Ольга Елисеева - Потемкин

В 1784 году офицеры штаба Потемкина начали топографическое измерение Крыма. В результате были составлены карта и атлас Тавриды. В процессе этой работы подыскивались наиболее удобные места для населенных пунктов. Но еще в бумагах за 1774–1775 годы Григорий Александрович живо интересовался подходящими местами для городов и крепостных построек. Ему были присланы карты Керчи, Еникале и Кинбурна.

Ни один из новых городов не возник на пустом месте: там же или поблизости в древности существовали греческие поселения, от которых остались развалины и названия, или татарские деревни, положение которых подходило для строительства. Вначале были сооружены заводы для выделки черепицы, кирпича и гашеной извести в Акмечети, Карасубазаре, у устья реки Салгир и на Збруевской стороне. Особые трудности возникали с лесом, его приходилось везти из России или из Польши. Только по одному ордеру за древесину было заплачено 14 950 рублей, по другому 13 366 рублей, а таких ордеров были сотни.

Любимыми городами князя стали Екатеринослав и Херсон в Новороссии и Севастополь в Тавриде. Учрежденный в 1778 году Херсон Екатерина назвала «молодым колоссом». Князь бывал там очень часто и сам руководил многими работами. По свидетельству Самойлова, его дядя собирался сделать этот город «знаменитым и цветущим, каким был в древности Херсонес Таврический». Чума, свирепствовавшая в Херсоне около двух лет, задержала его развитие, но к середине 80-х годов оно вновь набрало силу. Борьба с чумой имела для южных земель исключительное значение. Военный врач Д. С. Самойлович одним из первых вел в Крыму эпидемиологические исследования и разработал действенные методы против распространения заразы. Миранда писал о нем: «После ужина имел возможность, не спеша, побеседовать с доктором Самойловичем, описавшим признаки чумы, которую он, кажется, изучил лучше, чем кто-либо до него. Он был весьма изобретателен в проведении микроскопных исследований, его теория является чрезвычайно убедительной, а рекомендуемые им прививки вполне доступны. Жаль, что он не съездил, как ему хотелось, в Константинополь и Египет, чтобы проверить свои выводы» [1040] Там же. С. 62. .

Во время путешествия Екатерины в Крым в 1787 году Иосиф II указывал на неудачный выбор места для постройки Херсона — низменная болотистая долина — как на крупнейшую ошибку в администрации Потемкина. Однако это место было единственно возможным, пока Очаков и Гаджибей принадлежали туркам [1041] Ловягин А. М. Григорий Александрович Потемкин. С. 52. . Чтобы избавить жителей от сырости и оздоровить воздух, наместник приказал сажать в окрестностях Херсона эвкалипты, которые после росли в Крыму до середины XX века.

Мы приводили восторженный отзыв о Херсонской крепости И. И. Хемницера, увидевшего город в 1782 году по дороге в Константинополь. Тогда же совершил поездку на Юг бывший гетман Малороссии К. Г. Разумовский. 22 июня он писал своему старому знакомому, одному из секретарей Потемкина М. И. Коваленскому: «На ужасной своей пустынностью степи, где в недавнем времени едва рассеянные обретаемы были избушки, по Херсонскому пути, начиная от самого Кременчуга, нашел я довольные селения верстах в 20, в 25 и далее, большею частью при обильных водах. Что принадлежит до самого Херсона, то представьте себе множество всякий час умножающихся каменных зданий, крепость, замыкающую в себе цитадель и лучшие строения, адмиралтейство со строящимися и построенными уже кораблями, обширное предместье, обитаемое купечеством и мещанами разновидными. С одной стороны казармы — 10 000 военнослужащих в себя вмещающие, с другой — перед самым предместьем видоприятный остров с карантинными строениями, с греческими купеческими кораблями и с проводимыми для выгод сих судов каналами. Я и доныне не могу выйти из недоумения о том скором возращении на месте, где так недавно один только обретался зимовник. Сей город скоро процветет богатством и коммерциею, сколь то видеть можно из завидного начала оной… Не один сей город занимал мое удивление. Новые и весьма недавно также основанные города Никополь, Новый Кайдак, лепоустроенный Екатеринослав, расчищенные и к судоходству удобными сделанные Ненасытские пороги с проведенным при них каналом» [1042] Разумовский К. Г. Письмо М. И. Коваленскому // Потемкин. Последние годы. С. 143. .

На правой стороне Днепра был заложен Екатеринослав, в котором уже в 1784 году императрица, по предложению Потемкина, повелела учредить университет. На следующий год прибыли первые партии рабочих. В октябре 1786 года князь доносил: «По соседству Польши, Греции, земель Волошских, Молдавских и народов иллирийских множество притечет юношества обучаться». Город должен был заключать в себе «судилище наподобие древних базилик», «лавки полукружьем наподобие Пропилеи или преддверия Афинского, с биржей и театром посредине», «музыкальную академию или консерваторию», двенадцать фабрик: шерстяную, шелковую, суконную и пр. Предполагалось устроить обсерваторию, жилища для профессоров и студентов. Уже в 1785 году назначено было жалованье университетским наставникам, учреждена университетская канцелярия и приглашены некоторые преподаватели. Знаменитый композитор Джузеппе Сарти был назначен директором консерватории.

Планировалось, что город займет 300 квадратных верст, для пастбища городского скота предназначалось 80 тысяч десятин выгонной земли, улицы прокладывались «столичной» ширины — 300 саженей. По мысли Потемкина, Екатеринослав должен был играть роль южной столицы России, центра управления культурной и хозяйственной жизнью Новороссии. Однако в тот момент для осуществления многих замыслов не хватало средств, рабочих рук, а главное времени (от основания Херсона до новой войны с Турцией прошло девять лет, а от закладки Екатеринослава — два года).

Через год после присоединения Крыма на берегу Ахтиярской бухты был заложен Севастополь. Он стал главной базой молодого Черноморского флота. Иностранные наблюдатели, посетившие эти места в 1787 году, в один голос хвалили молодой, быстро развивавшийся город, лучшую в Европе бухту и крепостные сооружения при ней. А вот сам князь с беспокойством относился к судьбе своего детища. 10 августа 1785 года в докладе императрице он сообщал: «Польза сего места по близкому его к турецким берегам положению» состоит в том, что «оно весьма способно содержать в страхе все прилежащие селения, прикрывать наши торги и подвозы, идущие от устья Днепровского». Однако «невыгодная при Севастополе натура представляет трудность в назначении там под крепость места… Рассматривая чертеж, кажется, что положение наилучшее, но, обозрев сих заливов окрестности, найдем, что надобно захватить всю долину, которая содержит около 3 верст, от чегоб крепость вышла необъятной окружности. Через глубокие там овраги очень трудно и почти невозможно соединить части крепости и так защитить себя, чтоб не открыть тылу некоторых линий и самой внутренности залива прямолинейному действию неприятельских орудий» [1043] Бумаги. С. 121–135. . Крайнее время осады такой крепости князь рассчитывал в «3 месяца, или 90 дней». Тревога Потемкина о судьбе неудачной фортеции, которую пагубно отрывать от остальных войск и оставлять в осаде, оправдалась через 70 лет, в ходе Крымской войны 1853–1856 годов. Оборона Севастополя тогда длилась почти год (с 13 сентября 1854 года по 27 августа 1855-го).