Юрий Медведько - Густав Маннергейм за 90 минут

Конечно же, Маннергейм ни за что не согласился бы занять пост председателя такого аморфного органа, и он предложил обновить его.

Новый Совет обороны был создан 11 марта 1931 года. Теперь его председателя назначал только президент и только из состава Совета обороны, в который могли входить лишь военные. Маннергейм никогда не терпел демократии в армии. Собираться Совет должен был по требованию председателя, а не президента. И самое главное — новый Совет был уполномочен готовить предложения по повышению боеготовности страны.

Таким образом, Маннергейм создал для себя военную организацию, которая практически ни от кого не зависела. Шаг за шагом он закреплял за собой все новые полномочия и завоевывал власть.

В 1933 году Свинхувуд вынес решение, согласно которому Маннергейм получал право отдавать главнокомандующему директивы относительно оперативных подготовительных мероприятий на случай войны, а также директивы по планированию и организации работ, необходимых для оборонной готовности страны.

В скором времени Маннергейм потребовал от правительства предоставить самим военным решать вопросы технического снабжения армии. Новый председатель Совета обороны детально изучал технические проблемы армии, интересовался последними новинками в области вооружения. Он лично принимал участие в покупке самолетов для военно-воздушных сил.

Для того чтобы перевооружать, укреплять и обучать армию, нужны были средства. Как только Маннергейм вступил в должность председателя обновленного Совета обороны, он сразу же начал бороться с правительством, которое в связи с экономическим кризисом существенно урезало бюджет военных за повышение ассигнований на военные нужды.

С приходом Маннергейма в Совет обороны возобновилось строительство линии оборонительных укреплений между Ладожским озером и Финским заливом, более известной как «линия Маннергейма». В своих мемуарах Маннергейм пишет: «Осмотренные мной несколько десятков пулеметных гнезд и артиллерийских позиций, которые были выстроены в начале 20-х годов в качестве основы оборонительной линии, по своей конструкции были непригодными, да и расположены они были неудачно. Поскольку они не поддерживались в порядке, большая часть оборудования пришла в негодность, так же как и значительная часть заграждений из колючей проволоки. Оборонительные устройства, естественно, не представляли собой какой-либо единой системы».

Это было в 1931 году. К началу Зимней войны эти разрозненные оборонительные устройства представляли собой мощнейшее фортификационное сооружение.

Непосредственно всеми работами руководили генералы Энкелль и Сарлин.

Но главным «инженером» была сама природа. Огромные лесные массивы, десятки озер и речушек с болотистыми либо каменистыми берегами — все это являлось препятствием для любого вражеского вторжения. Строителям оставалось лишь определить «дыры» в созданных природой укреплениях и заткнуть их соответствующими «заплатками».

В роли таких «заплаток» выступили доты первого (1929–1937) и второго (1938–1939) поколений. Доты первого поколения являли собой одноэтажные пулеметные точки. Если же говорить о дотах второго поколения, то каждый из них равнялся маленькой крепости и обходился казне в миллион финских марок.

Один из советских участников русско-финской войны следующим образом описывал одну из этих махин: «Огромное серое сооружение около 40 метров в длину, почти невидимое, настолько оно походило на один из многих валунов, уходило вниз на два этажа. Стены его достигали в толщину 2 метров отлично армированного бетона. Шесть амбразур, две из которых были орудийными, позволяли вести круговой обстрел. Амбразуры прикрывались броневыми заслонками толщиной 40 мм. Помимо этого над дотом возвышались две вращающиеся броневые башни, толщина брони которых достигала 75 миллиметров… Даже 1,5 тонны тола, взорванные саперами на его крыше, не уничтожили финского чудовища, а только оторвали от него левую часть…»

Промежутки между дотами перекрывались окопами и блиндажами, перед которыми находились минные поля и противотанковые заграждения. И это только главная оборонительная позиция! А ведь перед ней лежало еще несколько километров «предполья» с лесными завалами, минными полями и проволочными заграждениями, за которыми укрывались егерские отряды. Кроме того, за главной позицией располагались еще две, послабее, и оборонительная линия, прикрывавшая главный город Карельского перешейка — Выборг.

В 1936 году Маннергейм, получивший к тому времени чин фельдмаршала, сославшись на пошатнувшееся здоровье, попросил президента освободить его с поста председателя Совета обороны. И хотя Свинхувуд возражал, Маннергейм не изменил своего решения и уехал во второе путешествие по Индии. В то время как он любовался звездами тропиков, в далекой Европе умерла его бывшая жена.

Маннергейм вернулся на родину в канун своего 70-летия. К этому времени полномочия Свинхувуда закончились, и президентом был избран Кюэсти Каллио, о котором Маннергейм всегда отзывался с большим уважением. Каллио предложил фельдмаршалу занять оставленный им пост председателя Совета обороны. Маннергейм согласился.

Юбилей отпраздновали с большой помпой. После торжеств фельдмаршал отправил около 2 тысяч благодарственных писем, для чего ему пришлось нанять трех машинисток и одного секретаря, которые трудились не покладая рук целый месяц. Затем фельдмаршал вернулся к своей работе в Совете обороны.

У Маннергейма не оставалось сомнений, что война вот-вот начнется, и Финляндии не удастся остаться в стороне. Военно-экономический отдел Совета обороны составил программу по укреплению обороноспособности страны. На реализацию этой программы Маннергейм запросил у правительства около 3 миллионов марок. Средства были выделены почти без задержки. К этому времени и в правительстве стали понимать, что, хотя официальная внешняя политика Финляндии и строилась на позиции нейтралитета в случае международного конфликта, это не давало практически никаких гарантий. Последующие события 1938–1939 годов, когда Советский Союз начал энергично и настойчиво вести переговоры с правительством Финляндии о передачи России стратегически важных территорий, только подтвердили прогнозы фельдмаршала.

В ноябре 1939 года Маннергейм начал упаковывать вещи и освобождать свой дом. На стенах остались лишь пустые рамы — картины были вынуты, свернуты в рулоны и вывезены в надежное место. У 72-летнего фельдмаршала стали сдавать нервы. 25 ноября он составил меморандум по поводу фундаментальных недостатков в области обороны Финляндии и сообщил, что уходит в отставку. Маннергейм намеревался уехать на Аляску по приглашению американского адвоката Смита, с которым он познакомился во время своего путешествия в Индии. Однако фельдмаршал не устоял перед настойчивыми просьбами президента и правительства.