Сергей Реутов - Любовь в объятиях тирана

Елизавета кивнула. Она не была во всем согласна с графиней Анной, но разумное зерно в словах принцессы присутствовало. И в самом деле — сначала надо бы понять, что за люди эти прусские гости.

К счастью, три долгих дня ждать не пришлось — да они бы и не смогли. Целых три дня придумывать каверзы… Немыслимо! Уже на следующий день на закате королевский поезд втянулся в распахнутые полуденные ворота дворца. Едва карета остановилась, одетый в наглухо застегнутый мундир король Фридрих-Вильгельм, недовольно оглядевшись, поспешил в гостевые покои. Из второй кареты, повторяя его движения, на камни дворцовой площади шагнули двое юношей. Их мундиры тоже были наглухо застегнуты, но по движениям можно было догадаться, что им и светское платье отлично знакомо.

Из мансардного окна прямо над покоями графини Анны выглядывали две девичьи головки. Можно не сомневаться, что девушки с удовольствием выскочили бы на площадь, чтобы встретить пруссáков. Но, увы, это было невозможно! Такой поступок наверняка назвали бы совершеннейшим презрением к этикету и протоколу. Но как же поступить? Выход подсказала прекрасная матушка графини Анны. Вернее, не подсказала, а показала… две комнатки в мансарде, откуда открывался изумительный обзор дворцовой площади.

— Ма-а-атушка, какое чудо… Но откуда вам известно об этих комнатах?

— Много лет назад, дитя мое, именно отсюда я выглядывала, ожидая с охоты вашего отца… Вышивала и посматривала в окошко. Но иногда, напротив, не отрываясь, глядела вниз, с крайней неохотой возвращаясь к вышиванию…

Анна погладила мать по плечу. Цесаревна уже не раз замечала необыкновенное сходство между возлюбленной курфюрста и ее дочерью. Тем более вот так, стоя лицом к лицу и улыбаясь друг другу, они куда более походили на сестер, чем на мать и дитя. Графиня Анна-старшая, еще раз улыбнувшись, теперь уже обеим, покинула юных проказниц, и те, не медля ни минуты, заняли места на наблюдательном пункте.

— Но батюшка говорил о троих… — в голосе Анны звучало настоящее раздражение. — О сыне прусского короля и двоих его племянниках…

— Думаю, графиня, не следует торопиться с выводами, — ответила цесаревна. — Перед нами, могу спорить, рекомые племянники. А сын короля наверняка отсиживается в карете. Не дело ему, как простому ефрейтору, выскакивать на плац по первой команде.

Елизавета чрезвычайно удивилась тому, что оказалась права. Не прошло и нескольких минут, как из той же кареты выбрался третий юноша. Мундир расстегнут, шейный платок, который должен плотно обнимать шею, и вовсе болтается за спиной… Юноша сладко потянулся и хлопнул вытянувшихся по струнке кузенов по плечам. Что-то им сказал и вместе ними расхохотался.

— Вот он, наследник… — Анна потерла руки. — Наши гости прибыли.

— Полагаю, душенька, достойными розыгрышей окажутся только племянники короля. Уж они-то, как миленькие, будут пугаться наших преображений и доносить страже о том, что во дворце привидения.

— Да-а, — согласилась Анна. — Даже отсюда видно, что принц орешек потверже. Наверняка он и сам не прочь при случае поиздеваться над простаками… А уж над братьями, думаю, шутил всю дорогу.

Елизавета пожала плечами. Ей картина была не так ясна. Но даже двое глупеньких солдатиков, исправно пугающиеся призраков, все же куда лучше, чем матушки или слуги, которые к любым шуткам давно уже привыкли.

Девушки вошли в покои принцессы. Первой заговорила Анна:

— Интересно, зачем король взял с собой принца и племянников?..

Елизавета удивилась этому недоумению принцессы. Что же неестественного в визите одного монарха к другому? Тем более, в обществе собственного наследника? А племянники, можно не сомневаться, служат у него ординарцами или посыльными…

— Что вас удивляет, Анна?

— Лизанька, друг мой, я боюсь, что планы Фридриха-Вильгельма касаются нас с сестрой…

— Вы полагаете?..

— Я почти уверена, душенька. Подобный брак соединил бы Пруссию и Саксонию, сделав сильными обе страны. Об этом нам с графиней Эльзой учителя чуть ли не каждый день напоминают, особенно старается учитель истории. А мне так не хочется быть… шахматной фигурой в чьей-то высокой игре…

Елизавета пожала плечами. Она подумала, что уж ей-то подобное предложение польстило, ведь ее воспитывали именно как будущую невесту наследного принца, хотя пока неясно, какой именно страны… И ей это вовсе не претило.

Анна с досадой продолжила:

— Да, я понимаю, замуж по любви ни мне, ни сестре не выйти. Но столь… неприкрытые смотрины…

Принцесса скорчила досадливую гримаску.

— Что же вам так неприятно?

— Лизанька, друг мой, подумайте сами. Разве Пруссия, погрязшая в муштре, достойна прекрасной Саксонии? Вот если бы Франция…

«Да уж, графиня, у вас губа не дура! Но, быть может, к вам кардинал Флери будет милостивее, чем в свое время был ко мне…» Цесаревна молча улыбнулась.

Анна порывисто улыбнулась гостье:

— Друг мой, какое счатье! Только теперь я поняла, для чего судьба привела вас с сестрой и матушкой в прекрасный Дрезден именно сейчас!

Цесаревна подняла на графиню Анну недоуменные глаза. Лицо той светилось радостью открытия.

— …О, какое счастье! Я придумала, как мы сможем воспользоваться этой милостью госпожи Фортуны. Клянусь, вы посланы мне милосердным господом!

— Вставайте, милая Лиза, вставайте! — Принцесса вскочила и захлопала в ладоши. — Столько дел невпроворот, а временя-то потеряно!

— Анна, что вы задумали?

— Вставайте же! Мешкать некогда! — Графиня уже тянула Елизавету за рукав.

— Принцесса, объяснитесь! Иначе я не сдвинусь с места!

— Будь по-вашему! — Графиня опустилась на козетку. — Несколько минут и вправду ничего не изменят. Вот что я придумала… Мы с вами сверстницы, мы одного роста, даже голоса слегка похожи. Одним словом, Лизанька, вы станете мною, а я вами!

Цесаревна с трудом удержалась, чтобы не открыть от изумления рот. К счастью, привычка молча обдумывать странные слова и поступки перевесила все иные порывы.

«Забавно, но и в самом деле в этом нет ничего невозможного… Сие не противозаконно, не противу морали. Да и протокол молчит о том, что дозволено монаршим детям при встрече со сверстниками одного положения… Но Анне-то это зачем? Неужели для того, чтобы сорвать сватовство? Бедняжка, она еще не знает, что в делах матримониальных все решено заранее, и никакие каверзы этому воспрепятствовать не смогут… Брак состоится, даже если жених с невестой терпеть друг друга не могут. Живы-здоровы — и сего довольно…»

— Я знаю, — Анна досадливо поморщилась, поняв, о чем думает визави, — знаю, что решения королей неизменны. Тем более на прощание надо как следует пошалить!