Борис Соколов - Ванга. Величайшая пророчица XX века

Часовня Святой Праскевы

Иной точки зрения придерживается давняя последовательница Ванги Надежда Димова. Она утверждала: "Вангу очень ранило то, что люди не верят в Бога, живут не по совести, вершат небогоугодиые, неправедные дела. Она с болью в душе восприняла раскол болгарской церкви. Поэтому мечтой всей ее жизни была постройка храма, который сплотил бы верующих; а вынашивала она эту мечту более двадцати лет. Ванга говорила, что строить храм будет не она, не правительство, не фонд ее имени, а сам народ. Вспомним, что приходящие к пен за советом обращали внимание на копилку, стоящую на столе. Туда она бросала деньги "на храм", так что строительство осуществлялось на ее собственные средства. "Я строю не церковь, а путь к Богу", — любила она повторять.

Наконец 17 октября 1991 года началась постройка храма. Красимира Стоянова рассказывает, с каким энтузиазмом тетя приступила к осуществлению заветной мечты: сама выбрала место, участвовала в закладке фундамента. Но фонд Ванги решил перенести строительство на другое место. Когда строительство было завершено, церковные власти отказались освящать храм, и при известии об этом из незрячих глаз провидицы градом хлынули слезы. Местные жители начали грозить, что разломают сооружение, и тогда церковники пошли на уступки: в 1994 году они освятили алтарь, где покоятся мощи святого Харлампия. Освящение проводил канонический Неврокопский митрополит Нафанаил.

Интересен вопрос: а почему они отказывались освящать храм? Дело в том, что построен он был не по христианским канонам. Действительно, архитектура сооружения нетрадиционна: зодчие решили, что настали новые времена, где средневековым храмам уже не место. Правители фонда утверждали, что строится "общечеловеческая европейская церковь". Внешний вид сооружения вызывал недоумение: белое здание, белая плоская крыша… В этом Красимира усматривает насмешку над тетей, полагая, что совсем не таким она представляла свое детище. Чтобы хоть как-то придать церкви канонически-православный облик, местные жители принесли множество икон, которые и сейчас украшают и освящают внутренние помещения. Назван храм именем святой Петки Болгарской — это имя по-русски звучит как Параскева. Именно так, как мы знаем, звали мать Ванги.

Изображения ясновидящей и картины ее бытия занимают основное место во внутреннем оформлении храма. Немало людей вложили всю душу, умение и старание, чтобы помещение выглядело необычным и красивым. Это и известный болгарский художник Светлин Русев, несколько месяцев трудившийся над портретом провидицы, и резчик по дереву Григор Паунов, и скульптор Крум Дамянов, не говоря уже о многочисленной армии плотников, каменщиков, маляров…

Многим туристам и паломникам храм представляется символом чистоты и святости именно из-за белоснежного цвета. Вызывает разногласия и то обстоятельство, что стены украшены портретами Ванги; даже ходят слухи, что построение храма ускорило смерть пророчицы. Ведь согласно поверью, идущему из глубины веков, даже тень человека, на чьи средства построен храм, не должна падать на его стены.

Словом, и споры не утихли, и некоторые представители духовенства даже имя Ванги боятся произносить, поскольку считают ее ведьмой. Но время несколько сгладило разногласия, и сейчас церковь Святой Петки — одно из любимых мест посещения туристов, в ней и венчания проводятся, и крестины — как раз между двумя портретами: Ванги и Иисуса Христа. Считается, что окрестить младенца возле изображения Ванги — значит обеспечить ему счастливую жизнь. Она, хотя и не имела своих детей, при жизни стала крестной матерью более чем для пяти тысяч мальчиков и девочек не только Болгарии, но и других стран.

Два своих домика — в Петриче и Рупите — Ванга передала государству, а завещание составила на имя доктора Наполеонова, старейшего общественного деятеля Петрича. Доктор распорядился недвижимостью и имуществом так, как она и хотела, и неоднократно вспоминал ее слова: "Человек приходит в этот мир нищим, нищим и уходит"".

Сначала болгарский КГБ относится с недоверием и подозрениями к дарованиям Ванги, но потом, решив, что лучше извлечь пользу от сотрудничества с ясновидящей и целительницей, чекисты даже стали ей покровительствовать. Это, конечно, не значит, что Ванга превратилась в банальную "стукачку". Но в ее окружении наверняка были агенты болгарской госбезопасности (а быть может, и советского КГБ), которые делали сводки наиболее интересной информации, которую собирали помощники Ванги о ее клиентах. Не исключено, что болгарский КГБ также помогал собирать эту информацию.

Дом Ванги в Рулите

По словам Красимиры Стояновой, "на нее смотрели как на человека, распространяющего суеверия, верующего в Бога, гадающего… Все это никак не нравится коммунистам, поскольку противоречит их атеизму… Позже, в 1966–1967 годах, по местному радио над ней насмехались постоянно, выпускали материалы против нее, в газетах ее образ рисовали как образ Бабы-яги — с метлой, мундштуком, черным котом…

Вопреки этому, ее слава росла. Люди приезжали к ней со всех концов Болгарии, из соседних государств, даже из Америки, Канады, Франции, Англии… Коммунисты понимают, что невозможно остановить это… И определили цену входного билета… Каждый, кто приходил к Ванге, платил 10 левов за вход, а иностранцы платили в два раза дороже… (вероятно, это была первоначальная цена. Потом ее повысили. — Б.С.). Она принимала по 80—100 человек в день… Представьте себе, какую прибыль вносила Ванга в бюджет республики — это были миллионы левов…" (если верны данные о том, что Ванга приняла более 1 млн посетителей, то общая сумма должна превышать 100 млн левов. — Б.С. ).

Интересно, что сначала милиционеры, дежурившие около дома Ванги, были одеты в служебную форму, но очень скоро их переодели в штатское, чтобы не смущать людей.

"Ванга, без сомнения, была агентом отдела государственной безопасности и сотрудничала со спецслужбами с 1971 по 1984 год", — утверждала болгарская журналистка Светослава Тадарыкова, которая провела подробное расследование всей жизни Ванги и даже сфотографировала офицеров госбезопасности, прямо связанных с Вангой. Но в данном случае целительница была, скорее всего, поставлена перед фактом неусыпного контроля со стороны госбезопасности. И отношения с чекистами не всегда были гладкими. Об этом свидетельствует обыск, внезапно проведенный в ее доме в сентябре 1974 года. И только личное вмешательство Л. Живковой успокоило обстановку. К. Стоянова свидетельствует: "В 1974 году в ее доме был обыск. Они все распарывали, конфисковали, чтобы не было никаких шифрограмм. Они решили, что раз ее посещают столько много людей и приносят ей подарки, то возможно, что она служила шпионским почтовым ящиком. В это время отношения с Югославией были натянуты" (как, впрочем, и на протяжении всего XX века).