не просто по воле Всевышнего, а самим Всевышним. Иосиф Флавий рисует куда более реалистичную картину этой военной кампании, сопровождая ее весьма любопытными подробностями.