Николай Кузнецов - Адмирал Советского Союза

Мне хочется привести цифры только по подводным лодкам и торпедным катерам. По проекту программы заказывалось 33 большие, 225 средних и 120 малых подводных лодок. Намечалось к постройке 358 торпедных катеров.

Однако строить выполнение всех задач на море, ориентируясь только на сильный подводный флот, мне кажется, неправильно и сейчас. Лишь разумное и научно обоснованное сочетание различных родов морских сил и классов кораблей может обеспечить выполнение задач, стоящих перед флотами. Так, в борьбе на коммуникациях, для ударов по кораблям и даже береговым объектам противника роль подводных лодок трудно переоценить. А вот на случай высадки десантов с целью завладеть побережьем противника или островом необходим надводный флот, без него не обойтись. Для надводного корабля и в современной морской войне так же много задач, как и в прошлое время.

Опыт Великой Отечественной войны подтвердил и то положение, что в зависимости от задач, которые намеревался решать противник на наших морских театрах, и состава его сил приобретали то или иное значение подводные лодки или надводные корабли.

Если на Севере, где приходилось прежде всего бороться с транспортами противника, подводные лодки оказались нужнее и пригоднее для выполнения этой задачи, чем надводные корабли, то на Черном море ответственных задач для подводных лодок было меньше. Противник мало пользовался там морскими коммуникациями. Надводные корабли сыграли на Черном море большую роль. Это они занимались перевозками войск в осажденный Севастополь, высаживали десанты, обеспечивали свои коммуникации и частенько обстреливали побережье, занятое противником.

В большинстве же случаев на обширных морских театрах огромную роль играют как надводные корабли, так и подводные лодки, и противопоставлять их друг другу не следует. Количественное же соотношение зависит от задач, поставленных флоту на случай войны.

Недостаток нашей предвоенной программы, по-моему, заключался не в том, что была допущена недооценка подводных лодок, и не в том, что строились крупные надводные корабли. Подводных лодок было намечено к строительству много, и надводные корабли в свете стоявших тогда перед ними задач тоже были нужны, хотя, конечно, не все классы в одинаковой мере. Так, увлечение линкорами и тяжелыми крейсерами в условиях наших ограниченных морских театров и вытекавших из этого задач было неоправданно. И в этом я вижу основную ошибку в большой судостроительной программе.

В чем мы чувствовали недостаток, исходя из вероятных задач, так это в малых авианосцах, без которых уже и тогда не могли с наибольшим успехом действовать эсминцы и крейсера. И на самом деле, представим на минуту наши флоты – Северный, Черноморский, Балтийский, а позднее и Тихоокеанский – в годы Великой Отечественной войны без надводных кораблей. Как защищалась бы Одесса без подвоза туда войск и снаряжения? Было бы немыслимо так долго и упорно оборонять Севастополь, если бы не обеспечивался постоянный подвоз войск морем. Эту задачу выполняли в первую очередь боевые корабли – крейсера, эсминцы и даже подводные лодки. Разве мог бы тот же Черноморский флот произвести исключительную по своей смелости и выполнению десантную операцию в Феодосии в конце 1941 года, если бы не было надводных кораблей?

Такие же примеры можно привести из действий Балтийского флота в дни обороны Моонзундского архипелага, полуострова Ханко, да и всего побережья. А разве не надводные корабли совместно с береговой обороной помогли удержаться в Ораниенбауме отступающей 8-й армии и отстоять плацдарм, который потом сыграл немалую роль в обороне Ленинграда? Без эсминцев и крейсеров мы вряд ли смогли бы эвакуировать столько войск и населения из Таллина и с полуострова Ханко.

А как мы чувствовали недостаток в надводных кораблях на Севере, когда потребовалось обеспечивать конвои, идущие из портов наших союзников в Мурманск или Архангельск.

Все это убеждает, что не следует делать крена в сторону «основы основ» – будь то атомные подводные лодки или ракетные корабли, не следует противопоставлять один класс кораблей другому или отдавать особое предпочтение какому-либо из них. Правильное соотношение всех классов кораблей исходя из задач, стоящих перед тем или иным флотом, является наиболее разумным решением флотской проблемы. Насколько мне известно, сейчас так и делается.

Предвоенную же программу, как я уже говорил, потом немало критиковали, и, видимо, не без основания. Теперь, разумеется, легче, чем три десятилетия назад, судить о ней, критиковать ее, находить в ней недостатки. Время разрешило прежнее сомнения и споры. Но и в ту пору следовало бы яснее предвидеть главное направление развития флота. Может быть, сейчас не стоит слишком строго судить авторов программы за то, что они вообще не отказались от линкоров. Время для этого тогда еще не настало. Но бесспорно одно – надо было отдать предпочтение наиболее современным кораблям. Непростительно и другое – в программе не придали никакого значения авианосцам. Представим себе на минуту, что во второй половине сороковых годов программу удалось бы завершить. Мы имели бы большие эскадры с линкорами, но… без единого авианосца. Разве смогли бы они выйти далеко в море?

Уклоняясь немного в сторону, напомню некоторые события второй мировой войны. В декабре 1941 года японцы разгромили американский флот в Перл-Харборе, широко используя самолеты с авианосцев. Тогда многие были склонны отнести этот успех за счет неожиданности нападения: дескать, не будь американские линкоры застигнуты врасплох, они не понесли бы таких потерь. Но в 1942 году, после боя у острова Мидуэй в Тихом океане, всем стало ясно, насколько изменился характер морского боя и какая ударная сила в лице авиации появилась на море. Счастливый случай помог тогда американцам нанести смертельный удар по авианосцам противника и сохранить свои. Это решило не только исход боя, но и стало поворотным пунктом в американо-японской борьбе на Тихом океане. Японский адмирал Ямамото вынужден был отступить, хотя его линкоры и не утратили боеспособности. Без авиации он не мог рассчитывать на успех. Так история вынесла свой приговор линкорам. Наша программа составлялась задолго до этих событий. Но и тогда уже было очевидно, что авианосцы необходимы хотя бы для защиты линкоров.

Я знаю, что И. С. Исаков и Л. М. Галлер, участвовавшие в разработке программы, понимали истинное значение авианосцев. Но они не могли отстоять свою точку зрения. К ним не особенно прислушивались в тогдашнем Наркомате обороны (первоначально программу верстал этот наркомат), а И. В. Сталин, который обычно считался с мнением специалистов, почему-то недооценивал роль авианосцев. Я неоднократно убеждался в этом при обсуждении флотских дел, особенно при утверждении проектов кораблей в 1939 году.