Владимир Дайнес - Гений войны Рокоссовский. Солдатский долг Маршала

Теперь предстояло уничтожить группировки противника, сосредоточенные на других участках советско-китайской границы. В районе города Маньчжурия противник имел более 9 тыс. солдат и офицеров, в Чжалайноре – почти 6 тыс., у станций Цаган и Хайлар —около 5 тыс. и столько же в ближайшем тылу [44]. Вокруг городов Маньчжурия и Чжалайнор китайские войска создали мощную систему укреплений. Она имела глубину до 4—8 км и включала опорные пункты, развитую сеть окопов и ходов сообщения с убежищами. Пулеметы и орудия находились в защищенных огневых точках, имевших перекрытие в один-два ряда рельсов или бревен и с земляной насыпью до полутора метров. Город Маньчжурия с северной стороны прикрывал противотанковый ров глубиной до трех метров и шириной по дну также в три метра. Еще более мощный противотанковый ров был отрыт у Чжалайнора.

По указанию В. К. Блюхера штаб ОДВА разработал план Маньчжуро-Чжалайнорской наступательной операции, предусматривавший окружение и последовательный разгром по частям войск китайского Северо-Западного фронта (более 15 тыс. человек). Для проведения операции привлекалась Забайкальская группа войск ОДВА (около 8 тыс. штыков и сабель) под командованием С.С. Вострецова [45]. На подготовку к операции отводилось шесть суток. Однако с самого начала возник ряд трудностей, которые не удалось полностью преодолеть. В Забайкальской группе войск почти отсутствовали армейские и дивизионные тылы, части и соединения испытывали значительный некомплект в личном составе по штатам мирного времени, не говоря уже о штатах на период боевых действий. Командующий группой С. С. Вострецов своеобразно воспринял указание В. К. Блюхера о секретности подготовки операции. К разработке ее плана привлекались только начальник штаба группы Г. И. Кассин и начальник оперативного отдела Я. Я. Вейкин. Руководители различных служб, в том числе начальник артиллерии, от этой работы были устранены.

Поздно вечером 16 ноября Блюхер провел совещание в штабе Забайкальской группы войск, на котором были уточнены план операции и порядок ее проведения. В соответствии с планом предусматривалось силами 21-й стрелковой дивизии блокировать с севера, востока и запада гарнизон противника в городе Маньчжурия. Предполагалось, что один полк 36-й стрелковой дивизии нанесет удар по городу с юго-востока, а остальные силы дивизии с танковой ротой будут наступать в южном направлении с целью перерезать железную дорогу между станцией Маньчжурия и Чжалайнором и разобщить группировку противника. Части 35-й стрелковой дивизии получили задачу нанести удар на Чжалайнор с севера, а одному батальону 104-го стрелкового полка следовало занять господствующую высоту в 5 км юго-восточнее города и не допустить отход противника на Хайлар. 5-й Кубанской кавалерийской бригаде предстояло глубоким охватывающим маневром выйти на южную окраину Чжалайнора и во взаимодействии со стрелковыми частями уничтожить противника в самом городе. В последующем предусматривалось главными силами Забайкальской группы войск наступать на северо-запад и совместно с 21-й стрелковой дивизией уничтожить вражескую группировку в городе Маньчжурия.

Соединениям и частям Забайкальской группы войск предстояло действовать в исключительно трудных условиях. Местность на китайской территории открытая, долина между реками Аргунь и Мутная Протока, залитая осенними дождями, после сильных морозов превратилась в ледяное поле.

К. К. Рокоссовский, получив задачу на наступление, немедленно отдал приказ о сосредоточении частей бригады (1,5 тыс. человек) в исходный район. 73-й кавалерийский полк, выступив в полночь 11 ноября, в три ночных и один дневной переход без дневок прошел 300 км. Главные силы бригады во главе с Рокоссовским начали движение в 10 часов 15 ноября и за сутки преодолели более 100 км. В. К. Блюхер, оценивая состояние частей Забайкальской группы войск к началу операции, отмечал: «В частях 36-й сд и 5-й кавбригады чувствовалась измотанность сил. Последний полк кавбригады, сделав за день большой переход, к моменту нашего приезда стоял на улицах поселка (Абагайтуевский. – Авт .) в ожидании места для оставшегося короткого отдыха. На всем лежала печать нервности, отчасти бестолковости. Руководящий состав выглядел издерганным, растратившим свои силы еще до боя [46]».

В час ночи 17 ноября 5-я отдельная Кубанская кавбригада выступила из поселка Абагайтуевский. По скользкому, но уже крепкому льду она перешла через Аргунь, и к 7 часам утра передовой 75-й кавалерийский полк вышел к линии железной дороги в тылу Чжалайнорского гарнизона. Когда об этом доложили Рокоссовскому, тот отдал приказ: «Взорвать железнодорожное полотно! Вывести из строя телеграфную линию!»

На рассвете 17 ноября войска Забайкальской группы начали артиллерийскую подготовку, поддержанную ударами авиации с воздуха. Через час после ее начала красноармейцы, одетые в полушубки и валяные сапоги, перешли в наступление. Сильный мороз и пронизывающий ветер не являлись помехой для бойцов. Страшнее оказались недостатки, допущенные при подготовке операции, особенно невыполнение указания Блюхера о проведении воздушной разведки обороны противника. Для наступающих неожиданными оказались окопы на южных подступах к Чжалайнору и противотанковые рвы. Части 36-й стрелковой дивизии наступали без огневой поддержки, хотя Вострецов и уверял Блюхера в ее твердом обеспечении. Один из танковых взводов остановился перед противотанковым рвом. На фоне этой картины резким контрастом выглядят воспоминания Маршала Советского Союза В. И. Чуйкова, который на период операции был прикомандирован к штабу ОДВА как владеющий китайским языком. «Танки беспрепятственно дошли до китайских позиций и открыли огонь вдоль окопов, —писал Чуйков в своей книге «Миссия в Китае». – Пулеметный огонь отрезвил китайцев. Они в панике побежали. Десять танков без каких-либо потерь с нашей стороны прорвали оборону противника [47]».

Появление 5-й отдельной Кубанской кавалерийской бригады в тылу китайских войск стало, по всей вероятности, полной неожиданностью для них, потому что буквально через несколько минут после выхода кубанцев к железной дороге со стороны Чжалайнора показался поезд, следовавший на Хайлар. Так как саперы не успели взорвать путь, батарея кубанцев по приказу Рокоссовского, развернувшись, с открытой позиции несколькими снарядами остановила состав. Из вагонов в панике начали выскакивать офицеры и солдаты, которые, ведя беспорядочную стрельбу, бросились врассыпную. Их начал преследовать один из эскадронов 74-го кавалерийского полка, который захватил в плен 13 солдат и 16 офицеров.

Бригада Рокоссовского, захватив вражеский поезд, переправилась по льду через Мутную Протоку и овладела сопкой «Мать». После этого продвижение замедлилось, так как стрелковые части, которые должны были атаковать Чжалайнор с севера, еще не подошли. Противник предпринимал отчаянные атаки, пытаясь отбросить части 5-й отдельной Кубанской кавбригады. Однако Рокоссовский уверенно управлял боем, маневрируя огнем, переходя частью сил в контратаки. Особенно тяжело досталось 75-му кавалерийскому полку, которому пришлось отражать наступление конницы, состоявшей из бывших белогвардейцев. Генерал армии Г. И. Хетагуров, командовавший в то время артиллерийской батареей, вспоминал: «Мне до того никогда не приходилось видеть такой яростной рубки. Велики были потери белогвардейцев, но и 75-й кавполк потерял при этом свыше семидесяти человек, в том числе лучшего командира эскадрона кавалера двух орденов Красного Знамени близкого моего друга Ф. И. Пилипенко [48]».