Станислав Сапрыкин - Сталинские соколы. Возмездие с небес

Идем достаточно низко на высоте одна тысяча футов. Почему-то мне вспомнились первые боевые вылеты осени 1941 года под Москвой. Да, свою столицу мы удержали и теперь приближаемся к столице Германии. Берлин становится навязчивой идеей, как для ком. состава так и для рядовых, «взять логово фашистского зверя!». Как все поменялось за прошедшие, бесконечно долгие три с половиной года войны, неизменной остается только все та же смерть, продолжающая разгуливать по земле.

Подходим к Данцигу с востока, где-то вверху целая эскадрилья Як-3 контролирует воздух. Авиация противника немногочисленна и хотя мы знает о ее присутствии в воздухе, можем быть уверены в надежном прикрытии. Доверяя командиру звена, все же периодически сверяю карту с наземными ориентирами – идем правильно. Маршрут проложен замысловато. вначале над контролируемой нами территорией, чтобы максимально избежать возможного зенитного огня или постов оповещения неприятеля. Только над городом мы временно попадаем под слабый обстрел зенитных пулеметов, пройдя город, поворачиваем на юг, пытаясь зайти на атакующих немцев с тыла. В стороне Яки начали прессовать немногочисленные немецкие истребители. По радиообмену можно понять, что подожгли нашего, затем сбили немца. Мы на боевом курсе, ищем танки, надо еще не спутать со своими. Видим идущую четверку тяжелых машин поддерживаемых пехотой. При виде наших самолетов пехота разбегается, стараясь лечь за укрытия. Танки идут достаточно плотным строем, атаковать всем вместе не получится. Поочередно заходим, сбрасывая бомбы и стараясь сразу уйти вверх и в сторону. Снова заходим, не одна из трех бомб в цель не попала, танки продолжают идти. Раньше в подобной ситуации я бы решил, что дело сделано, и надо лететь домой, но сегодня мы остаемся над полем боя. С мрачным упорством тройка Р-39, выполняя заход за заходом, продолжила штурмовку бронетехники и пехоты, ведя огонь из бортового оружия. Короткое снижение, с высоты триста метров долго не «попикируешь», «дах», «дах», «дах» – стучит пушка, пытаясь заглушить стрекотание пулеметов, и ручка «на себя». В одном из заходов я снизился совсем низко, метров до двадцати пяти, думал. не вытяну. Не знаю, в действительности так или это потом «додумало» воображение, но я увидел, как мои 37-мм снаряды и 12,7-мм патроны «Браунингов» отскакивают от брони тяжелых танков, а ведь в них еще попасть надо. Не добившись результатов и «проштурмовав» пехоту мы, вызвав бомбардировщики, повернули на аэродром.

Звено село без потерь, истребители прикрытия, потеряв четыре машины, сбили двух немцев. Миф о том, что у врага в строю только молодые «зеленые» «гитлерюгенды» несколько преувеличен. Конечно, за годы боев Германия лишилась многих экспертов, да, уровень подготовки новых летчиков у противника вынужденно снижен, но те немногие, кто смогли выжить, представляют реальную угрозу в воздухе, война над Польшей и Германией еще не похожа на прогулку.

На следующий день 15 марта ранним утром в 5.45 вылетели на прикрытие наших передовых частей, наступающих на Гдыню, авиация противника непрерывными налетами задерживала наступление. Немцы стали атаковать рано утром, как только рассвело. Несмотря на утреннюю дымку, день обещает быть ясным. Еще до взлета над нашим полевым аэродромом прошло звено Ил-2 – пошли на штурмовку противника. В небе столько наших самолетов, что стоит заботиться не о возможной встречи с редким противником, а об опасности столкновения со своим. Только от 16-го ГИАПа в воздухе действует целая эскадрилья все опытные летчики. Бабак, Федоров, Бондаренко, Голубев, Старчиков, Сухов, Трофимов. Идем эшелонами по высоте, высота патрулирования нашего звена девять тысяч восемьсот футов, второе звено прикрывает выше, внизу под нами снуют Яки других полков. Только в нашей зоне насчитал до двенадцати истребителей. Перед тем, как пристроится к ведущему, делаю две бочки влево – вправо, это помогает мне собраться и по тому насколько чисто я вывел самолет без потери высоты, направления и крена судить о своем сегодняшнем самочувствие, а точнее. чувстве машины. Бочки получились размытыми, еще не проснулся.

Несколько истребителей-бомбардировщиков пытаются штурмовать наши позиции, хотят проскочить под нами в утренней дымке, мы заметили их поздно, получив наводку с земли, но, имея численный перевес, смогли зажать в своем секторе, используя преимущество в скорости. Началось коллективное преследование. Я больше слежу за воздушным пространством вокруг самолета, чтобы не столкнуться с другими самолетами. Часть немцев сбили, часть прогнали, преследовать до данцигских аэродромов не стали, опасаясь зенитной артиллерии. Сегодня – триумф нашей авиации, по сводным данным авиацией 2-го Белорусского фронта ценой потери двух самолетов уничтожено до одиннадцати самолетов противника, четверых фашистов сбили «Кобры», потерь в нашем полку нет.

20 марта 1945 года в 15.30 вылетели на свободную охоту над Данцигом тремя парами. Две пары пошли на высоте шести тысяч шестисот футов с небольшими дистанциями и интервалом, третья пара прикрывала нас сверху с отрывом, чтобы действовать неожиданно для противника. Решили придавить немцев над их же аэродромами. Видимость «миллион на миллион» сыграла с нами злую шутку, посты воздушного наблюдения заметили нашу группу, дав немецким истребителям подготовиться к бою. Как только мы прошли позиции наших войск, в небе над нами показалась четверка Фокке-Вульфов, пришлось сразу задействовать верхнюю пару, раскрыв карты. Начался бой, немцы зашли со стороны солнца, не дав нам использовать численный перевес. Спикировав сразу два ФВ -190 зашли в хвост моему ведущему, я начал преследовать одного, но второму удалось сбить самолет командира. Появилась еще четверка фашистов видимо выжидавшая. Я продолжил преследования, слыша, как командир звена запросил по связи помощь. Немец, маневрируя, потерял скорость, что для ФВ-190 равносильно смерти. Несколькими залпами мне удалось поджечь «фрица». Подошла пара «лавочек», вместе нам удалось переломить ситуацию. Оставшаяся пара истребителей противника стала уходить в сторону своего аэродрома, мы начали преследование, маневрируя на высоте пятьдесят – семьдесят метров и скорости до трехсот миль в час. Групповым огнем, сбив еще один Фокке-Вульф, мы с резким набором высоты повернули «домой». На обратном пути у меня начались перебои в работе двигателя, но дотянул без происшествий.

Рулю с большой осторожностью, аэродром представляет просто хорошо укатанное ровное поле. Некоторые полки нашей «покрышкинской» дивизии уже перебазировались на автостраду Бреслау – Берлин и взлетают прямо с шоссе. Скоро и нашу эскадрилью переведут под Бреслау.