Нонна Голикова - Любовь Орлова

За мной, читатель! Кто сказал тебе, что нет на свете настоящей, верной, вечной Любви? Да отрежут лгуну его гнусный язык! За мной, мой читатель, и только за мной, и я покажу тебе такую любовь!

«Моё творчество знают все, моя личная жизнь не касается никого», — часто говорила Любовь Петровна и всегдаг отказывалась от интервью и всех попыток журналистов говорить с ней и о ней.

Эта точка зрения и мне всегда казалась единственно возможной. Но шли годы, и давно уже нет моих бабушек. Любовь Петровна Орлова — родная сестра моей бабушки (со стороны матери) Нонны Петровны.

В последние годы я всё чаще с изумлением читаю о Любови Орловой досужие вымыслы и ложь. И не только о ней, но и об этой блистательной паре — Орлова и Александров. Их отношения ещё при жизни стали настоящей легендой о любви. Но известно, что люди не прощают тех, кто звёздно и с блеском отрывается от привычного уровня, не прощают непохожести и неповторимой яркости. Более же всего посредственность не прощает чужой счастливой любви — этого редчайшего и драгоценнейшего дара судьбы.

Те, кто помнят Орлову и Александрова, знают, что главным содержанием жизни для них была любовь друг к другу. Они просто не могли не вызывать не только восхищение, но и зависть, и раздражение. Орлова и Александров — само созвучие этих имён воспринималось как нечто единое и неразделимое, как некий символ любви. Она почти ни у кого не снималась, кроме него — своего обожаемого и любимого режиссёра. У него никогда не было другой героини, ничьё больше лицо не сияло с экрана в его кинолентах. Они прожили вместе 42 года, и это были, по его словам, 42 года счастья.

Она, чтобы увидеть его перед своим уходом, исключительной силой воли отодвигала самою смерть и позволила себе потерять сознание лишь после того, как он вошёл в её палату в последний раз…

«Не окажись он [Александров] рядом с Любой, ещё неизвестно, как бы сложилась её творческая судьба. Однажды на даче у них заговорили об этом. Люба положила руку на руку мужа и сказала: “Спасибо вам, Гриша (они всегда были на “вы”), за всю мою жизнь”. И вдруг Александров смутился: “Да что вы? — Он поцеловал её руку. — Это я должен благодарить вас за всю мою жизнь и нашу жизнь”. Я не выдержала и заплакала от радости, что так близко и так явственно вижу счастье двух талантов, созданных друг для друга. Очень, очень редко так бывает. Ну с кем ещё случилось такое? Кому ещё выпало подобное?» — писала в своём дневнике Фаина Раневская.

«Они никогда не были мужем и женой, а только партнёрами по работе… Она находила утешение в работе, в зарубежных поездках» (??!!), — пишет вдруг недавно не помню кто и в каком журнале. И ещё лучше: «Внутри них сидело одно огромное чувство страха… Мужчину и женщину мучил страх остаться в безвестности, в бедности… Мужчина и женщина договорились». Этот перл принадлежит некому (или некой) Нимко. Перл этот даже не знаю как комментировать.

Вспоминая своих бабушек, я понимаю, что ответом на подобный нонсенс может быть только брезгливое молчание. Но домыслы тех, кто никогда не только не знал их, но даже не видел, рождают новые небылицы, и нет им конца… Бедные, с убогой душой люди, они не в состоянии даже представить себе благородной нормы человеческих отношений. И дело не только в этой уникальной паре Орлова — Александров.

Дело в том, что безвозвратно уходят память и представление о целой человеческой породе, которая стала феноменом в истории мировой нравственной культуры и которая называется русской интеллигенцией.

Лица, ясные в своём доброжелательном осмыслении жизни, с выражением собственного достоинства, теперь представляются уже чем-то невозможным. А если и замаячит что-то, забрезжит светло и обнадёживающе — стоп! Этого не было! И тянет, и тащит мрак забвения в гиблое болото своего уровня — того, кто не переносит ничьего и никакого достоинства и превосходства.

Боюсь, что скоро и под пыткой никто не вспомнит, как, собственно, должен выглядеть нормальный человек. Ведь даже ни в чём не повинные «чеховские интеллигенты», волею современных режиссёров, уже давно сами на себя не похожи. Нина Заречная в одном из спектаклей свой прекрасный финальный монолог произносит пьяной и оборванной. Бедная, беззащитная перед возрастом и ужасом «бега времени» Аркадина в другом спектакле прямо на глазах у изумлённого зрителя чуть ли не насилует Тригорина. А в одном новейшем «Вишнёвом саде» персонажи всё время расположены просто спиной к зрителю. Не иначе как для того, чтобы кто-нибудь не разглядел в них что-нибудь хорошее.

Нет, очень кому-то не хочется, чтобы оставалась в природе эта странная, прекрасная и всё более редкая порода человеческая со всеми лучшими чувствами и мыслями, присущими этим людям. Ещё немного вранья, и в самом деле невозможно будет восстановить начальный облик русского интеллигента, причём вранья порой совсем мелкого, вроде бы и не имеющего значения. Но вот одна мелочь, другая, десятая, и тёмный ил забвения и лжи затянет черты, погасит свет живой жизни, и она станет неузнаваема. И это мелкое враньё бывает столь наглым, что даже не считает нужным позаботиться хотя бы о минимальной аргументированности и достоверности.

«МК бульвар» опубликовал большую и пёструю подборку коротких воспоминаний об Орловой и Александрове. «Она даже дома была всегда на высоких каблуках!» — безапелляционно восклицает кто-то, не удосужившись проверить, что на следующей же странице помещена фотография Орловой и Александрова в домашней обстановке, где Орлова как раз в домашних тапочках. Вернее — в мягких домашних башмачках и совершенно без каблуков. Разумеется, мелочь и пустяк. Но, повторяю, мелкая ложь как снежный ком, обрастая вымышленными и почему-то злыми подробностями, отодвигает в уже недосягаемую даль черты реальности. Интересно, что те (теперь уже немногие), кто лично знал этих людей, хранят память о них как нечто ценное, считая, что сила этих впечатлений обогатила и украсила их жизнь.

Все гадости изобретают почему-то только те, кто не только их не знал, но даже никогда не видел.

И что за страсть порочить то, на что ты сам не похож и похожим никогда не будешь! Люди в очках и шляпах, «интеллигенты», люди редкой породы всегда вызывали раздражение у большинства. Кстати, в фильме «Весна» Любовь Орлова появится и в шляпе, и в очках, а уж Григорий Васильевич с его безупречной импозантностью никогда и нигде не расставался с этими атрибутами социальной «прослойки», к которой он принадлежал.