Михаил Евдокимов - Некогда жить

Гляжу как-то телевизор, а Миша деда моего изображает. Говорит ну точь-в-точь, как мой дед. А дед смотрит и гордится.

Мишенька сразу после армии женился. И с Галей жизнь прожили в любви и согласии. Свою единственную дочь воспитали хорошо. Часто в гости к нам они всей семьей заходили. На все Мишины концерты-праздники ходили. Все выступления по телевизору глядели. Гордились нашим Мишей.

Почти вся жизнь прошла в этом селе. А село наше хорошее. В аккурат у речки Катуни расположилось. Красиво. Здесь слияние Вии и Катуни. Лучшего места, думаю, и не найти. Часто хожу на берег, бывает и удочкой рыбу ловлю. Немного, но на ушицу хватает. Бабка моя так ушицу наварит, пальчики оближешь. Бывало, и Мишу ушицей угощали. Хвалил он.

Добрый он человек был. Все о жизни со мной толковал, вроде как советовался. Подмечал он в жизни многое. Все, бывало, меня просмеивал. Придет к нам, за встречу посидим, поговорим про жизнь. Глядь, вскорости наш разговор по телевизору на люди выставляет. По-сурьезному я с ним о жизни рассуждал, а он давай народ потешать! Все мне говорил, чтобы я не обижался, и называл меня каким-то типом.

Василиса Васильевна, жена: «Да не типом, а прототипом, вдохновителем его монологов. Гордись, на всю страну о тебе показывают и голосом твоим он говорит».

Я сначала шибко обижался, а потом решил: ну что мне на Мишу серчать-то? Хотя я – заметьте – ему ничего смешного не говорил, все по-серьезному. Мальцом его помню, жили с его родителями крыльцо в крыльцо. Миша с детства научился рожи строить, когда рассказывает.

Василиса Васильевна: «Не рожи строить, а пародировать, не только лицом изображать, а и голос-то твой точь-в-точь. А походка? Глянешь – ну дед мой идет. Хотя Миша во! какой, а ты против него кто?»

Ты, бабка, не ругайся, а тащи свои припасы-фантазии, огурцы в помидорном соке, грибочки опять же. Миша-то любил простую, здоровую, деревенскую еду. Ест, бывало, нахваливает. Всегда спешил в родное село, оно его магнитом тянуло. Тут и родители его похоронены, а теперь и сам рядышком с ними улегся. Рано, ох рано ему туда-то… Какой человек был. Миша душу в родном селе отогревал, сил набирался. А уж в баньке сызмальства попариться любил. Теперь-то вот и душа его свой покой здесь обрела. Лежит, ничего ему теперь и не надо.

Устал я жить. Все какие-то болезни наваливаются. А Миша и не болел вовсе. А может, не хотел плакаться? Да, знал я Мишу еще с малых лет. Жизнь он прожил без оглядки. Бывало, коленки в кровь разбитые. Да что коленки? Носы были разбиты иногда. Умел за себя постоять. Городские ребята через Катунь переправятся, напьются, драку учинят. Так Миша мог их призвать к порядку. Главное, говорил Миша, надо дружно жить. Поддерживать друг друга, в обиду не давать. Да и во взрослой жизни он таким остался. Всегда всем помочь старался. Мог отдать последнее. Некоторые этим иногда пользовались. Да Бог им судья.

А уж честным был с детства. Помню, как-то Анна в район уехала, а супруге моей наказала по-суседски приглядеть за домом, за детьми, за хозяйством. В аккурат в тот день Анна посадила курицу на яйца. А курица все никак сидеть не хотела, убегала. А тут, как на грех, все ворона кружила над дворами. Побежала Василиса проверить – не случилось ли чего? Глядит, а в гнезде яиц меньше стало. Василиса и раскричалась: «Ох, ох, ворона яйца утащила!» А Миша и говорит: «Нет, тетя Василиса, это не ворона, это я яйца взял и обменял их в сельпо на рыболовные крючки. Хочу, как большие ребята, рыбу ловить, а мама пусть уху для всех наварит». А ведь смолчать мог бы. Не помню, сколько лет Мише в ту пору было, но в школу еще не ходил. А вот уже в то время мечтал ВСЕХ накормить. Всех всегда уважал, жалел. Вот смотри-ка, даже на ворону не хотел зазря поклеп наводить. Ах, Миша… светлая и чистая у него душа была. К людям только с добрым сердцем шел, и они отвечали ему тем же. Спросите любого в деревне, пожалуй, нет человека, который не любил бы нашего Мишу. И люди сейчас к нему идут и едут. Не забывают Мишу. И Мишина душа, наверное, радуется, что народ его не забывает. Придут и стоят, плачут и молятся в часовне. Некоторые ведут с ним беседу, как с живым. А сколько благодарного люда идет! Всем чем-то помог. Кому денег дал на операцию, кому на дорогое лечение. А недавно вот Петровна благодарила его за уголь и дрова (деньги ей давал свои личные).

Что веселым был – это точно. Всегда с балалайкой, гитарой. Всегда пацанов вокруг себя хороводил, пел, плясал. А на сцене-то что вытворял. На его выступления в клуб всегда народу много набивалось. Миша всегда был организатором, гвоздем программы. Никогда не важничал, нос не задирал. Хоть стал и знаменитым, народным артистом. Когда здоровкался, руку подавал, обнимал. Приедет, никогда не забудет к нам зайти. Умел любую беседу поддержать.

Тут вот как-то мужика встретил. Беседу вел со мной. Поговорили, сказал, что писатель, что будет о нашем Мише писать. Пусть пишет, я не против. Пусть люди не только в нашей деревне о Мише знают. Только уж некоторые много чепухи о Мише пишут. А что о Мише плохого писать? В его жизни плохого ничего и не было. Ну да Бог им судья.

А что Миша насчет портянок говорил, будто для крепости на портянках настаиваю… Это Миша, как бабка говорит, для образности приврал малость. Ну да я и не обижаюсь. Сам смотрел его по телевизору и хохотал.

Да, зажился я… Мне уже 85 лет. И зачем Миша обогнал меня? И не я бы к нему ходил на холмик, а он ко мне. Мне б приятно было от него услышать хорошие слова. Умел он и сказать хорошо. Да…

Гостиницы в селе нет. И артисты, и спортсмены, которых привозил Миша, размещались у жителей. Мы с радостью их принимали.

Хорошо помню родителей Миши – Анну и Сергея. Очень они были трудолюбивыми и всех детей так воспитали. Мишу помню еще мальчонкой. Учился с первого класса с моим сыном Володей, дружили они всю жизнь. Отношения у них были прекрасные.

Миша любил все простое, народное. Брат мой – Кураев Иван Данилович был человеком очень веселым. Миша часто его пародировал. Давно это было. Как-то слышим в сенках «Кхе-кхе». Мама говорит: «Это Ванька, сейчас будет просить на красненькую». Смотрим, а это Миша входит в дом.

Герои Мишиных монологов – это простые сельские люди. Умел он подмечать смешное. Все концерты Миши мы смотрели, радовались за него.

Помню, поехала я в Москву. В то время мой сын там учился. Прилетела на самолете, нашла квартиру (Миша с Галей в то время снимали квартиру). Привезла с собой продукты, сходила в магазин, купила хлеб и кое-что к столу. Вскоре пришли Галя с Мишей. «Ой, Галя, ты меня поддержи, галлюцинации, наверно, у меня».

– «Нет, – отвечаю, – не галлюцинации, а это я собственною персоной перед вами».