Станислав Сапрыкин - Сталинские соколы. Возмездие с небес

Через несколько минут патрулирования «земля» выводит на русские пикирующие бомбардировщики идущие на высоте более трех километров. Зайти в хвост плотным строем не получается, в какой-то момент я оказываюсь одни в окружении восьми двухмоторных машин. На большой скорости прохожу их строй, открывая поспешный огонь по всему, что оказывается перед носом. Стрелки огрызаются, но спасает скорость.

Истребители русских отсечены соседями, действующими совместно с нашими звеньями. Строй Пе-2 разваливается – дело сделано. Через пару минут ведущий сообщает, что один из атакованных мной двухмоторников падает, я не заметил, как сбил русского, так как преследую еще одного. Неожиданно перед носом появляется истребитель противника, скорее – «Як», «иван» отваливает влево, боясь убийственных пушек Фокке-Вульфа. Не отвлекаясь на второстепенную цель, на хорошей скорости догоняю Пе-2 и открываю огонь. Бомбардировщик клюет носом и падает. В этот момент моя «четверка» принимает сильный удар в хвостовую часть. Самолет теряет управление и срывается в плоский штопор. Быстро смотрю на стрелку альтиметра – высота две тысячи метров. Определяю направление вращения, убираю «газ», даю противоположную ногу и ручку от себя до приборной доски – бесполезно. Даю элероны «по штопору» – никакие манипуляции рулями не останавливают вращение, высотомер неумолимо уменьшает метры остающиеся до земли. Аварийно сбрасываю фонарь. Щелчок пиропатрона говорит о том, что пора действовать. Схватившись двумя руками за обрез кабины, пытаюсь привстать над сиденьем, это дается с огромным трудом. Никогда бы в обычной жизни я не смог приложить столько силы, как в момент роковой опасности. Сила вращения прижимает к центру, к кабине. Наконец мне удается перегнуться через обрез и вывалится на крыло, тут же меня срывает потоком и швыряет, будто снаряд катапульты, грозя треснуть о хвост. Глаза непроизвольно закрываются, все эти рывки и встряски я ощущаю будто утопающий, барахтающийся в штормовом море с закрытыми глазами. Рывок раскрывшегося купола приводит меня в чувство. Провожая глазами удаляющийся вращающийся самолет, я замечаю, что хвост сильно поврежден, аэродинамика нарушена, и шансов спасти машину не было.

Мы одержали восемь побед, потеряв только мой самолет, две из них не подтверждены, так как русским удалось уйти на свою территорию. Соседи сбили пару «иванов», но потеряли до четырех самолетов. Фокке-Вульф не предназначен для маневренных боев с «Яками», кроме того, в нашей эскадрилье собраны летчики, начавшие войну в сорок первом – сорок втором годах и сумевшие выжить, а у «Сердец» много новичков.

Сегодня сильно болит голова, доктор отстранил меня от полетов – весеннее обострение.

Драка юго-западнее Нарвы стихает, атаки противника выдохлись, и только русская авиация при наличии хорошей погоды продолжает беспокоить нашу оборону. О времени дневных налетов разведка знает почти все. Сегодня в 12.30 ожидается очередной налет русских на район Нарвы. «Иваны» знают, с какого аэродрома взлетают немецкие истребители, и сегодня они попытались блокировать Печору, но не успели, дав нам возможность взлететь. Русские в меньшем количестве, но с превышением на американских самолетах атакуют наши звенья, едва набравшие полторы тысячи метров. Одному удается зайти в хвост моему ведущему, я бросаюсь за русским. Ситуация похожа на американские ковбойские фильмы типа «Дилижанс» или «Большое ограбление поезда», где победа достанется тому, кто быстрее нажмет на курок.

Дистанция между Фокке-Вульфом моего первого номера и «иваном» быстро сокращалась, русский в любую секунду мог дать роковой залп. Мне кажется, что расстояние между мной и противником уменьшается не так быстро, но медлить нельзя. У меня был выбор. пока русский будет расстреливать ведущего продолжить сближение и одержать гарантированную победу, или попытаться отвлечь его предупредительным залпом с дистанции более семисот метров. Не раздумывая, я открыл заградительный огонь, раскрыв карты. Русский ас бросил моего первого номера и ушел боевым разворотом. Ситуация поменялась, в результате несколько маневров он был загнав в угол и сбит. Другие, развернувшись, ушли на свою территорию. Разорванные звенья продолжили полет к Нарве, мы так и не собрались до конца задания и действовали по одиночке или небольшими группами, тем не менее, когда на аэродром вернулись все вылетевшие самолеты, летчики эскадрильи заявили о семи победах.

54-я эскадра перегнала на восточный фронт новые ФВ-190, пополнив ими и нашу отдельную эскадрилью. Новая модификация оборудована системой форсажа, работающего до десяти минут с последующим пятиминутным перерывом, а также улучшенным радиотехническим оборудованием. Самолет предназначен как для борьбы с бомбардировщиками, так и для самостоятельных бомбовых ударов. Вооружение из двух пулеметов и четырех пушек способно развалить любую цель. Во всех отношениях это самый мощный самолет, на котором мне приходилось когда-либо летать.

Мы продолжаем дислоцироваться в Печорах фактически на границе ответственности между 1-м и 6-м флотами, между Прибалтикой и Польшей.

Русские начали крупное наступление в Карелии и двигаются к Выборгу.

Части 54 эскадры перебрасывают в Латвию и Финляндию, а мы остаемся единственной боеспособной эскадрильей одномоторных истребителей-бомбардировщиков расположенной в Печорах.

Вдобавок, высадившиеся на западе томми и ами, захватили плацдарм, на котором уже разместили до шестнадцати дивизий, так что лето будет очень жарким и погода здесь ни при чем.

В 11.45 поднимаемся на прикрытие аэродрома. Два звена нашей эскадрильи и два звена 54 эскадры под руководством молодого лейтенанта Вернике, еще не успевших сменить аэродром. Шестнадцать самолетов для прикрытия одного аэродрома – непозволительная роскошь, когда целые участки фронта латаются пятьюдесятью самолетами. Мы разошлись в разные сектора в поисках неприятеля, скорее это была «свободная охота» над своей территорией. За сорокаминутное патрулирование только раз мне удалось увидеть несколько самолетов неприятеля, уже скованных боем другими самолетами. Скорости таковы, что, отвлекшись на пару десятков секунд для занятия выгодной позиции, я потерял в дымке все самолеты из виду и, в конце концов, вернулся на аэродром целым, но без трофеев. Севшие товарищи заявили о четырех победах без потерь, звенья лейтенанта Вернике заявили о пяти победах, но и потеряли троих, под его началом много зеленых фельдфебелей.

В 7.45 еще утренняя дымка, три пары «ФВ» взяв по «500» отправляются на воздушную разведку и уничтожение мостов в районе Великих Лук, кажется, река называется Ловать.