Сергей Голубов - Полководцы гражданской войны

В боях на Волге против кулацких банд и восставшего по указке Антанты Чехословацкого корпуса закалялась, росла Красная Армия. Вместе с ней росли и ее командные кадры. За этот год Степан Вострецов прошел путь от командира роты до командира полка. И он сам и старшие командиры поняли призвание коммуниста Вострецова — воспитывать и вести в бой солдат революции — воинов Красной Армии.

По призыву Коммунистической партии на Восточный фронт, ставший летом 1918 года главным, прибывало пополнение. Из Москвы сюда ехали рабочие заводов Гужона и Трехгорки, революционные солдаты — участники штурма Кремля. В один и тот же час к крутым берегам волжского города Симбирска подошло два парохода. Пока матросы швартовали пароходы к дощатой пристани, пассажиры — бойцы Красной Армии — знакомились друг с другом. То и дело слышны были возгласы:

— Откуда?

— Из Москвы, из Лефортова, а вы издалече ли?

— Оттуда же, с Калужской заставы.

Вскоре из двух только что пришедших отрядов был создан один полк 27-й дивизии. Когда встал вопрос, как назвать полк, почти все предложили: раз на Волге встретились, быть и полку Волжским.

Так и порешили.

Свое боевое крещение 242-й Волжский полк получил в боях на подступах к Уралу. В начале июля 1919 года его командиром был назначен С. С. Вострецов. Он принял часть в момент, когда последняя под натиском противника отступала от деревни Аллатузово. Чтобы избежать угрозы окружения всей группы, оперировавшей в этом районе, нужно было не только остановить наступление противника, но и разбить его. Полк Вострецова стремительным ударом сорвал замыслы врага.

В составе войск Восточного фронта 27-я дивизия с боями продвигалась на восток, громя отборные части белогвардейцев. В этих боях всегда впереди в самых жарких схватках были Волжский полк и его боевой командир.

Особенно отличился 242-й полк в боях за Челябинск. Степан Вострецов с несколькими красноармейцами и пулеметчиками первым ворвался — на вокзал, открыл пулеметный огонь по отходившему эшелону й отступавшим группам противника. Когда был убит пулеметчик, он сам лег за пулемет и продолжал дело погибшего товарища. При занятии станции Челябинск 242-м полком было захвачено свыше тысячи пленных, 16 пулеметов, много паровозов и военного имущества.

Заняв город лихим налетом, полк закрепился на его восточной окраине. Но не успели втянуться в город другие полки дивизии, как колчаковцы, собрав в кулак все имеющиеся в этом районе силы, обрушились на утомленных многодневными боями бойцов. Атака следовала за атакой. Стойко держались волжцы, но силы их стали иссякать. В это время перед окопами появился командир — Трубка, как любовно звали Вострецова бойцы за то, что он почти никогда не выпускал изо рта любимой трубки.

Так и сейчас медленно шел он между поредевшими рядами бойцов, а за ним вился голубоватый дымок.

— Как дела, ребята? Почему так тихо, устали?

Бойцы молчали. И без слов было понятно: недолго продержатся ребята. Остановился командир, поискал взглядом кого-то и, увидев, улыбнулся и громко крикнул:

— Волжцы, песню! Нашу волжскую, родную.

И сам начал:

Надежды командира оправдались: песня вдохновила бойцов. Они отстояли город.

Один из бывших политработников 27-й дивизии, Краснопольский, вспоминая позднее о боях за Челябинск, писал, что если Петроградский полк 27-й дивизии отличался большой маневренностью и стремительностью, то Волжский полк в своих действиях «был методичен, упорен, настойчив и раз взятое отдавать назад не привык — в этом сказался и характер его командира, уральского кузнеца, человека, привыкшего все делать основательно и прочно. Сочетание порыва петроградцев и уверенности в себе волжцев всегда давало успех в бою, и на этот раз петроградцы и волжцы первыми ворвались в город».

Приказом Реввоенсовета Республики от 30 апреля 1920 года С. С. Вострецов за героизм, проявленный в боях под Челябинском, был награжден первым орденом Красного Знамени.

Еще в дни небольшого отдыха после боев за Челябинск в дивизии была сложена новая песня:

«Вперед, на Омск! Даешь столицу Колчака!» — под этим лозунгом сражались волжцы в Зауралье. Здесь, на реке Тобол, колчаковцы попытались остановить натиск Красной Армии. Контратаки отборных сил врага приняли на себя лучшие части V армии — 26-я и 27-я дивизии.

Колчаковский генерал Сахаров писал впоследствии о них:

«Эти восемнадцать русских красных полков проявили в сентябрьские дни 1919 года очень много напряжения, мужества и подвигов».

Преследуя отступающего врага, полк Вострецова на окраине деревни Медведовки неожиданно встретил значительные силы противника. Вострецов быстро развернул полк и через полчаса коротким ударом занял деревню.

Из опроса пленных было установлено, что Медведовку занимал штаб полка с одним батальоном, а другие батальоны этого же полка находились в 7—10 верстах на запад от деревни.

Пройдя деревню и удалившись от нее на север примерно на полторы версты, Вострецов вдруг услышал несколько ружейных выстрелов со стороны Медведовки.

Через 5—10 минут подскакал оставленный в деревне комендант полка и доложил:

— Одиночная стрельба производилась по двум всадникам. Оба всадника захвачены в плен, а один из них, раненый офицер, лежит на дороге у деревни и громко орет: «Дайте мне командира полка красных: у меня имеется секретное донесение».

Вострецов вернулся и подъехал к раненому офицеру. Тот подал смятую бумажку, в которой было написано: «Согласно вашему приказанию батальон выступил в дер. Медведовку. Комбат штабс-капитан Митин».

Степан Сергеевич сразу понял: сейчас придется встретить батальон колчаковцев. Видимо, комполка белых вызвал свой батальон для помощи.

Через полчаса по приказу Вострецова резервный батальон волжцев вернулся в Медведовку и залег за плетнем, кустами и избами по обеим сторонам дороги.

Сам командир полка залез на ветряк. Через несколько минут увидел: верстах в четырех пылит колонна. Колонна остановилась и выслала вперед двух кавалеристов. Они были захвачены в плен.

— Кто это идет? — спросил у них Вострецов.

— 3-й батальон 46-го полка. Комбат выслал нас разведать, кто в деревне: стрельба подозрительная была…

У адъютанта Вострецова была офицерская гимнастерка с погонами. Степан Сергеевич надел ее и с двумя бойцам пошел навстречу противнику.

Через версту встретил конного ординарца.

— Что же вы, черти, стоите? — закричал Вострецов. — Какого дьявола комбат не ведет батальон в деревню?