Сергей Голубов - Полководцы гражданской войны

Но на его богатырском организме эта «процедура» совершенно не отразилась, и Васо вынужден вместе со всеми грузинами, призывавшимися в Кутаисе, отправиться в город Кирсанов. Здесь новобранцев готовили к военной жизни, а затем отправляли на фронт — в 6-ю кавалерийскую дивизию 7-го корпуса Юго-Западного фронта.

Прежде чем Киквидзе успел явиться на место службы, в Кирсанов прибыло особое сообщение из жандармского управления Кутаиса. Привез его специально посланный тамбовской жандармерией ротмистр Подлясский. В обязанности ротмистра входило встретить этого «важного государственного преступника», установить за ним слежку и обыскать.

У Подлясского к встрече Киквидзе все было готово, подкупленные шпики должны были не спускать с подопечного глаз.

И вот, наконец, эшелон с грузинами прибыл. Браво размахивая сундучком, выделяясь среди новобранцев богатырским сложением, Васо одним из первых шел в строю.

Лицо его было спокойно, казалось, ничто не тревожит юношу. А между тем наметанным взглядом подпольщика Васо сразу заметил, что за ним установлена слежка. Лихорадочно работает мысль: до казарм осталось всего несколько сот метров, там непременно ждет обыск, а в сундучке — запрещенная литература.

Ловко, одним движением он обменивается сундучком со своим другом Мдивани.

— Непременно сохрани и постарайся поскорей передать на хранение кому-нибудь из местных рабочих, — успел незаметно шепнуть Васо товарищу.

Как и предполагал Васо, в казарме его вещи подвергли тщательному осмотру. Но напрасно старался ротмистр Подлясский. На сей раз он опоздал. Ни обыск, ни строгая слежка за Киквидзе не помогли.

В этот же день Мдивани передал литературу в надежные руки. А на другое утро Подлясскому пришлось рапортовать начальству, что содержимое сундучка драгуна Киквидзе, за которым они так охотились, пропало бесследно.

Для Киквидзе жизнь в казармах с первого же дня сделалась невыносимой. Начальство явно придиралось к нему. Особенно усердствовал один из вахмистров. Нередко во время занятий на манеже он с размаху опускал свой хлыст вместо крупа лошади на спину или голову Васо. Делалось это с целью вызвать Киквидзе на грубость, а затем посадить на гауптвахту. Здесь он был для начальства безопаснее.

Морщась от боли, сжимая в гневе кулаки, Васо едва сдерживал себя.

«Спокойно!» — говорил он себе в такие минуты.

Его останавливало то, что привезенная им в Кирсанов литература еще не распространена.

Вскоре после прибытия Киквидзе в полк среди солдат начали появляться революционные прокламации. Командир полка немедленно сообщил об этом ротмистру Подлясскому, который незамедлительно приехал в Кирсанов.

Теперь после истории с сундучком ротмистр знал, с каким опытным противником он имеет дело. Не желая опять попасть впросак, Подлясский ночью явился в казармы, чтобы арестовать Киквидзе.

Но место на нарах, где спал Васо, оказалось пустым. Напрасно жандармы обыскивали казармы, напрасно выставили оцепление по всему городу и железнодорожной станции. Киквидзе исчез бесследно.

Во все концы полетели депеши с описанием примет особо важного политического преступника. На железных дорогах хватали и тащили в жандармское управление каждого, кто хоть отдаленно напоминал бежавшего грузина. А Васо в это время спокойно плыл на одном из плотов по матушке Волге.

Осенью 1916 года Киквидзе, наконец, попадает в Баку, где устраивается рабочим на промыслах. Однако среди промысловиков нашелся предатель, выдавший Киквидзе полиции.

И пошел Васо отсчитывать этапные версты, возвращаясь под конвоем в полк. Отсидев положенное на гауптвахте, он снова направляется в строй. Жизнь становится совсем невыносимой. Ни на секунду не покидает его мысль о новом побеге.

В январе 1917 года новобранцев отправляют с маршевым эскадроном на позицию. Воспользовавшись царившей во время отправки неразберихой, Киквидзе бежит на этот раз в район Кутаиса. Здесь, в одном из горных аулов, у своего родственника, Васо рассчитывал найти надежное убежище.

Но шпики выследили его. Киквидзе арестовывают и отправляют в Кутаис на военную гауптвахту. Через несколько дней военно-полевой суд кутаисского гарнизона за «измену» и неоднократные побеги из армии присуждает Васо Киквидзе к смертной казни.

Царские палачи хотели немедленно расправиться с молодым революционером. Ночь на 27 февраля должна была стать последней в его жизни. Но враги жестоко просчитались. Этой ночью никто не пришел за Киквидзе, а утром дежурный по гауптвахте, широко раскрыв дверь камеры, крикнул:

— Можешь отправляться домой. В Питере сбросили царя. Ты свободен!

В первую минуту Васо подумал, что это очередная провокация. Он не решался переступить порог камеры. И только когда дежурный несколько раз повторил все снова, Васо, пошатываясь, направился к выходу. Выйдя за ворота тюрьмы, он опустился прямо на землю…

А через несколько часов, снова подтянутый, энергичный, готовый выполнить любое задание, Васо Киквидзе уже был в Тифлисе, в скромной квартире своего старого знакомого, большевика Филиппа Махарадзе. Долго в этот вечер беседовали друзья. Старший рассказывал, младший слушал. Слушал, стараясь запомнить каждое слово. Уходя от Махарадзе, Васо твердо знал, что его место сейчас в армии. Он горел желанием вместе с большевиками подготавливать свою, социалистическую революцию, к которой призывал Ленин.

1 марта 1917 года, получив от Махарадзе пропагандистскую литературу, Васо Киквидзе выехал в действующую армию, на этот раз добровольно.

И снова Киквидзе в Кирсанове.

Он выступает с пламенной речью перед солдатами 3-го запасного кавалерийского полка. Полковому начальству стало явно не по себе, когда над солдатскими головами поднялась статная, широкоплечая фигура Васо, которого они давно зачислили «в расход».

В полку еще не был обнародован знаменитый приказ № 1 по армии.

Киквидзе зачитывает этот приказ. Горячими аплодисментами приветствуют его солдаты. Вверх полетели шапки, новобранцы целовали друг друга.

Вдруг сквозь общий гул голосов прорвался злобный крик помощника командира полка полковника Антандилова:

— Солдаты! Кого вы слушаете? Вон с трибуны, арестант! Крамольник! Мы тебе покажем приказ номер один! Веревка по тебе плачет!

Грозный, протестующий ропот прошел по рядам. Солдаты бросились на офицеров. В этой схватке полковник Антандилов был убит.

На следующий день Киквидзе уже мчался на попутном товарняке, догоняя маршевый батальон, а 15 марта прибыл в 6-ю кавалерийскую дивизию 7-го корпуса.

Юго-Западный фронт бушевал в революционной буре. Керенский и Временное правительство со всех концов страны стягивали сюда все новые и новые батальоны. Отсюда они рассчитывали повести новое наступление на немецко-австрийские войска и тем самым выслужиться перед капиталистами Антанты и своей собственной буржуазией.