Чингисхан - Сокровенное сказание монголов. Великая Яса

Только нынешний татарский повелитель Тэмужин огромного роста, с широким лбом, длинной бородой; он отличается мужеством…

…Чингисхан в малолетстве попал в плен к цзиньцам (т. е. чжурчжэням), провел у них в рабстве более десяти лет и потом бежал. От этого он вполне узнал состояние и дела Цзиньского царства.

Это человек мужественный, сильный, сообразительный; привлекает к себе всех; чтит Небо и Землю, весьма уважает справедливость.

Всем известное имя Тэмужин есть не что иное, как имя, данное ему при рождении… Некоторые говорят, что Чингис есть исковерканное слово (из двух китайских букв) «тянь-цы» («пожалованный Небом»).

В древности был народ монголы (мон-гу), которые при цзиньском правлении Тянь-хой (годы царствования Укимая, брата Агуды, 1123–1135) часто нападали на разбойников чжурчжэней [506]и их беспокоили.

Цзиньцы постоянно вели с ними войну и наконец заключили мир, дав множество денег и вещей…

В начале возвышения татар, у них не было вовсе письменности. И всякий раз, когда надобно было что-то повелеть, отправляли туда и сюда посланца и ему давали заучить на память послание. Но посланный не смел ни прибавить, ни убавить ни одного слова. Таков обычай этого народа, так просты их нравы.

В соседстве с ними находятся уйгуры, которые перепродают им то, что выменивают [у нас] на обеих реках.

Поныне еще, во всякой переписке с другими государствами, [татары] употребляют уйгурскую письменность, похожую на китайские ноты для флейты. Но теперь уже два года, как цзиньские изменники и сдавшиеся [монголам] чиновники, не имевшие пристанища, желая быть для них полезными, научили их письменам (т. е. китайским), и в переписке с Цзиньским царством они употребляют китайскую письменность.

В прошлом году, весной, просматривая их бумаги, я во всех [документах] встречал, что они называют себя великой династией (Да-чао). Более того, по привязанности к монголам, как к мужественной нации, дали своему улусу название Великого Монгольского Улуса…

Татары родятся и вырастают в седле и на лошади; они сами собой учатся сражаться, потому что вся их жизнь круглый год проводится на охоте. Оттого у них нет пехоты, а все – конница; войска у них может набраться несколько сот тысяч.

Письменных приказов у них (по военной части) почти нет; все, начиная от главнокомандующего до тысячника, сотника и десятника, командуют лично.

Всякий раз, когда они хотят взять большой город, то сначала нападают на окрестные селения, берут в плен тамошних жителей и гонят их на осаду [города]. Для этого они отдают повеление, чтобы каждый конный солдат захватил десятерых человек; когда это число полностью набрано, то каждым человеком (пленным) берется известное количество травы или дров, земли или камней.

Затем их гонят день и ночь, убивая отставших; пригнав, немедленно заравнивают рвы и канавы (вокруг городских стен, принесенными материалами). [При осаде] употребляют еще также подкопы и проч.; при этом не жалеют десятков тысяч народа, и поэтому города всегда бывают взяты.

После взятия города его жителей убивают без всякой пощады, всех, не разбирая ни старых, ни малых, красавцев и безобразных, бедных и богатых, сопротивлявшихся и покорных; никакое знаменитое лицо не избегнет смертной казни, если оно окажет сопротивление при осаде города.

Добычу делят на пропорциональные части между высшими и низшими чинами. Велика ли, мала ли эта добыча, всегда оставляют одну долю для поднесения императору Чингису [507].

…Всякое совещание о начале войны производится в 3-й или 4-й луне; весть о решении рассылается повсюду; потом 5-го числа 5-й луны вторично обсуждается, куда направиться осенью настоящего года, после чего, в связи с летней жарой, все разъезжаются по своим стойбищам; в 8-й луне [508]все собираются в Яньской столице (Жунду. – A. M. ), и после этого начинается поход.

Татарская страна (Монголия. – A. M. ) богата водой и травой и благоприятна для выращивания баранов и лошадей. Лошадей, через год или два после рождения, обучают и объезжают в течение последующих трех лет. И только тогда начинают использовать в деле…

Качества лошади превосходны: весь день она обходится без пищи, и только ночью пускают ее пастись в поле, не разбирая, попалось ли место, покрытое зеленью или с высохшей [растительностью]; на рассвете [снова] седлают; [для корма лошадей] вовсе не употребляют горох или просо. У каждого человека, по выступлении в поход, имеется несколько лошадей, на которых он скачет поочередно, по одному дню; поэтому лошади не изнуряются и не гибнут…

В то время, когда татары (монголы. – A. M. ) не вышли еще из своих пределов, в годы правления Да-дин (т. е. 1161–1189), при разбойничьей Цзиньской династии, в Яньской столице и Киданьской стране разнеслось предсказание, что настоящее правительство, теснимое татарами (монголами. – A. M .), не найдет себе убежище и [будет свергнуто]. Цзиньский глава [509], Юн (это кличка Ши-цзуна Цзиньской династии вышесказанных годов правления Да-дин), случайно услыхав об этом, с испугом воскликнул: «Татары непременно будут [впоследствии] причиной беспокойства для нашего царства!»

Поэтому он отдал приказ немедленно выступить в поход против их отдаленной и пустынной страны. И через каждые три года отправлялись войска на север – для истребления и грабежа. Это называлось набором (цзянь див, что буквально значит «уменьшение рабов, или слуг, рекрутов») и истреблением людей.

Поныне еще в Китае все помнят, что за двадцать лет до этого в [провинциях] Шаньдун и Хэбэй, в чьем только доме не было купленных в рабство татарских девочек и мальчиков. Все они были захвачены в плен войсками. Те, которые в настоящее время у татар [являются] нойонами, тогда, по большей части, были уведены в плен и жили в цзиньских пределах.

Кроме того, каждый год из их страны [монголы] платили дань; ее принимали за границей (на территории Монголии), отсылая назад посланных, не допуская их, таким образом, вступать в цзиньские пределы.

Татары убежали в Шамо (монгольские степи. – A. M. ), и мщение проникло в них до мозга костей.

Когда ложный Чжан-цзун [510]вступил на престол, то в годы его правления Мин-чан (1190–1196) было запрещено убивать и грабить. Поэтому татары (монголы) постепенно возвратились на родину; число их народа увеличилось. Это снова обеспокоило Чжан-цзуна, и он воздвигнул новую Великую стену (чан-чэн) на севере от Цзинь-чжоу и охранение ее поручил племени тангу-чжа (тангудов. – A. M. ).