Григорий Ревзин - Риэго

Словно крепость, возведенная руками гигантов, высится испанская земля над морями. С трех сторон твердыню лижут волны Атлантики, Средиземного моря.

А с севера, со стороны Франции, она прислонилась к стене Пиренеев.

Из середины крепости в густую небесную синь возносится Центральное плоскогорье. Это Кастилия — «Укрепленный замок», стоящий стражем меж рвов и бастионов. Безлесные, каменистые просторы… Триста тысяч квадратных километров — две трети всей Испании.

С какой резкостью сменяются здесь времена года!

Летом на кастильскую землю обрушивается ярость южного солнца: пересыхают потоки, выгорают пастбища. Под раскаленным добела небесным сводом плоскогорье кажется пустыней. Взгляд безнадежно скользит по бурым, сожженным пространствам. Разбросанные там и сям купы оливковых рощ, шатры фиговых деревьев лишь оттеняют суровую наготу края.

Истомленная долгой жаждой, земля Кастилии и осенью не получает вдоволь влаги. Но теперь все плоскогорье погружается в прохладу, приносимую ветрами с гор. Замирает долгая оргия сухого зноя. Звонкий воздух напоен бальзамической свежестью высот По остывшему небу высоко скользят пурпурные облака. Они бросают на прозрачные дали фантастические розовые и фиолетовые тени.

В эту пору облик старой испанской области величествен и суров.

Удивительны здесь зимы. Медный диск солнца начищен до блеска холодными, резкими ветрами. Оснеженные вершины горных цепей подпирают далекий горизонт. Под неизменно синим небосводом воцаряются жестокие холода. Долго не уступают они весне — мимолетной очаровательной улыбке хмурой кастильской природы.

С марта по май Кастилия зеленеет. Покрываются травами пастбища, цветы устилают ложбины и склоны Буйно колосятся поля.

В эту лучшую пору покинем сердце страны, плоскогорье. В какую сторону ни направимся — только не в Ламанчу или Эстремадуру, — нас поразит яркое разнообразие окружающих Кастилию провинций.

На северо-западе раскинулась Галисия, область изумрудных пастбищ и обильных вод. Крутые берега океана образуют бесчисленные заливы прихотливого излома, не уступающие в живописной прелести норвежским фиордам. Те же извилистые глубокие ущелья, поросшие зеленым руном. Так же спокойно по их дну голубой лентой стелются морские воды, Но галисийские фиорды залиты ярким южным солнцем.

Рядом с Галисией вдоль Бискайского залива тянется Астурия, страна журчащих потоков и снежных вершин. Это как бы кусок Швейцарии, перенесенный ради пущего декоративного эффекта поближе к океану. Между астурийскими горами и побережьем разбросаны цепи холмов. Всюду виноградные лозы, яблони, кукуруза.

Дальше к востоку, за одетыми хвоей холмами Наварры, в долине Эбро залегают сухие красноватые утесы Арагона. Суровый пейзаж этой древней испанской страны лишь изредка оживляется пышной зеленью садов.

У берега Средиземного моря цветет Каталония, край пахарей, рыбаков и торговцев. Она, как родная сестра, походит на итальянские и греческие побережья. В густую синеву моря смотрятся пинии, мирты и кипарисы. Среди них — желтая россыпь рыбачьих деревушек.

Соседние Валенсия и Мурсия отмечены неизгладимой печатью Востока. Давние хозяева, мавры, вдохнули жизнь в эти засушливые земли. Они обуздали бегущие с гор реки, проложили густую сеть каналов. Арыки выпивают до капли горные потоки и отдают драгоценную влагу полям, садам, огородам.

Апельсиновые массивы Валенсийской Уэрты [1] Валенсийская Уэрта — область поливных садов Валенсии. , пальмовые рощи и библейские колодцы Мурсии вызывают в воображении картины Месопотамии, Палестины.

На юг и на запад отсюда, в долине Гвадалквивира, лежит прекрасная Андалузия. Рядом с ней — напоенная солнцем Гранадская Вега [2] Гранадская Вега — плодородная долина близ Гранады. . Города и деревни соперничают в белизне с искрящимися ледниками Сьерры-Невады. Это уже Африка. Здесь пейзаж и климат совсем марокканские.

Велико разнообразие испанских земель. Резко различны высоты отдельных провинций над морем, их почвы и климаты. Испания на три четверти засушливая и на одну четверть с избытком влаги; низменная, рассеченная горными кряжами — и высокая, плоская; голая — и покрытая лесом.

Но в многообразии этом есть нечто, делающее испанскую природу единой, — это могучая жизнеспособность, столь характерная для всего облика страны.

В горах Испании, на выветренном граните, борется за жизнь великое множество трав, цветов. Они лепятся по обрывам, устилают расселины скал. Разновидностей их великое множество [3] Ботаники утверждают, что из десяти тысяч растений Европы пять тысяч произрастает только в Испании. . Невзрачны они, не радуют взора путника, но отдают обжигающему их знойному воздуху острый, хмельной аромат. Моряки говорят, что чувствуют запах Испании задолго до того, как перед их глазами откроются ее берега.

Казалось бы, что народ, живущий за крутыми горными цепями, под прикрытием естественных рвов и стен, должен быть навеки защищен от прихода непрошеных гостей. Как далеко от истины подобное предположение! Полуостров лежит на перекрестке мировых путей, и необоримые силы истории не раз преодолевали возведенные природой преграды.

Карта Испании.

В седую старину, за две-три тысячи лет до нашей эры, здесь жило племя иберов. Пришлое ли это племя, или оно искони обитало на полуострове — никто не знает. Известно, что иберы мужественно защищали свою независимость, были трудолюбивы и предприимчивы.

Очень рано у берегов Иберии появились на весельных галерах чернобородые торговцы из Финикии. Они заложили в устье Гвадалквивира Таршиш. Неподалеку от него основали Гадир — жемчужину океана, один из древнейших городов Европы, нынешний Кадис.

Вслед за финикиянами пришли их ученики и соперники в торговле — греки, раскинувшие торговые фактории по средиземноморскому берегу полуострова.

Финикияне и греки держались у побережья, избегали распрей с коренными жителями, откупались от иберийских вождей дарами и данью.

Но вот на полуостров проникли с африканского берега сыны Карфагена: Баркиды [4] Баркиды — династия карфагенских полководцев, основанная Гамилькаром Баркой. задумали поход на Рим, а путь к нему лежал через Иберию. Ганнибал двинул свою армию во внутренние иберийские земли, истребляя непокорных, насильно вербуя в свои отряды туземную молодежь.