Олег Хлобустов - Феномен Андропова: 30 лет из жизни Генерального секретаря ЦК КПСС.

Еще в 1955 г. авторы Большой Советской энциклопедии в статье « Агентурная разведка» подчеркивали: «Наряду со шпионажем А[гентурная].р[разведка]. капиталистических государств занимается также экономической, политической и идеологической диверсией» [174].

Вопрос о назначении, сущности и содержании идеологических диверсий до сих пор вызывает немалую оживленную дискуссию в нашей стране. Что же скрывается за этим понятием?

Некоторые, например, полагают, что за этим эвфемизмом скрывается банальная «борьба с инакомыслием», «диссидентами». Эта точка зрения представлена, например, в статье Н.В.Петрова «Специальные структуры КГБ по борьбе с инакомыслием в СССР. 1954–1989 гг.» [175].

Однако в ней не только не рассматриваются все аспекты проблемы, но и имеется ряд методологических погрешностей, существенно искажающих реальную картину исторического процесса. В этой связи вряд ли без каких-либо оговорок можно согласиться с утверждением автора о том, что «на протяжении всего периода… в структурах госбезопасности существовали подразделения, в чьи задачи входила борьба с «преступлениями мысли», т. е. борьба со всеми теми, кто в той или иной форме выступал против советской власти». Что касается деятельности 5 Управления КГБ СССР, то подобное утверждение представляется особенно сомнительным.

Из предмета и контекста исторического анализа Н.В. Петрова, равно как и других «критиков» Андропова, исключаются концептуальные взгляды «главного противника» — стратегов США и других ведущих империалистических государств, — на цели и задачи внешнеполитического противоборства с СССР, а также на роль и назначение «психологической войны».

Эти авторы не учитывают реальной эволюции, смены парадигм, концептуальных подходов зарубежных теоретиков геополитического противоборства с СССР, которые также претерпели ряд существенных трансформаций — от внешнеполитической концепции «сдерживания коммунизма» Г. Трумена (1947–1953 гг.), «отбрасывания коммунизма» Д. Эйзенхауэра (1954–1963 гг.), до политики «наведения мостов» Л. Джонсона (1964–1980 гг.) и стратегии «сокрушения империи зла» Р. Рейгана (1981–1988 гг.). На наш взгляд, без учета этих реальных доктринальных, стратегических и тактических установок «главного противника» в области «тайной войны» против Советского Союза, провести объективный анализ деятельности КГБ СССР в целом, и его 5-го управления в частности, невозможно.

Следует отметить, что зарубежными теоретиками скрытого противоборства и разведывательно-подрывного воздействия на Советский Союз идеологические диверсии рассматриваласьне только как составная часть «психологической войны», но и как важнейший инструмент реализации политики «холодной войны», нацеленной на достижение победы над геополитическим соперником и конкурентом.

Чтобы разобраться с вопросом о сущности и назначении идеологических диверсий, обратимся к работам признанных авторитетов в деятельности спецслужб, с которыми пришлось познакомиться Андропову.

Еще в первом отечественном научном труде, посвященном вопросам разведки, вышедшем в 1911 году, «Тайные силы (Военное шпионство)», генерал-майор В.Н. Клембовский подчеркивал, что целью деятельности разведки является добывание сведений об армиях, вероятных Театрах военных действий, о населении и об экономикепотенциального противника.

При этом к группе «Сведений о населении» были отнесены: примерная густота населения, состав его по племенам и вероисповеданиям, настроения жителей, их нравы, обычаи, род занятий, степень зажиточности, административное устройство, количество и характер населенных пунктов».

В числе общих выводов, Клембовский указывал, что потом неоднократно повторялась многими писавшими о проблемах обеспечения страны, «Пока идеи о всеобщем разоружении и всесветном мире не вышли из области мечтаний, каждое государство должно быть готово к войне со своими соседями». А готовность эта выражается, в том числе, и во внимательном изучении средств борьбы сопредельных государств, что звучит по-прежнему актуально и сегодня. Поэтому автор указывал и на «необходимость постоянного осведомления о намерениях и силах, как материальных , так и нравственных , своих соседей». В то же время подчеркивая необходимость скрывать собственный оборонительный потенциал.

В записке, представленной в 1915 г. в комиссию по реорганизации российской контрразведки, В.А.Ерандаковым, в до этого в течение 5 лет возглавлявшего Петроградское контрразведывательное отделение (КРО), подчеркивалось, что германская разведка осуществляет не только сбор военных сведений о действующей армии, но и активно ведет дипломатическую, торгово-промышленную (экономическую) разведку, организует акты саботажа и диверсий, ведет подрывную пропаганду [176].

В одной из первых советских работ, изданной в 1921 г., учебном пособии «Канва агентурной разведки» заместитель начальника отдела агентурной разведки Разведывательного управления Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА) Александр Иванович Кук подчеркивал два важнейших вывода:

1. Агентурная разведка не разграничивает понятий мирного и военного времени.

2. К числу важнейших политических задач разведки относится оказание целенаправленного воздействия на население враждебного государства посредством прессы, пропаганды, распространения слухов, распространения определенных идей и взглядов, подрывающих веру во власти собственной страны.

И уже история Первой мировой, особенно деятельность германской разведки в этот период времени, давали немало оснований для подобного умозаключения.

Подчеркнем при этом одно чрезвычайно важное обстоятельство: аналогичные взгляды на задачи и роль спецслужб в будущем, характер и содержание «тайной войны» высказывали и зарубежные исследователи, ведь уроки Первой мировой изучались всеми участвовавшими в ней государствами, и из них делались соответствующие выводы на будущее.

Как бы вторя Куку, в 1923 г. руководитель германской разведки в годы Первой мировой войны Вальтер Николай пророчески писал о будущей роли разведки в мировой политике: «По пути к будущему развитию идет разведка, стремящаяся этот путь распознать и на него повлиять… Тайная сила разведки будет в будущем гораздо более значительной, нежели была в прошлом и есть в настоящее время».

В предисловии к изданной в Париже в 1938 г. книге о деятельности германской разведки в годы Первой мировой войны вице-председатель Высшего военного совета Франции генерал Максимилиан Вейган пророчески писал: